Вася закатывает глаза и, помахав нам рукой, уходит. А я уже начинаю злиться. Почему всем что-то от меня надо?
- Что ещё?
Киреев зачем-то оглядывается по сторонам, и как специально из актового зала выходит большая компания. Андрей, взяв меня за руку, ведёт к выходу.
- Лучше об этом говорить без лишних ушей, - бросает, пока спускаемся по лестнице. Вспоминаю, что именно он собирался узнать, и злость моя тает. Теперь вместо неё настороженность.
Только на улице, когда мы оказываемся достаточно далеко от ворот, а рядом никого нет, Андрей останавливается и садится на ближайшую лавочку.
- Ну, говори уже, - не выдерживаю его молчания.
- Олесь, он поспорил.
В груди что-то глухо ухает. Мне кажется, я ослышалась. Может, это галлюцинации?
- Что?
- Карельский поспорил. Поэтому и трется вокруг тебя. Дело не в проекте.
- Не может быть…
Я правда не верю. Ну, не может же мне так повезти опять. Это же… Ну, кем надо быть, чтобы дважды попадать в одну и ту же ловушку. Да, я не влюблена в Карельского, и он мне не нравится, но… Как же так?!
- Вот, если не веришь.
Андрей достаёт телефон и включает аудио запись. Сначала ничего не слышно, а потом узнаю голос Карельского:
- Давай по условиям лучше забьемся.
- Срок - два месяца, - второй голос подозрительно похож как раз на этого самого Вика… - Третье условие - не только переспать с доказательствами, но и на вечеринке она должна при всех признаться в любви.
- Ну, и? - лось этот говорит с такой самоуверенностью, что мне становится тошно.
- Селезнева. Новенькая. Со второго курса.
- Думаешь, она особенная? Все они одинаковые.
- Особенная или нет - узнаем. Да только хрен ты выиграешь. Ни одно условия не выполнишь.
- Выиграю. И пересплю с этой Селезневой, и в любви она мне признается. Могу даже быстрее, зачем тянуть так долго? - Когда слышу свою фамилию да еще и в таком контексте, меня начинает трясти. И дело тут не в злости. Фантом прошлого словно вырастает у меня за спиной.
- Так ты забыл про еще условие. Пока идет спор, никаких левых баб…
Запись заканчивается, а я, кажется, даже дышу через раз. Просто пытаюсь осознать то, что узнала.
- Мне жаль, Олесь. Они твари.
Я все молчу, пытаясь принять, что все повторилось.
- Спасибо, - выдавливаю, наконец. - Предупреждён, значит, вооружён.
- Именно. Так что я тут подумал… Они же тотализатор устроили. Ты можешь наказать их.
- Я? Как?
- Подыграй Карельскому. Пусть думает, что побеждает. А я сделаю ставку против него. Когда он проиграет, ты получишь большой куш.
- Мне не нужны их деньги! Это мерзко! Я же живой человек!
Вскакиваю на ноги, но Андрей удерживает меня не давая уйти.
- Конечно, ты права. Они мрази, - утешающе говорит он. - Но если никто не щёлкнет их по носу, они так и будут устранить такое.
- Нет-нет-нет! Не хочу. Ты не понимаешь…
Меня уже колотит. Все мои страхи и вся боль, которые я так тщательно прятала, выползают наружу. В голове так и звенят слова про мышь.
- Олесь, хотя бы подумай об этом. Не ты, так другая будет. Разве они не заслужили, чтобы их наказали?
- Отпусти меня, пожалуйста, - настойчиво прошу. - Отпусти, Андрей.
Он все-таки убирает руку, а я, схватив сумку, чуть не бегом несусь к общежитию. Понимаю, Киреев хотел помочь, но сейчас я не могу его видеть. Да никого, собственно.
Дома Тани нет. Только Вася. Она вопросительно смотрит на меня, но я ни слова не говорю - забегаю в ванную, где меня выворачивает.
Слезы против воли выступают на глазах. За что? Почему именно я?
Тактичный стук в дверь напоминает, что я вообще-то тут не одна.
- Олесь, у тебя все нормально?
- Ага, - отвечаю шмыгнув носом. - Я сейчас.
Долго умываюсь и пытаюсь хоть немного прийти в себя. Но получается так себе.
Когда выхожу, Вася уже стоит ждет.
Это Киреев тебя довел? - воинственно спрашивает она. Я вроде бы все держалась, кажется, даже успокоилась. Но после ее вопроса что-то щелкает, и я сдаюсь. Больше не сдерживаю слез…
18. Олеся
- Эй, Олеся! Ты чего? - испуганно спрашивает соседка и обнимает меня. Отводит в комнату и усаживает на кровать. - Давай, поделись. Что случилось?
Вместо слов я только всхлипывала и растираю слезы по лицу.
Вася приносит мне кружку воды и настойчиво вкладывает в руки.
- Давай, выпей. Станет легче.
Вода не особенно помогает. Так, слегка отвлекает.
- Что этот придурок сделал?
- У тебя же онлайн-урок, - вспоминаю я.
- Да к черту этот урок! Что случилось?!
- Они поспорили, Вась. Поспорили на меня. Опять.
- Кто они?
- Карельский со своим дружком. Еще и тотализатор устроили, - говорю едва слышно.
- И что этот идиот должен сделать?
Боже, мне так стыдно это озвучивать.
- Переспать со мной. И чтобы я в любви ему призналась.
Молчанова смачно ругается вголос.
- А ты это откуда знаешь? Они же вряд ли признались бы в этом.
- Андрей рассказал.
Вася фыркает.
- А ты уверена, что это правда?
- Я сама слышала запись. Слышала, как они…
- Вот козлы винторогие. Два куска идиота. Мрази недоделанные.
Она еще несколько словечек добавляет, а я так и сижу в каком-то ступоре.
- Погоди, а почему опять? Они, что, уже успели не раз это сделать?
Я испуганно отворачиваюсь. Проболталась. Даже сама не заметила как.
- Олесь? Слушай, ну, ты уже начала говорить, давай, не бойся. Или ты думаешь, я ржать буду?
- Я не просто так сюда перевелась, - все же рискую признаться. - То есть перевели-то меня по квоте, но заявку я подала потому что… В общем, в моем городе у меня случилась похожая ситуация. Только там я как дура и правда влюбилась. Случайно узнала, что оказалась просто девочкой на спор.
Я боюсь смотреть на Василину. Не хочу видеть жалость. Столько раз я ловила подобные взгляды потом. Ведь все решили, что Марат бросил меня, серую мышь, и наконец, нашел себе пару под стать.
- Знаешь, что? Не твоя вина что у этих ущербных в мозгах маргарин. Обидно, конечно, но подумай сама - лучше узнать до того, как этот придурок запудрит тебе мозги.
- Да у него бы и не вышло.
- Возможно. Но зачем рисковать? - возражает соседка. - Предупрежден, значит ,вооружен, - повторяет она мои же слова. - Хотя, конечно, это все очень гадко и мерзко.
- Спасибо Андрею, - вздыхаю я. Странно, но после того как я рассказала про свое прошлое, мне становится значительно легче. А ведь я всерьез опасалась, что меня за него буду клеймить или высмеивать.
- Даже удивительно, что Киреев оказался порядочнее этих индюков, - фыркает Молчанова.
- Почему?
- Потому что он и сам не идеал. Тоже с девчонками не рыцарь в доспехах.
- Но у него же Карельский девушку отбил. Невесту, считай.
- Все они одинаковые, - отрезает Василина. - Так что просто держись подальше от обоих.
Может, она и права, но я все равно очень благодарна Андрею. Дело даже не в том, что я поддалась бы ухаживаниям Романа. Этого бы не произошло. Но узнавать, что рядом с тобой гнилой человек лучше сразу. Путь это и больно.
- А нам же еще проект вместе делать, - вспоминаю я.
- Ну, похоже, понятно откуда проект этот нарисовался, - фыркает Вася. - Но знаешь, теперь это даже тебе на руку - Карельский же будет делать все, чтобы расположить тебя к себе. Так что сможешь отлынивать от работы.
Меня передергивает от такой перспективы.
- А может, отказаться?
- Ты нашего декана плохо знаешь. Если он договорился с Хвостовым, то придется участвовать.
Это, конечно, радости не добавляет. Но тут соседка права - что бы там ни творил Карельский, проблемы с учебой мне не нужны. Придется перетерпеть.
- Давай, пойдем чаю попьем. У меня есть с мятой, - предлагает Молчанова, - заодно расскажешь, что там был у вас за тест. Нам только на следующей неделе дадут.
