брошенное с такой злостью, разъедает меня, словно кислотой. И всё же есть в нём что-то… Словно некий отголосок прежнего Кирилла.
Сердце щемит от тоски, и я стараюсь больше не смотреть на парня, в которого была влюблена столько лет.
Выбираюсь через окно на улицу. Смахиваю невидимые пылинки с колен и просто жду, когда Суворов окажется рядом. Спрыгнув с подоконника, он сразу направляется к жилым корпусам, а я снова плетусь за ним, держась на некотором расстоянии. Потом всё-таки догоняю. Подавив в себе порыв вцепиться в локоть парня, спрашиваю ровным голосом:
– Что я должна буду для тебя делать?
Кир молчит, угрюмо смотря вниз, на свои кроссовки.
– Слушай, скажи лучше сразу! К чему мне готовиться? – продолжаю настойчиво.
Кирилл так резко останавливается, что я почти в него врезаюсь. Его жёсткий взгляд пробегает по моему лицу, а потом он смотрит словно сквозь меня.
– Я не был готов к такому «подарку» от Тимура, – на слове «подарок» рисует кавычки в воздухе. – Так что замолкни и дай мне подумать!
Его грубые хлёсткие слова – как пощёчина. Мои щёки вспыхивают, и я прикусываю губу. А Кирилл снова идёт вперёд. Его кулаки сжимаются, шаги становятся резкими и быстрыми.
Мы подходим к корпусу для девочек. Смотрю на часы. Уже начало второго. Тётя Зина наверняка уже спит.
Кирилл распахивает окно.
– Марш спать! – его тон сейчас напоминает тон Тимура.
Я не буду спорить. Сейчас мне хочется быть как можно дальше от этого парня.
Хватаюсь за оконную раму, подтягиваюсь и переваливаюсь через карниз. Хорошо, что я в джинсах… Когда оказываюсь внутри, прислушиваюсь. Тёти Зины поблизости нет, да и вообще всё тихо.
– Белка! – зовёт меня Кирилл, и я поворачиваюсь к окну лицом. – Завтра утром скажешь матери, что у тебя болит живот. На уроки ты не пойдёшь.
– Почему я должна это делать?
Но Кирилл не отвечает. Отступает от окна, разворачивается и быстро уходит. Словно растворяется в кромешной темноте улицы.
Только сейчас я понимаю, что меня трясёт. От этой дурацкой игры… Потому, что попалась Тимуру… И от того, что ждёт меня завтра.
Кир
Мне бы нужно пойти в свою комнату и просто лечь спать… Но вопреки грёбаной логике я прусь обратно в школу. И, кстати, прихожу весьма вовремя.
Застаю всех в кабинете английского. Ника сидит на подоконнике, закинув ногу на ногу. Артём держит Дашку, прижав к доске. А между вторым Соболевым и Маратом завязалась пока ещё словесная перепалка. Но в воздухе уже витает атмосфера предстоящей драки.
Заметив моё появление, Дашка пытается вырваться из рук Артёма. Она кричит мне, привлекая внимание остальных:
– Где Ася? Куда ты её увёл?!
Не успеваю ответить, потому что Тимур бросает брату:
– Закрой рот своей рабыне, что-то она разговорилась. О-оо! Точно! Пусть на сутки заткнётся!
Ника радостно хлопает в ладоши и хохочет. Дашка бросает на неё такой взгляд, словно сейчас вцепится ей в горло.
– Не будет тебе никто из нас прислуживать! – повышает голос Марат.
– А куда вы денетесь? – фыркает Артём.
Он уже закрыл рот Дашке ладонью. Та пытается высвободиться, но тщетно.
Я сжимаю кулаки. Мне это всё очень не нравится. Тимур, заметив мою напряжённую позу, ловит мой взгляд и предупреждающе качает головой.
Внезапно Марат бросается на Тимура, видимо, устав от бесполезной словесной ругани.
Алиев – сильный парень… но, увы, не сильнее братьев Соболевых. Я уже видел в Штатах, на что они способны.
Марат размахивается, бьёт Тимура в скулу и тут же получает ответный. Завязывается драка. Артём не полезет их разнимать, потому что уверен в том, что его брат одержит победу. А вот мне, похоже, придётся…
Вашу мать!
Вклиниваюсь между ними, отпихиваю Марата.
– Всё! Угомонись!
– Угомонись?! – рычит он. Вытирает кровь с губ тыльной стороной ладони. – Угомонись, да? Да я всю душу из него сейчас выбью!
Тимур смеётся. Марат вновь дёргается, пытаясь до него дотянуться. Мне приходится снова отпихнуть бывшего друга.
– Не выбьешь! – рявкаю я. – Игра закончена! Вы проиграли. Иди спать!
Алиев выглядит так, будто я его ударил. Наверное, именно так он себя и чувствует.
– А знаешь, Кир, ты прав, – тихо цедит сквозь зубы, вновь вытирая кровь с губ. – С некоторыми вещами нужно просто смириться. Особенно с тем, что Кирилл Суворов – мудак конченый.
– Пусть будет так, – бесстрастно киваю я.
– Э-э нет! – не соглашается Тимур. – Сынок какого-то банкиришки не будет оскорблять тебя.
На этот раз Тимур сам оттесняет меня от Марата и говорит ему:
– Извинись!
Алиев трясёт головой.
– Нихрена! Пошли вы оба!
И в этот раз бьёт Тимур. Хук слева, хук справа и прямой джеб. Всё! Марат лежит на полу и держится за лицо.
Даша, кажется, кусает Артёма за ладонь. И когда тот с шипением отдёргивает руку, громко и истошно кричит. Её полный ужаса взгляд направлен на Марата.
Нет, всё в порядке, он жив… Но Дашке, видимо, кажется иначе. Она дёргается к Алиеву с такой силой, что Артёму приходится её отпустить. Тимур же спокойно подходит к подоконнику, протягивает Нике руку, помогает ей спуститься, и они вместе идут к выходу из класса. Артём направляется следом, перед этим требовательно посмотрев на меня.
– Кир, ты идёшь?
– Да… – мой голос звучит сдавленно, и я прокашливаюсь. – Я догоню.
Артём оборачивается к Дашке, сидящей на полу перед телом Марата.
– Завтра тебя ждёт лучший день в твоей никчёмной жизни. И весь следующий месяц будет таким же… – подмигивает ей и выходит за дверь.
А я ещё несколько секунд остаюсь полностью неподвижным. Буквально оцепенел. Будто меня здесь вообще нет.
Лучше бы не было…
Едва делаю шаг в сторону бывших друзей, Рязанова вскакивает на ноги.
– Это ты во всём виноват! – выкрикивает она.
Бросается на меня, размахивая руками, попадает кулаками по плечам и грудной клетке. Никак не реагирую, просто закрываюсь и жду, когда она выпустит пар. Скоро её должно отпустить. Должно.
Наконец Дашка всхлипывает, перестаёт колошматить и смотрит на меня с ненавистью.
– Вали отсюда, предатель! Пока все глаза не выцарапала.
– Оставь его, Даш, – с пола хрипит Марат, пытаясь подняться. – Об него только руки марать.
Рязанова возвращается к другу, помогает встать… А я чуть ли не пинками гоню себя из кабинета.
Мог ли я что-то сделать?
Да, мог.
Были бы потом последствия?
Да.
И я, кстати, всё-таки кое-что сделал! Я просил Марата не участвовать!! Но он слишком упрямый, чёрт возьми!
Когда возвращаюсь в комнату, просто скидываю кроссы и
