что ты…
— Что? — у меня перехватило дыхание. — Что ты хочешь сказать?
— Если бы знал, что это искренне, — он заглянул мне в глаза, впервые за долгое время позволяя в ответ заглянуть себе в душу. — Что ты сделала выбор в пользу меня не потому, что твой Дорофеев сбежал. Не потому что я вернулся к тебе со щитом, понимаешь?
Моя челюсть понемногу отвисала от этого внезапного откровения. Должно быть, это так рвалось из него, так намозолило, что он решил это высказать и не считаться с последствиями — впереди ведь долгая командировка.
— Ты… ты считаешь, я за тебя из-за денег пошла? Из-за… статуса?..
Егор молчал, продолжая сверлить меня взглядом.
— И… и что только поэтому ты… с кем попало прямо у себя на рабочем столе… Что это я во всём виновата?
Я хотела сказать что-то ещё, но подавилась словами. Егор смотрел на меня безо всякого выражения. Потом подхватил свою сумку с ноутбуком и запахнул полы пальто.
— Я ничего этого не утверждал. Но это повод задуматься, не находишь? С наступающим, Нина. Увидимся в новом году. Надеюсь, он будет удачнее уходящего.
Я ещё долго таращилась в закрытую дверь, придавленная услышанным.
А потом попросту отключилась. Выбросила сказанное из головы, как ядовитый мусор.
Взглянула на время, собрала вещи и отправилась отрабатывать то, на что подписалась.
Но если я и надеялась, что работа меня отвлечёт, то очень зря.
Потому что дверь коттеджа мне отворила женщина средних лет в строгом брючном костюме. Инга Ильяшева, помощница Александра Муратова.
А это могло значить только одно — вероятно, её босс где-то неподалёку.
И, к сожалению, я в своих выводах не ошиблась.
— Добрый день, — при виде Инги я почувствовала невольную робость.
Я всегда её чувствовала, стоило не оказаться в её компании. Забавно, но с Ингой я виделась чаще, чем с её хозяином.
Она часто выступала его представителем, когда дело касалось каких-нибудь официальных активностей, в которых не мог поучаствовать Алекс Муратов. Временами заменяла его и на мероприятиях, связанных с клиниками Егора.
— Добрый день, Нина Евгеньевна. Проходите.
Только бы выяснилось, что она здесь одна. Только бы…
— Добрый день, — хрипловатый баритон разбил мои надежды вдребезги.
Навстречу мне шагал обладатель характерного голоса, одетый сегодня непривычно обыкновенно — в свитер и тёмные твидовые брюки.
— Добрый.
Инга застыла где-то у меня за спиной, и я буквально кожей ощущала её строгое присутствие.
Эти двое друг друга стоили. У обоих одинаковый нордический темперамент, но глаза… глаза при необходимости говорили столько всего, что я старалась взглядом с ними и не встречаться.
— Инга, можешь быть свободна, — кивнул помощнице Муратов.
— Хорошо. Может, кофе?
И лишь по взгляду, который обратил на меня наниматель, я поняла, что она обращалась ко мне.
От неожиданности я крутнулась на месте.
— Простите… вы мне?
На красивом лице обозначилась вежливая, но не лишённая иронии улыбка. Кажется, она поняла, почему меня её предложение удивило. Тут все всё понимали. Но приличия же — и оные требовали держать свои симпатии и антипатии при себе.
— Кофе, Нина Евгеньевна? — предложила она. — Я заказала свежую выпечку. Есть ещё шоколад, орехи и фрукты.
Что происходит?..
Это какое-то особенно изощрённое издевательство?
Но я не успела определиться с ответом. За меня всё решил нынешний хозяин коттеджа.
— Два кофе. И неси всё что есть. У Нины Евгеньевны впереди много работы.
Я почувствовала себя идиоткой. Потому что так ничего и не поняла.
Инга не стала ждать, когда я хоть в чём-нибудь разберусь. Одёрнув полу своего строго-серого брючного костюма, отправилась куда-то налево. Очевидно, там располагалась кухня.
— С тех пор как мы с вами договаривались об условиях вашего найма, — безо всякого вступления сообщил Муратов, — произошли кое-какие важные изменения.
Я снова развернулась к нему, уцепившись руками за концы свисавшего с шеи шарфа.
— Изменения?
Внутри нехорошо сжалось. Неужели всё отменяется? Господи, я ведь уже очень рассчитываю на эти деньги…
— Они неизбежно повлияют на вашу работу. Но я уверен, вы справитесь.
Ладно, понадеемся, это значит, что свой заработок я всё-таки сохраню.
— Раздевайтесь, — он кивнул в сторону занимавшего целую стену гардеробного шкафа с зеркальными створками. — И пойдёмте наверх. Я вам всё объясню.
А спустя пару минут наверху меня ждало шокирующее открытие.
Я таращилась на своего деверя через стол, заваленный эскизами и чертежами, пытаясь вникнуть в услышанное.
Не может быть, чтобы злодейка-судьба одарила меня подобным подарком…
— Погодите, вы серьёзно?..
Александр смотрел на меня безучастно, едва ли не со скукой.
— Предполагаете, у меня есть причины шутить?
Я моргнула:
— Н-не знаю… А почему Егор отказался его покупать?
— Возможно, ваша недавняя ссора мозги ему вправила.
В подобное мне верилось слабо, но я не собиралась сейчас выяснять подробности этой новости. Хотела просто порадоваться. Порадоваться тому, что мне не придётся украшать дом, втайне покупаемый моим собственным мужем-обманщиком…
И тут меня словно иглой раскалённой прошило:
— Это значит, что…
— …сумма остаётся прежней, — опередил меня Александр, заставив поёжится.
И в синих глаза мелькнуло нечто хищное, будто он этим взглядом мне говорил: «Я до нутра тебя знаю. Думаешь лишь о деньгах».
Но мне было откровенно плевать, что обо мне думал мой родственник по мужу.
Я вздёрнула подбородок:
— Отлично. Тогда меня всё более чем устраивает.
— Не сомневаюсь, — низкий голос пропитала ирония. — А теперь об изменениях. Прежний заказ отменяется. Выполните другой. Новые композиции, новые эскизы. Это ведь не станет для вас неподъёмной задачей?
Тут ведь никакой ловушки быть не может, верно? Ну, подумаешь, новый рисунок. Ничего из ряда вон выходящего.
— Хорошо, — я кивнула. — А что, уже есть новый заказчик?
— Есть, — синий взгляд сделался цепким. — Я ваш новый заказчик, Нина Евгеньевна.
— Вы?
Александр смотрел на меня безо всякого выражения.
— А что, собственно, вас так удивляет? Работать на своего неверного мужа вам было бы приятнее, чем на его ближайшего родственника?
Я невольно поморщилась от такого предположения, хоть и подозревала, что сказано это было намеренно.
Но сложно было вообразить, что мой вопрос мог внезапно задеть его чувства. У Александра Муратова не было чувств. Все это знали. Глыба льда, а не человек. И пронзительный взгляд синих глаз это лишний раз подтверждал.
Но на смену этим неприятным мыслям тут же пришла другая — Алекс всё-таки осведомлён о том, что Егор мне изменяет. Впрочем, стоило ли удивляться. Они ведь друг за друга горой.
— Удивительно, — вырвалось у меня в ответ на собственные размышления, —
