проверить, поставила ли я все свои пять будильников, и замечаю значок электронной почты, мигающий на верхней панельке.
Приглашение на собеседование. На завтра. Чуть не проморгала!
Блин, они зовут на семь вечера…
Ни на что не надеясь, отписываюсь, что я бы с удовольствием, но время для меня неудобное, и я свободна завтра только до шести.
Любопытно. Кадровое агентство, не пишут на какую вакансию, только то, что их заинтересовало мое резюме. Да уж, оно у меня крайне эклектичное.
Из-за всех сегодняшних волнений спится мне ужасно. Почти всю ночь снятся кошмары, и только под самое утро, незадолго до первого будильника, ко мне в сон приходит Машка. И мне становится так спокойно, что новый день я встречаю в полной уверенности, что все будет хорошо.
И точно. Пока я варю какао для сонного медвежонка, приходит еще одно письмо от кадрового агентства. Встречу переносят на час дня.
Идеально.
И совсем недалеко. В бизнес-центре неподалеку.
Без пятнадцати час я, волнуясь, захожу в двери бизнес-центра.
Кроме опасений столкнуться с Воронцовым, я испытываю обычный невроз соискателя. Всегда триггерит, когда тебя оценивает незнакомый человек, да еще и непонятно по каким критериям.
Вот, ни на что не рассчитываю, потому что понятия не имею, что за вакансия предлагается, а все равно нервничаю.
Поднявшись на одиннадцатый этаж, ныряю в дверь с табличкой «Кадровое агентство «Персефона». Надо же было так назвать! Чьи-то маркетологи, похоже, прикололись.
Мне вручают для заполнения анкету, ответы на вопросы которой полностью повторяют мое резюме, но я смиренно пишу. Не в первый раз прохожу такие процедуры и уже устала задумываться над целесообразностью этих действий.
Впрочем, рутинные действия помогают мне успокоиться и взять себя в руки. Может, для этого и требуется эта анкета, привести в чувство кандидата.
Когда с этим покончено, меня провожают в просторную безликую переговорную, которая тут же становится тесной, как только вслед за мной туда входит «работодатель».
Я еще не подняла глаза, но уже знаю, кого увижу.
Прохладный воздух помещения пронизывается тонкими нотками «Тома Форда», и мне сразу становится понятно, что мне ловить на этом собеседовании нечего.
Без причины чувствую себя обманутой.
— Добрый день, Варвара, — по-деловому начинает Виктор, выкладывая на стол планшет рядом с оставленным для него резюме.
— Здравствуйте, Виктор Андреевич, — не спешу я соглашаться с ним, что день добрый. Для меня все его краски выцветают на глазах.
— Ищешь работу, Тронь?
— Не у вас, — цежу я.
Это что? Наказание за мою вчерашнюю грубость? Или демонстрирует мне мое место в пищевой цепочке?
— Отчего же? — приподнимает он бровь. — Ты же еще не слышала условий.
— Функционал не потяну, — еле сдерживаясь, отвечаю я.
Виктор не спешит садиться на приготовленное для него кресло, зато пристраивает свой начальственный зад на краешке стола рядом со мной. Смотрит на меня сверху вниз, и кажется, ему доставляет это удовольствие. Воронцов явно хотел бы подавить мое сопротивление.
Зря я так вчера резко отреагировала, похоже, только подлила масла в огонь.
Виктор не интересуется так тщательно заполненной мной анкетой. Сложив руки на груди, он продолжает взирать на меня с высоты своего роста:
— Итак, Варвара. Место в отделе аудита с возможностью удаленной работы, — начинает озвучивать эти самые условия Воронцов, сверля меня глазами.
Слушаю и в голове не укладывается.
Золотая должность прям.
Зарплата по максимуму вилки, добровольное медицинское страхование, ежемесячные премии, повышение разряда по итогам испытательного срока, бесплатное повышение квалификации для сотрудников и, самое главное, возможность появляться в офисе всего раз в неделю, в остальное время работая удаленно.
— И все это за красивые глазки? — холодно уточняю я, догадываясь, что Воронцов просто решил меня купить.
— Не только, — не скрывает Виктор, и мне становится противно еще до того, как он заканчивает фразу: — Первую неделю нужно провести в моем коттедже.
Я молча поднимаюсь и, не говоря ни слова, направляюсь к двери.
— Тронь, ты не дослушала, — грозно окликает меня Воронцов.
— Ваша сексуальная неудовлетворенность, Виктор Андреевич, — голос мой дрожит от возмущения, — это ваша проблема. Есть разные способы ее решить, но это не мой профиль. Обратитесь или к профессионалам, или к медикам. Это поможет удовлетворить ваши потребности.
— Ты меня сейчас озабоченным назвала? — кажется, кто-то тоже не верит своим ушам.
Решаю, что отвечать на этот вопрос не нужно.
Выхожу из приемной, беру в охапку пуховик и покидаю это агентство без сожалений. Надо себе пометочку сделать, что на их предложения больше не отзываться.
— Варвара! — настигает меня рык Виктора возле лифта.
Нет меня. Не знаю никакой Варвары.
Как раз лифт открывает двери, и я, игнорируя раскатистое рычание, захожу внутрь кабины. Увы, как и большинство подъемников, рассчитанных на большое количество пассажиров, он не сразу реагирует на нажатие кнопки, поэтому Воронцов успевает ко мне присоединиться.
— Тебе настолько не нужна работа? — рявкает он, когда за его спиной двери закрываются.
Хочется сделать вид, что я здесь одна, но Виктор надвигается на меня, почти зажимая в углу.
— Очень нужна. Но вы же сделали все, чтобы меня ее лишить, — бросаю ему я, но, естественно, ни о каком пробуждении совести речи не идет.
— Так какого хрена ты отказываешься? — еще немного и у него из ноздрей пойдет дым.
То, что Воронцов весьма вспыльчив, я уже поняла, как и то, что ему обязательно надо, чтобы вышло, как он хочет. Однако подобная настойчивость вводит меня в недоумение.
— Я не собираюсь вас обслуживать ни в коттедже, ни в офисе, — я, наверное, говорю на чужом для него языке, потому что Виктор не унимается.
— Обслуживать надо не меня…
Не давая ему закончить мерзкую мысль, я размахиваюсь, чтобы влепить наглецу пощечину, но куртка, зажатая подмышкой, убавляет мне маневренности, и Воронцов перехватывает мою руку, дергая на себя и прижимая к мужскому телу.
— Это уже попахивает насилием, — выплевываю ему в лицо, и Виктор, психуя, впечатывает кулак в стенку лифта рядом со мной:
— Ты дослушать можешь, Тронь! — взрывается он, а лифт в ответ на его реакцию, щелкнув, останавливается.
На секунду я даже забываю свои претензии к Воронцову.
— Что это? — испуганно спрашиваю я.
Я немного побаиваюсь лифтов и эскалаторов и не доверяю им.
— Спокойно, — чуть мягче, но все еще зло отзывается Виктор. — Сейчас нас вытащат. Эта скотина часто застревает между третьим и четвертым этажом.
Я припоминаю, что Виктор об этом упоминал, когда мы торопились к Эстель, но мне все равно не спокойно.
— Надо вызвать диспетчера, — сглатываю я.
Третий этаж — это,
