Миша прокладывает путь пальцем по моей шее и замирает на моём пульсе. — Ты волнуешься, просто думая об этом.
Его прикосновение распространяется страстным желанием через все мое тело. Я ударяю его по руке и, скрестив свои руки на груди, сосредотачиваю свое внимание на окне, наблюдая размытые окрестности, пока он едет, превышая скоростное ограничение. Миша переключает скорость, и двигатель начинает рычать громче, желая жечь резину.
— Неужели, такая быстрая езда законна? — нервно спрашивает Лила. Мы оглядываемся назад на неё, уцепившуюся за край кожаного сиденья. — Просто кажется, что мы едем слишком быстро, особенно, учитывая местность.
Миша решительно удерживает мой пристальный взгляд, пока снижает скорость, уменьшая обороты двигателя. — Как ты думаешь? Повысить скорость? Или понизить?
Я хочу сказать ему, чтоб он сбавил скорость, а затем накинуть ремень безопасности и отвернуться, но страсть к скорости, что раньше была мертва, снова забушевала во мне.
— Хм ... Я не думаю, что это хорошая идея. — Позади раздается голос Лилы.
Автомобиль движется все быстрее и быстрее вниз по узкой дороге, и его глаза, бросая мне вызов, ждут, когда я скажу ему сбавить скорость. Часть меня желает этого. Отчаянно желает. Но поскольку он уже передвигает рычаг переключения передач на следующую скорость, все убыстряясь и убыстряясь, мое тело умоляет позволить ему делать это и дальше.
— Знак «Стоп»! — Внезапно кричит Лила.
Глаза Миши искрятся, словно солнечный свет, отражающийся на поверхности океана. Он резко жмет по тормозам. Визжа, автомобиль останавливается, при этом бросая нас всех вперед. Я вытягиваю руку, стараясь спасти себя от удара об приборную панель.
— Ты с ума сошел? — Раздается голос Лилы, пока она садится назад на сидение, одновременно пытаясь поправить платье. — Что случилось с вами обоими?
Миша и я смотрим друг на друга, и мое тело горит скрытым желанием, существование которого я не хочу допускать. Сердце бьется в моей груди, влюбленное, как и прежде, и снова живое. Секунда, и я возвращаюсь в место, которое потеряла.
И тут Миша разрушает момент.
— Смотри, та старая Элла все еще жива. — Он нагло улыбается, проезжая через перекресток. — Она просто нуждалась в небольшом толчке.
Я демонстративно щелкаю застежкой ремня безопасности. — Нет, её больше нет. Она ушла навсегда.
— Делай все что хочешь, но я верну её обратно. — Он прикусывает губу и, всматриваясь в улицу, бормочет: — Я не позволю той ночи погубить тебя навсегда.
Но это произошло. Произошедшее сломало меня на миллион частей и развеяло по ветру, словно опавшие листья. Та ночь была одной из самых невероятных ночей, которые у меня когда-либо были.
В ту ночь я быстро упала на самое дно.
Миша
Вот она, девушка, которую я знал. Очевидно по ее зеленым глазам, что она возвращается. Она всегда была странной, как и сейчас. Скорость и опасность всегда запускали ее собственный движок. Теперь я должен замедлиться и весь огонь угасает. Она пристегивается ремнем безопасности и бормочет что-то о том, что Элла, которую я знал, исчезла, но я вызываю ее обратно. У меня есть огромные планы, чтобы вернуть свою лучшую подругу, независимо от того, нравиться это ей или нет.
Элла одета в короткую юбку и топ, которые достаточно облегающие, чтобы показать все ее изгибы. Меня сводит с ума то, что я не могу прикоснуться к ней.
— Что случилось с въездом? — спрашивает она, когда мы едем к месту, которое используем, чтобы припарковаться во время небольшого путешествия по городу. — Похоже, ты больше не в состоянии даже добраться дорогой до бухты.
— Ты можешь добраться туда, если идешь пешком или едешь на полноприводном автомобиле, при этом спускаясь с холма. — Выезд блокирован большим забором так, чтобы никакие автомобили не могли достигнуть грунтовой дороги, которая ведет к уединенному месту рядом с озером. — Они заблокировали его после того, как разогнали группу молодых людей, употребляющих там наркотики и алкоголь.
— Кто-то, кого я знаю? — спрашивает она, изображая безразличие.
Я постукиваю пальцами по рулю. — Да, ты сидишь рядом с одним из них. Но меня загребли только за алкоголь.
Ее подруга судорожно вздыхает на заднем сидении, и я улавливаю, как Элла незаметно для нас закатывает глаза.
— Какие последствия? — спрашивает она небрежно.
— Испытательный срок и уроки по управлению гневом, — отвечаю ей беззаботно.
Она поворачивает ко мне голову. — Уроки по управлению гневом?
— Еще я разбил лицо Грэнтфорду Дэвису, — объясняю я. — Довольно сильно. Сломал нос и все остальное.
Ее подруга снова эмоционально вздыхает, и я удивляюсь, как Элла может дружить с ней. Она выглядит наивной принцессой.
Элла внимательно изучает меня своими красивыми глазами, которые всегда выдавали ее истинные мысли.
— Почему ты избил его?
— Думаю, ты знаешь, почему, — я убедительно выдерживаю ее взгляд.
— Я попросила его отвезти меня на этот мост, Миша, — она говорит это так, будто это душит ее. — Это не его вина. Он сделал это как одолжение.
— Он не должен был никогда оставлять тебя здесь одну, — я включаю поворотник, сворачивая на грунтовую дорогу, которая ведет в поле высокой, сухой травы. - Не в таком состоянии. Ты едва могла здраво мыслить. На самом деле, ты вообще что-нибудь помнишь о той ночи?
Она теребит браслеты на запястье. — Не уверена.
— Ты не уверена? — упрекаю я. — Или не хочешь признаться в этом?
Она начинает открывать рот, но затем сжимает губы и отворачивается к окну, игнорируя меня и разговор.
Элла
Весь день я пребывала в странной панике, а ночью отправилась к мосту. Моя мама умерла несколько недель назад, и я никак не могла избавиться от этого мерзкого ощущения в груди. Мне хотелось, чтобы оно ушло. Плохо. Поэтому я приняла радикальные меры и решила пойти по стопам моей мамы.
Она не была ужасной. У нее были хорошие моменты, но и плохих было предостаточно. Когда мама просыпалась, то была потрясающе счастливой. По крайней мере, так я думала, когда была юна. Однако, когда я стала старше, появилось болезненное понимание того, что это не было нормальным: уходить в огромные загулы по магазинам, вскакивать в середине ночи для поездки, притворяться, что она может летать ...
Но ночь на мосту была не самой худшей ночью, которую я когда-либо переживала. Просто это стало последним толчком к быстрому движению по направлению к потере контроля над моей жизнью.
