— Никита, — она протяжно стонет, и я отрываю свое лицо от ее шеи. Хочу посмотреть на эти губы, опять увидеть на ее лице выражение страсти и затем полной удовлетворенности. Набрасываюсь на нее поцелуем, пока моя рука перемещается с ее талии на живот и тянет блузку вместе с лифчиком вверх.
Она извивается у меня на коленях, крутит бедрами и прижимается ко мне плотнее, явно нуждаясь в большем.
Хватаю ее обеими руками за упругую задницу и помогаю двигаться в том темпе, в котором мы оба нуждаемся. Она дергается в моих руках, и тогда я чувствую это. Новая волна ее теплой влаги стекает по мне. Я чувствую это даже через резинку. Странная мысль стреляет мне в голову. Хочу взять ее без барьера, хочу почувствовать голым ее жар. Я знаю, какими могут быть последствия. Это пугает и, одновременно, заводит меня. Она стонет мое имя, и это бросает меня через край.
Тяжело дышу от пронзившего меня оргазма, пытаясь взять под контроль дыхание. И свои мысли.
Юля обхватывает мою голову двумя руками и прижимается губами к моим губам. Она снова сладко стонет мне прямо в рот.
Сирена!
Страх пронзает меня. Страх, что я никогда не смогу насытиться ею, никогда не смогу остановиться. Она скрутит меня, поработит.
Хватаю ее за длинные волосы и тяну назад, чтобы заглянуть в колдовские каре-зеленые глаза.
— Ты что, не понимаешь?
— Что? — ее лицо вытягивается.
— Не провоцируй меня больше! Это ни к чему не приведет.
Она пожимает плечом, затем положив обе руки мне на плечи, отталкивается и грациозно встает с моих бедер, поправляя трусики.
Когда она нагибается, чтобы поднять с пола юбку, перехватываю ее с рычанием: — Нет!
Засунув юбку себе под мышку, встаю перед ней на колени и поднимаю ее ножки одну за другой, снимая эти развратные шпильки с нее. Затем резко встаю и делаю два шага в сторону.
— Что ты делаешь, Никита?
— Конфискую это! Сейчас ты наденешь свои джинсы и кеды и поедешь домой! Никакого бара!
— Почему? — ее ресницы хлопают и трепещут.
— Утром у нас много срочной работы! Ты должна хорошо выспаться!
— Я стараюсь соответствовать званию ответственный работник! — она отворачивается и тянется за джинсами, но я замечаю тень улыбки, мелькнувшей на ее прекрасном лице. Я что, сказал что-то смешное сейчас? Сильнее сжимаю туфли в руке и шпилька больно впивается мне в запястье.
Когда мы одеваемся, отпираю дверь и провожаю ее до машины.
— Езжай осторожно! — хлопаю по капоту и еще с минуту стою, глядя на поворот, за которым скрылась ее смешная маленькая машинка. Опустив низко голову, иду с ворчанием к своему внедорожнику.
Придя домой и поужинав холодным борщом прямо из банки, еще два часа ворочаюсь в постели, не в силах заснуть. Наконец, не выдержав, вскакиваю и в спешке одеваюсь. Спускаюсь к своей машине и завожу двигатель, нервно постукивая пальцами по рулю.
Черт! Черт! Все это должно прекратится! Сегодня же!
21
Когда я зашел в ее темную тихую квартиру, на мгновение меня пронзило неприятное чувство, а что если она все-таки ушла в бар? Надела кожаную юбку и ушла. Но когда я нашел ее свернувшейся калачиком под тонким одеялом на постели, меня ударило прямо в грудь что-то более сильное.
Встряхнувшись от непрошенных мыслей и быстро раздевшись, я забрался к ней под одеяло, прижавшись к ее спине грудью.
Она сразу зашевелилась в моих руках, с каждым движением разжигая меня все больше. После этого мы прошлись почти по всем поверхностям ее комнаты, начав на кровати, переместившись на комод. И под конец я взял ее стоя, прислонив к стене.
Сейчас, внезапно проснувшись, пытаюсь сориентироваться, оглядывая комнату в предрассветной дымке. Должно быть, мои беспокойные движения будят Юля. Она находит мою руку, покоящуюся на ее бедре и ведет ее к своему центру, начиная гладить ею себя.
У этой маленькой женщины ненасытный аппетит, когда речь заходит о сексе. Задаюсь вопросом, всегда ли она такая. И если да, то с кем она получала весь этот секс раньше. Мои челюсти плотно сжимаются от этой мысли, и я пытаюсь отогнать от себя видения ее со всеми другими мужчинами, которые были до меня. Я должен выбросить это из головы.
Мне нужно сосредоточиться на том, что происходит в этой постели прямо сейчас. Она вжимается попкой в мой пах и пытается насадиться на мою руку.
Я понимаю, что тоже не могу насытиться ею. И к счастью, мой член не отстает от моих потребностей и не подводит меня, начиная снова увеличиваться.
— Ты всегда такая ненасытная? — неосознанный смешок вырывается из меня.
Она замирает, потом поворачивается ко мне лицом и, медленно моргнув, тихо говорит: — Только с тобой. У меня никогда такого не было...
У меня перехватывает дыхание. Ее мягкий взгляд изучает мое лицо и, когда я думаю, что она не сможет ударить меня сильнее, она делает это, шепча: — У тебя такая красивая улыбка.
Мое сердце бешено колотиться в груди: — Что?
— Ты только что улыбался. Никогда раньше не видела, как ты улыбаешься... Никита, — она тянет руку к моему лицу.
Усилием воли высвобождаюсь из ее объятий, откатываюсь в сторону и сажусь на край кровати спиной к ней.
Кажется, сердце бьется еще быстрее, и я начинаю потеть. Прижимаю ладонь к груди. Может быть, у меня сердечный приступ?
Матрас прогибается, когда она подползает ко мне сзади, обвивает руками мою талию и прижимается к спине.
— Никита, — шепчет, прижавшись губами к моему уху.
— Дай мне минутку.
Опустив голову, запускаю пальцы в волосы. Глубоко вздохнув и крепко зажмурившись, говорю: — Не надо было этого делать, Юля.
— Что делать? Говорить тебе это?
— Этого!— взмахиваю рукой.
— Заниматься сексом?
Да, но не только сексом. Ей надо прекратить делать все, что она делает, чтобы проникнуть в мою голову, в мое сердце.
Ее пальцы проходятся по линиям моей груди, по ключице, а губы прижимаются к моей спине.
— Я должен прекратить это.
— Но почему? Нам же хорошо вместе! — она скользит ладонями вниз по моим рукам и переплетает свои пальцы с моими. И я не останавливаю ее. Черт! Ее ладонь такая хрупкая и нежная по сравнению с моей лапой.
— Ты не понимаешь, что я пытаюсь тебе объяснить? Эти ночи — все, что я могу тебе дать.
После некоторого колебания, которое я не пропускаю, она медленно говорит: — Хорошо.
— И ты никому не расскажешь о них.
— Хорошо.
— И не будешь требовать большего.
— Хорошо.
— И разрешишь мне тебя связать и выпороть.
— Что? — она отрывается от моей спины, и я поворачиваюсь к ней вполоборота.
— Я просто проверял, понимаешь ли ты смысл моих слов. Ты со всем соглашаешься.
— Да, — она снова придвигается ближе.
— Это как-то странно.
На это она ничего не говорит. Лишь сильнее прижимается ко мне. Ее нежность забирается мне под кожу. Потом слышу ее бубнение у себя на груди: — Ты правда хочешь меня связать?
— Нет, Юль! Не хочу.
— А чего ты хочешь?
Придвигаюсь на середину кровати и откидываюсь на спину со словами: — Садись сюда! Я покажу тебе, чего я хочу! Давай! Прямо на мое лицо.
