— Похоже, так и не знаю, — печально покачала головой. — Я всю жизнь была с ним рядом, а он променял меня на девчонку, с которой едва знаком! Мне ради него пришлось опозориться на всю страну, а он отмахнулся от меня, словно я пустое место!
Клэр вздохнула.
— Ты знаешь, — осторожно начала она, — у меня есть свое мнение на этот счет.
Я округлила глаза, а Кларисса продолжила: — Он не тащил тебя силком на сцену к певице, и не принуждал это делать. Ты добровольно согласилась на эту авантюру и сама приняла это решение. Ты одна в ответе за случившееся.
Даже не успела открыть рот и возмутиться, как она перебила: — Хелли, прости меня, но это правда. Посмотри этой правде в глаза без страха — ты это сделала из желания угодить ему, нравиться ему, но он тебе никогда ничего не обещал.
— Это не так, — пылко возразила я, имея веский аргумент. — Как раз перед тем, как я выбежала на сцену, он признался, что всегда был в меня немножко влюблен.
— Хелена! — рассердилась Клэр. — Ты как дитя малое, дурное и совсем не разбирающееся в людях! Вы с ним больше десяти лет изо дня в день вместе. Если бы он к тебе ощущал что-то особенное, то уже давно это проявил бы.
— Но может… — я вскочила с кровати, и Клэр сделала то же самое.
— Не может, Хелена! Если бы он видел в тебе девушку, а не удобную «подружку», которая всегда рядом, то не влюбился бы в непонятную девчонку с большим носом меньше чем за день. Да ещё и жениться собрался!
— У неё большой нос? — ужаснулась я. — Ты серьезно?
Кларисса перевела взгляд на меня. В её глазах отражались оконные квадратики.
— Да, — коротко бросила она и отвернулась. — Я её видела. Она высокая и такая бледная, что Ривал на её фоне просто синьор Гонзалес Фернандес из южных широт. У неё карие глаза и каштановые волосы. Она излишне худа.
Я молчала. В воображении нарисовалась сестра Слендермэна, длинная и корявая. Это чудовище захватило Ривала и уже не отпустит. Или Ривал сам не отпустится? В любом случае, меня это уже не должно касаться.
— Ты хоть в школу завтра приди, — сухо бросила Кларисса, собираясь. — Нечего радовать эту парочку своим явным выходом из строя. Будь весела и благополучна, сияй, будь собой. Ничто другое по нему так не ударит, как твои веселье и хорошее настроение.
Как бы я не злилась на Ривала, мне не хотелось по нему "ударять"; но пришлось признать правоту Клэр — ничто другое его не заденет. Хотя… надо ли мне это теперь? Часть меня отмерла при его словах "я женюсь", и мне стоит научиться жить с другой моей частью — той, которая осталась.
Я решила послушать подругу, и на следующий день к приходу в школу тщательно подготовилась. Под изящный джинсовый комбинезон надела зеленую рубашку в черный горошек, волосы завила, а глаза — подвела. Результатом была довольна даже Кларисса — подруга протяжно присвистнула и шлепнула ладонью по спине, довольно улыбаясь.
— Быстро соображаешь, — прокомментировала она, когда мы завернули за угол и узрели дивную картину.
Около школьного крыльца стоял Ривал, деловито опершись о гранитный поручень. На несколько ступеней выше, прядь придержав рукой от ветерка, стояла Фрея. Я сразу поняла, что это она, и прежде всего потому, что девушка совсем не походила на сестру Слендермэна. Она была… если приуменьшить — очень красивой. Блестящие каштановые волосы переливались на весеннем солнце, широкие браслеты с полудрагоценными камнями украшали утонченные запястья. Пара переговаривалась, и Фрея то и дело пленительно улыбалась. Стало понятно, почему Клэр вчера описала её таким страшилищем. Видимо, чтобы не дать мне окончательно зачахнуть, потому что лицезреть это улыбающееся совершенство возле бывшего друга оказалось мучительным занятием. Я сглотнула и задержала дыхание, оставив Клэр позади и проходя мимо Ривала и Фреи, со всех сил сдерживая желание посмотреть на них. Бывший друг… если дружба закончилась, значит, её и не было.
Выдохнуть смогла лишь, когда поднялась по лестнице, и оказалась перед стеклянной входной дверью. Злость клокотала, как лава в жерле вулкана, и я только собралась крайне агрессивно открыть дверь, пока не поняла, что человек с другой стороны собирается сделать то же самое. На секунду я остановилась, глядя на незнакомца. Высокий, как и говорила Клэр, с глазами цвета молочного шоколада, прищуренными в данный момент. Закатанные рукава рубашки позволяли оценить неплохую степень подкаченности. Его губы были сжаты, а взгляд сосредоточен.
Представляла ли я тогда, что он перевернет мою жизнь с ног на голову? Нет! В те минуты он лишь выбесил меня неимоверно, разглядывая, словно редкостную диковинку. Так что я с абсолютно отсутствующим выражением лица открыла дверь и прошла мимо, испытывая чудовищное желание оглянуться. Вселенная вняла моему чаянию и ниспослала миссис Уилсон. Женщина спускалась со второго этажа мне навстречу и неотрывно глядела за мою спину; её глаза сияли, и она часто смаргивала, словно вот-вот заплачет.
Я позволила себе оглянуться, когда она пробежала мимо меня, и увидала второе по счету зрелище, удивившее меня сегодня: миссис Уилсон с писком "Эрик!" вбежала прямо в объятия недавно обнаруженному мной парню. На его фоне учительница казалась совсем миниатюрной. Наверное, со стороны я выглядела слишком беспардонной, разглядывая их почти в упор и слушая лепет на тему"…ит уже совсем взрослая, правда?", так что пришлось совершить над собой усилие и отправиться туда, куда изначально и направлялась — переодеваться перед сведённым уроком физической подготовки.
В раздевалке было пусто, так что я яростно швырнула рюкзак на деревянную скамейку и сама рухнула рядом. Если так продолжится дальше, то я точно или поеду крышечкой, или убью одного кудрявого блондина. Взирать каждый день на их с Фреей идиллию у меня нет желания от слова «совсем». Нужно что-то менять, но что? Пока что изменений не предвиделось.
Сдвоенный урок физподготовки происходил в большом спортивном зале, моем любимом. Директор Эшфорд несколько лет назад закупил спортивное снаряжение и оборудование: кроме мячей, разборных гантелей и спортивных фитнес — резинок он также приобрел два велотренажера, две беговых дорожки и один орбитрек. Войдя в зал, я обнаружила Клэр на одном из велотренажеров. Подруга кивнула на полотенце на соседнем, который заняла для меня, но я указала на беговую дорожку. Она всегда мне нравилась больше, а сегодня испытывала особенное желание упороться на ней в смерть.
Я выставила режим скорости на «6» и потерялась в мыслях. Когда-то мне рассказывали, что если завернуть мыло в полотенце и избить им человека, но у него не обнаружат побоев. То же касалось избиений бутылкой, наполненной водой. Наталкивает на определенные мысли. Хотя, до сих пор не знаю, кого из этой сладкой парочки мне хочется прибить сильнее.
Покоя мне выделили примерно минут на десять. Тяжелый баскетбольный мяч с налёта зарядил в левое плечо; меня отбросило вправо, и я не смогла удержаться на бегущем полотне, соскочив под поручень. Левая рука мгновенно запульсировала острой болью. Попыталась вытянуть её вперед и удостовериться, что нет перелома. Ощущения не самые приятные, но терпимые. Я оглянулась, пытаясь определить, кто запустил такой подарок, и увидела то, что увидела. Новичок, Эрик, и мой одноклассник Паркер разговаривали чуть ли не нос к носу. Как я поняла, именно Паркер вполне намеренно бросил в меня мячом. Эрик с абсолютно непроницаемым выражением лица произвел на одноклассника такое впечатление, что тот вжался в стену и, судя по всему, мечтал немедленно скрыться. Мне не было его жаль, но я ещё никогда не видела парня таким испуганным.
Отбросив моего вечного противника в сторону, Эрик огляделся, ища взглядом… меня? Он смотрел в упор — лицо казалось восковой маской, абсолютно неподвижной. Его внимание немного льстило, но ещё больше пугало; а когда он направился в мою сторону, мне резко захотелось последовать примеру Паркера и сбежать.
Парень присел возле меня: — Сильно ли повреждение?
