нам точно было бы лучше.
Но это ее возмущение в номере!
Эта убийственно сексуальная злость!
В жизни такого не видел.
Ждал, когда ударит по роже, выкричится до хрипоты, и можно будет спускать пар во всех плоскостях. Щеки так и чесались, ожидая встречи с узкой ладонью.
Но феечка оказалась нереальной даже в своей ярости.
Я ушам не мог поверить, когда она начала винить себя из-за похода в бордель.
Мозг стопорило от ее просьб уйти и благодарности за доставку.
Правильная до зубного скрежета. Так и хотелось зарыться пальцами в ее волосы. Нащупать там нимб. А потом спуститься ниже и погладить крылья.
Я бы Женю всю пощупал и погладил. Сладкую, нежную, с яркой россыпью веснушек, как у девочки.
В паху уже привычно распирало от приятной боли. Никакие ледяные компрессы не лечили от стойки на мою феечку.
Но вместо поиска святости в одной отдельно взятой бабе пришлось успокаивать это чудо и просить прощения.
Хотелось бы — как планировал. Долго и в кроватке.
Но вышло — как нужно.
* * *
Несмотря на уроки языковедения, которые так и не закончились углубленным изучением материала под одеялом… несмотря на одеревенелость в штанах, спал я как убитый.
Возможно, это уже была какая-то хроническая форма кислородного голодания.
Возможно, хватило одного оргазма на двоих.
С таким феноменом в своей практике я еще не сталкивался. Обычно до состояния сонной сытости приходилось пахать в поте лица по три-четыре подхода.
Но феечка дрожала на языке абсолютно нереально!
Яйца выкручивало от ее стонов. Нутро сжималось от того, как она всхлипывала, выгибалась вся и цеплялась за мои волосы… робко, самыми кончиками пальцев, будто не верила, что можно, или не знала, как нужно.
После того как я вышел из номера, думал даже взять стул и устроиться на ночь под дверью. Охранять это счастье. Чтобы никто не посмел позариться или по ошибке сунуться туда, куда не следовало.
Лучше было только прямо у феечки заночевать. На диванчике, на коврике — неважно. Но не вышло бы у нас тогда поспать. Ни часа, ни двух. Полежать я бы ей тоже не дал.
А смотреть утром, как Женя собирает чемоданы и, ведомая необъяснимой бабской логикой, машет мне рукой… совсем не хотелось.
Поэтому я ждал.
Ночью дрых без задних ног. Утром сдержался и не прибил никого из гамбургских юристов, которые плели всякую чушь и пытались впарить мне совершенно кабальное соглашение. Взглядом для успокоения нервов потрахивал свою румяную переводчицу. А после второго тура наших бестолковых переговоров созрел на экскурсию по городу.
Нормальную!
Без сусанинских приемов, как прошлым вечером!
И с цветами.
Икебану заказал прямо в номер, чтобы не тратить время на всякие цветочные лавки. С той же целью оставил дверь открытой и ушел мылить стратегические места.
По плану после душа на столе меня должен был ожидать пахучий веник, возле крыльца отеля — машина с водителем. И нужно было бы лишь выкурить феечку.
Казалось, отлично все продумано.
Ради того, чтобы красавица моя дозрела, я даже готов был оставить ее на голодном пайке и в эту ночь.
Лишь немного подразнить. Потискать до сладких стонов, чтобы сны снились правильные, а утром она пришла бы ко мне сама. Побежденная, влажная и готовая.
Как по нотам, расписал все на сутки вперед. Немецким юристам заранее сообщил, что беру в переговорах паузу.
Но, как оказалось, одной шустрой бабенке захотелось поставить в моем адажио соль минор свой скрипичный ключ.
В первую секунду я глазам не поверил. Взгляд тренированно уставился на голую грудь. Пышную, как в журналах для одиноких мужиков. На плоский живот и тонкий декоративный газончик внизу. А член заинтересованно приподнял полу махрового халата.
Где-то внутри, мысленно потирая фаберже, встрепенулось счастье. Но следующая картинка, с женским лицом, заставила все скукожиться, как от пакета со льдом.
— Серьезно?! — произнес я на немецком, втором родном, напрочь забыв про легенду.
Будто рассчитывала на какую-то другую реакцию, Хельга сменила свою красивую эротичную позу на стойку «женщина с веслом, но без весла»: поджала губы, руки уперла в бока.
Но уже в следующий момент хлопнула дверь и в коридоре послышался цокот каблуков.
Звонкий.
Быстрый.
Я слышал его уже столько раз за последние дни, что мог опознать из тысячи других.
Громкий, как похоронный марш моим планам.
Можно было, конечно, махнуть на них рукой и воспользоваться тем, что само приплыло в руки.
Но, словно и не существовало такой альтернативы, я сунул ноги в дурацкие отельные тапки. И как был, в халате на голое тело, бросился следом за своей феечкой.
* * *
То, что спринт в халате не самая лучшая идея, я понял еще на первой сотне метров. Пояс вечно съезжал куда-то в сторону. Полы расходились. А снизу хорошенько поддувало.
С тапочками тоже не повезло. Я дважды умудрился их потерять, пока бежал по лестнице. А в холле чуть не зафутболил в метрдотеля, который случайно встал на пути.
Как моя пробежка смотрелась со стороны, и думать не хотелось. Сзади это точно была административка, а спереди такое шоу вполне тянуло на уголовку.
Ни один немец не решился бы на подобный забег, а я… Я стал живым подтверждением теории о странных русских. Причем справился без балалайки и медведя.
Впрочем, на кодексы и чужое мнение было начхать. Даже отряд полиции не сумел бы меня остановить. Даже санитары со смирительной рубашкой.
Только феечка!
Желательно спокойная. И в моих руках.
Однако над последним пунктом пришлось серьезно поработать.
Несмотря на каблуки, Женя оказалась быстрой. Или со времени нашей последней погони она упорно тренировалась, или моя униформа не позволяла развить нормальную скорость, но догнать свою феечку я смог только у парковки.
С криком: «Женя, постой!», не замечая никаких машин, ринулся наперерез к воротам. И буквально за секунду до того, как строптивая коза оказалась бы под колесами, успел ее перехватить.
К сожалению, дальше легче не стало.
Проще было попросить планету остановиться, чем уговорить разъяренную женщину пойти со мной в номер.
Того, что чудом избежала ДТП, Женя словно и не заметила. По пальто и красивому лицу бежали черные ручейки грязи из-под колес. Но милую, скромную переводчицу будто подменили.
Вопли «Я никуда с тобой не пойду!» и «Оставь меня, кобель озабоченный!» слышали, наверное, все гости отеля, работники и прохожие в радиусе двух кварталов.
До этого я лишь догадывался, что за фасадом строгой училки скрывается настоящая тигрица. Но Хельга своим голым задом
