становится еще хуже.
Тело сковывает ледяной страх от того, что наша история кажется куда глубже, чем мы просто потерянные родственники.
Клим
Дурак ты, Клим. Зачем поперся к ней на съемную квартиру, чтобы что? Своими глазами увидеть ее с любовником?
И увидел.
Катаются на машинке два голубка, кушают в ресторане, как ни в чем не бывало, когда я тут… подыхаю.
Тот скандал в клинике, зачем устроила? Если ее устраивает Милованов в качестве нового отца ребенка? Зачем вообще к ним лезть? Нужно подавать на развод и точка.
Бороться, когда гордость и самолюбие задето? Это вообще не про меня.
Ухожу в ночь на охоту и брожу по степи с верным Одином.
Возвращаюсь через двое суток без добычи. Не потому что плохой охотник, а просто не хотелось жертв. Убивать животных ради забавы? Это совсем не то, что лечит душу.
— Клим Саныч, Регина Сергевна Вас искала, — говорит мне сторож Петрович.
— Регина была здесь? — настораживаюсь.
Не слишком она жалует это место, и никогда сюда не ходила. Значит, что-то срочное? Интересно что? Хотела сказать, что раскаялась?
Смешно, но я подсознательно этого жду.
Что она скажет, что ошиблась в силу своей молодости.
Что потеряла голову от страсти к другому, но поняла, что любит меня.
Мечтай дальше, Клим!
Наверняка, пришла просить развода, чтобы выйти замуж за Милованова.
Мстительно думаю — не дам развода. Глупости! Зачем держать ее в оковах? Что это изменит?
— Одна или с…? — намеренно не называю имя подлеца.
— Одна. На своем джипе приезжала. Взволнованная, бледная, наверное, случилось чего, — разводит руками сторож.
Позвонить? Конечно, наберу ее, как только телефон наберет заряд.
— Ладно, Петрович, я до дома, до хаты. Душ надо принять.
— Вы спали хоть эти двое суток?
— Ой, не гунди, что я не мужик что ли? Бывало, и по четыре ночи не спал. Ничо — живой.
— Опасненько за руль, уставший Вы.
— Хорош, — машу рукой и завожу мотор. — Тут ехать всего ничего. Не усну.
Заботливый он мужик, прям как мой отец. Жаль батя рано помер. Несчастный случай в поле. Не хватает мне его. Мы с дедом ферму расширяли, бизнес мутили. И вот намутили — миллиарды. Окидываю рукой поля, будто показывая кому-то свои владения.
Кто-то скажет: ты удачно женился, Клим, на дочке фермера. Регине много чего принадлежит, что при разводе придется отдать. Может выкупить её долю? Подсчитываю в уме свободные деньги. Не-а, она не продешевит. А у меня не хватит бабла.
Как ни крути, развод мне сейчас не выгоден. Нужно тянуть. Пока ребенку не исполнится год, мы точно не сможем развестись, а там видно будет.
Может, нагуляется. Вернется. Ага…
Вернуть гулену — это окончательно потерять свою репутацию.
А может, пошла она в жопу — репутация? По большему счету, мне плевать, что говорят за моей спиной. А в лицо сказать не посмеют.
Да, самолюбие уязвлено — это факт. Но переживу как-нибудь.
Ладно, размечтался тут.
Мобильник разрядился, иначе я бы уже позвонил ей, выяснил, чего она хотела. Вдруг с ребенком что-то? Я до сих пор переживаю за него, как за родного.
Добираюсь до дома без приключений, под осуждающие взгляды Клавдии ставлю мобильник на зарядку и пью кофе.
Да, прислуга считает, что я не прав. Ну да бог с ней.
Иду в душ и смываю с себя пыль и усталость. Бодрит.
Но надо еще кофеина, организм не насытился с одной чашки.
Надеваю халат на голое распаренное тело и спускаюсь вниз. Слышу женские голоса, и сердце начинает биться чуть быстрее. Прислушиваюсь. Приехала?
Ускоряю шаг и встречаюсь глазами с Мариной.
— Я не могла до тебя дозвониться, — говорит она вместо приветствия.
— На охоте был. Только вернулся.
— Ясно. Может, позавтракаем вместе?
Мне хочется побыстрее узнать у нее новости от жены. В последнее время Марина мне их часто приносит. Но спрашивать в лоб не хочу, сама расскажет, с чем пришла.
— Клавдия, будь добра нам кофе.
Клавдия бросает на Марину недовольный взгляд и скрывается на кухне.
— Присаживайся, — киваю на диван.
Но Марина выбирает место ко мне поближе.
— Какие новости? — спрашиваю отстраненно.
— Никаких. Просто соскучилась и переживала, почему ты исчез.
— М-м, волки меня не сожрали, как видишь.
— Это хорошо, — Марина кладет руку на мое бедро, и я пристально слежу за ее действиями.
О как, пошла в атаку?
Мобильник уже зарядился, но я не хочу говорить с женой при свидетелях. Сначала спроважу гостью, потому позвоню.
Клавдия заносит кофе, и Марина одергивает руку.
— Нас с Климом Александровичем не беспокоить, — говорит женщина моей прислуге, и та цокает в ответ.
Что задумала? Соблазнять будет? Думает, что я в таком состоянии на что-то способен? С женой, может быть — да, но не с бывшей.
Мне просто по-мужски интересно, что дальше предпримет Марина. Как далеко зайдет? Есть ли у неё гордость, в конце концов? (Спойлер — нету).
Марина просовывает руку мне под халат, и я давлюсь кофе.
Поглаживает пальцами абсолютно спокойный член.
— Кто, если не я, Клим? — говорит Марина и облизывает свои густо накрашенные губы.
— С чего ты взяла, что я этого хочу?
Мой орган слегка твердеет — чистая физиология, а не потому, что я хочу трахнуть бывшую.
— Вы же расстались… — продолжает ласкать не только член, но и тяжелые яйца.
— Какое это имеет отношение к тебе?
— Помнишь, как нам хорошо было вместе?
Да обычно было. Секс как секс. Хотя Маринка мастерица в оральных ласках, кайфует от этого сама.
— Отпусти себя, Клим. Разреши мне тебя удовлетворить… — шепчет страстно. — Он становится тверденьким, чтобы ты ни говорил… — томно дышит.
Мерзкий предатель!
Марина раскрывает полы моего халата и хватается обеими руками за член.
Да блин, я ее прогонял много раз, а она приходит и, как ни в чем не бывало, собирается мне отсосать? Что за баба такая, а? Ей самой не противно так себя вести?
— Нет, Марин, — отнимаю ее руки от члена, но она вцепляется в него сильнее.
Это просто пиздец какой-то. Маньячка не в себе.
— Марин, слышишь, меня? Я сказал тебе: нет.
Не слышит. Опускает голову и шумно втягивает головку в рот.
Нормально позавтракали, блин!
В следующий момент входная дверь открывается, и в комнату заходит моя жена.
Марина не видит её, и я тщетно пытаюсь оторвать от себя ее губы.
Рот Регины кривится, ей противно видеть то, что происходит в доме, где она еще вчера жила. Кажется, что её вот-вот стошнит.
