Ченс наблюдал, как машина сзади увеличивает скорость. Краем глаза он заметил выражение на лице Дикси, когда та оглянулась.
— Сколько говоришь, парней за тобой гонятся? — спросил он, когда темно-серый внедорожник подобрался угрожающе близко.
Ченс вовсе не удивился, не получив ответа, но заметил, что Дикси сползла по сидению, словно хотела остаться незамеченной.
Детектив выругался, полный решимости отвезти ее в надежное место и вытрясти всю правду. Все больше и больше ему казалось, что сцена у музея была постановочной, что парни в черной машине принимали участие в происходящем, тогда как он — пешка в этой игре. Но кто тогда в темно-сером внедорожнике?
Водитель сократил расстояние. Похоже, в автомобиле он один.
Ченс все еще надеялся, что это не погоня. Возможно, никто не собирается сбросить их с дороги или застрелить. Просто подросток слишком разогнался на отцовском внедорожнике.
К сожалению, Ченс видел реакцию Дикси, когда та впервые заметила автомобиль. Большая машина на секунду заполнила зеркало заднего вида, прежде чем Ченс услышал гудок. Затем она пристроилась слева, словно пытаясь обогнать. Конечно же, это было не так.
— Пригнись! — прокричал Ченс Дикси, ожидая увидеть направленное в их сторону дуло пистолета и готовясь совершить защитный маневр или резко наклониться в целях собственной безопасности.
Вместо этого водитель стал неистово махать, прося остановиться.
Он что сошел с ума?
Незнакомец снова просигналил, дико размахивая руками и показывая на… на то, что было видно от пассажирки пикапа.
Ченс взглянул на Дикси. Она сползла еще ниже, одной рукой держалась за лоб, другой за Боригарда. Девушка смотрела в другую сторону, делая вид, что ничего не происходит.
— Ты его знаешь? — требовательно спросил Ченс.
День у Ланкастера не задался. После встречи с Эйсом он сходил на обед, затем вернулся в офис, в надежде найти способ собрать еще двадцать пять тысяч. Оливер уже использовал все имеющиеся у него резервные фонды. Включая деньги на обучение детей. Не то, что он не собирался их вернуть. Нужно это сделать до того, как Ребекка узнает и рассвирепеет. Или, хуже того, пойдет к отцу.
Дело затягивалось. Волнение переросло в страх. Оставалось только надеяться, что все долги окупятся, прежде чем кто-либо о них узнает.
Эйсу нужны еще двадцать пять тысяч.
А денег не было. Оливер даже сомневался, что сможет их собрать. Он одолжил деньги под залог всего имущества, включая дом, подаренный тестем на свадьбу.
От одной этой мысли, Оливера прошибал пот. Он не мог попросить двадцать пять тысяч у Бо, а после утреннего неожиданного визита и у Карла. Дядя жены пришел прочитать лекцию о том, что Ребекка достойна самого лучшего мужа.
Какого черта? Не его собачье дело!
Но этот визит напугал Оливера. Значит, даже Карл заметил, что в последнее время Ребекка несчастлива. Отлично! Только этого не хватало!
Он пообещал дяде сделать все возможное, чтобы стать лучшим мужем. Значит, идти к Карлу за деньгами — исключено.
Даже если бы тесть не уехал в Монтану, Оливер не смог бы попросить у него деньги. Как говорил Карл, у Бо и так проблем выше крыши. Еще не хватало ему переживать из-за Ребекки.
Карл заставил его пообещать, что их с женой проблемы не станут причиной для беспокойства Бо.
Старый придурок.
Оливер согласился, лишь бы от него отделаться. Должен был позвонить Эйс. Не дай Бог дядя пронюхает о сделке. Эйс Боннер считался в семье изгоем. Несомненно, Карл не одобрил бы связь Оливера с Эйсом, даже если Боригард и помогал блудному брату стать на ноги.
Странно, Карл упоминал про проблемы, и Мэйсон говорил о неверных решениях Бо, что тот теряет хватку. Намекал, что, возможно, пришло время старику уйти с поста президента и позволить кому-то помоложе занять его место.
Так как Оливер был самым молодым из них, он решил, что Мэйсон на что-то намекает. Если убрать Бо… тогда, возможностей будет море.
Но до того времени…
— Хватит, — прогремел голос Оливера в пустом кабинете.
Нужно убраться отсюда и пойти в клуб. Выпить немного и попытаться выиграть двадцать пять тысяч. Может ему повезет. Черт, может даже выиграет больше. Оливер нажал кнопку двусторонней связи и сообщил секретарше, что уходит, но, обходя стол, услышал, как открылась дверь его личного кабинета.
— Оливер?
Черт.
— Бо, — ответил Оливер, изображая радость при появлении тестя.
С его-то счастьем!
— Я спросил, знаешь ли ты этого парня? — повторил Ченс.
Внедорожник продолжил ехать рядом, а водитель продолжал сигнализировать Ченсу остановиться.
Дикси наклонилась, чтобы быстро взглянуть через него и пса на преследующего их мужчину.
— Не уверена, что видела его раньше.
Ченс снова взглянул на водителя внедорожника. Тот заметил взгляд Дикси и теперь казался расстроенным. Незнакомец говорил что-то, чего детектив не мог разобрать. Ясно одно — парень точно не пытался сказать, что на машине Ченса не светится задняя фара или спустилась шина.
Нет, похоже, мужчина страшно зол и изрыгает проклятья на голову Дикси. Он не пытается ее убить, скорее, хочет поговорить.
На повороте Ченс поднял глаза и выругался. По встречной полосе навстречу внедорожнику двигался минифургон, а перед Ченсом плелся фермер на старом тракторе.
Повинуясь безрассудному порыву, Ченс надавил на педаль газа, обогнав внедорожник и заставив его водителя снова пристроиться сзади. Затем Ченс нырнул между фермером на медленно едущем тракторе и машиной, несущейся по встречной.
Минифургон пронеся мимо секундой позже, за ним тянулся хвост из полудюжины автомобилей.
Ченс услышал долгий выдох Дикси и посмотрел в зеркало заднего вида. Как он и надеялся, преследователь был вынужден ползти за трактором, пропуская минифургон и другие машины.
Они выиграли немного времени.
Дикси выглядела немного бледной, но довольной. Ченс заметил, как она посмотрела в боковое зеркало и закусила нижнюю губу. Что с ней происходит? Не хотелось строить догадки, но одно было ясно: за младшей Боннер точно кто-то гонится.
Чтобы убить? Или силой вернуть в Хьюстон?
Заставило же что-то Дикси броситься в бега.
Каковы шансы, что она что-то натворила?
— Есть минута?
Риторический вопрос, ведь Бо закрыл дверь кабинета и дал знак рукой присаживаться. Тесть сразу направился к бару. Он позаботился, чтобы даже в кабинете Оливера всегда был его любимый скотч.
Но к удивлению Ланкастера, наполнил чашку из оставленного секретаршей кофейника.
