через десять Лидия выскочила из двери, сунула ему какой-то тюбик и пролепетала:
— Простите… пожалуйста… я не успеваю… Наш выход через полчаса, а надо ещё сделать прогон… Пожалуйста, помогите мне…
Она выпихнула к нему в коридор одну девочку, уже одетую в костюм не то рыбки, не то птички, и захлопнула дверь. Вадим выпученными глазами уставился на юную танцовщицу:
— И что нужно сделать?
— Голову намазать, — ангельским голоском прощебетала та.
Вадим прищурился и прочитал этикетку: "Hair Glitter (англ. блёстки для волос)" — гордо гласила она.
Нет, это какой-то страшный сон…
Однажды в Алисином младенчестве Лариса попросила его одеть их дочь после купания и выдала бутылочку с белой, странно пахнущей пылью. Вадим делал всё очень старательно и остался доволен собой, но его жена… Посмотрела на ребёнка, больше напоминавшего хорошо присыпанный мукой пельмень — и навсегда отстранила мужа от ухода за малышкой.
— Эээ, и как это делается?
Девочка осуждающе поджала губы: мол, такой взрослый, а с блёстками обращаться не умеет… Отобрала у него тюбик, открыла и выдавила ему на ладонь колбаску сверкающего геля, длиной примерно с фалангу пальца.
— Пальцами берите, — медленно проговорила маленькая язва, — и сюда, — она показала себе на гладко зачёсанную макушку.
Вадим проделал всё как было указано. А потом ещё раз — с новой подброшенной ему танцоршей. И ещё. Он был предельно аккуратен и внимателен, потому что всегда был таким, особенно в новом непривычном деле… но результат всё равно оказался удручающим. Блёстки были везде. На его кофте (причём по всей кофте, даже на спине), на джинсах (да-да, и на седалищном месте тоже!) на его волосах и лице. Про руки и говорить нечего. Это были руки водяного царя из сказки "Варвара-краса длинная коса", а не успешного юриста, живущего в Сочи в двадцать первом веке. Но и это не главная беда. Главная — что "Hair glitter" закончился на пятой девочке. Услышав об этом, Лидия замерла с таким выражением лица, будто он сообщил ей, что в течение ближайших десяти минут их смоет с лица земли гигантская волна-убийца.
— У вас нет запасного тюбика? — спросил он с надеждой.
Лидия обречённо покачала головой.
— И очень зря.
— Что же нам делать? Времени совсем нет, а нам скоро выходить…
— Пусть так танцуют, без блёсток, — предложил Вадим.
— Несимметрично получится… вы так густо намазали этих пятерых — они сверкают, как новогодние ёлки.
— Если бы ещё мне кто-то провёл мастер-класс…
Лидия глянула на него виновато:
— Вы правы. Простите. Я и так взвалила на вас слишком много, а вы большой молодец.
Это была неправда. Подумаешь, прокатился в Краснодар на поезде и нашёл такси на вокзале… Да и размазывать гель по детским головам — не такая уж тяжёлая задача. Но от похвалы у Вадима расправились плечи. Он покрутил головой и сказал:
— Сейчас я попробую добыть вам блёстки.
Вадим пошёл по рядам и кучкам взрослых, спрашивая каждого, нет ли у них блёсток для волос. Блёстки нашлись довольно скоро, правда, не для волос, а для тела, но Вадим решил, что это не принципиально. И самое удивительное: обладательница заветного флакона рассталась с ним без малейшего сожаления. Она только слегка прихватила Вадима за запястье и, проникновенно глядя ему в глаза, сказала:
— Вашим жене и дочери очень повезло! Хотела бы я, чтобы мой муж был так же неравнодушен.
Вадим возвращался к своей группе со смешанными чувствами, которые, однако, ему не дали прожить до конца. Они с Лидией нанесли блёстки оставшимся трём девочкам и повели их на репетицию в большой холл. Повернуться там, однако, было негде: с десяток ансамблей устраивали прогоны, и это не считая остальной толпы, просто отиравшейся вокруг. Но Лидия оказалась на редкость находчивой. Девочки всё равно умудрились повторить танец пару раз, после чего отправились к выходу на сцену. И вот тут у Лидии зазвонил телефон. Она расстроенно закатила глаза:
— Это тот водитель, с которым мы разминулись на вокзале…
Вадим хотел сказать ей, чтобы она просто игнорировала звонок, но не успел.
— Я на минутку! Не отходите от девочек! — пискнула Лидия и юркнула в толпу.
Пока её не было, явилась высокая плоская женщина с короткой стрижкой и планшетом для бумаги.
— "Незабудки", Сочи! — принялась орать она.
Ей пришлось целую минуту надрывать связки (которые, впрочем, были довольно сильны), пока одна из сверкающих птичек-рыбок не принялась дёргать Вадима за рукав:
— Это мы! Мы — "Незабудки" из Сочи…
Вадим чертыхнулся.
— Ну, идите, — подтолкнул он своих подопечных в сторону плоской женщины.
Девочки замотали сверкающими головками:
— Мы без Лидии не пойдём…
Вадиму хотелось рвать свои сверкающие волосы и благодарить судьбу за то, насколько спокойная у него работа. На месте Лидии он бы давно сошёл с ума.
— Минуту! — крикнул Вадим плоской женщине и нырнул в толпу следом за Лидией. К счастью, она оказалась неподалёку, но расстроенная и напуганная.
— Отложите разговор! — строго сказал Вадим и потянул её за руку.
— Что?
— Скажи, что перезвонишь через пять минут!
Трубка взорвалась ругательствами в ответ на Лидино воркование, но Вадим выхватил её и завершил вызов.
"Незабудки" выскочили на сцену в последнюю минуту. Раздёрганные, испуганные, дрожащие. Но стоило заиграть музыке — и уже через несколько секунд девочки заметно собрались. Заняли нужные позиции, составили рисунок. Вадим заворожённо наблюдал за ними из-за кулис. Лидия стояла рядом, дрожа от волнения, и ему непреодолимо захотелось поддержать её. Он положил руку ей на спину, потрепал плечо и прошептал:
— Вы отличный педагог, у вас всё прекрасно получается.
Она не отстранилась — лишь посмотрела внимательно и… удивлённо?
— Спасибо. Но водитель автобуса так не думает.
— В самом деле? Где он?
— Тут, возле ДК. Требует, чтобы я отдала остаток.
Которого нет.
Вадим кивнул:
— Я поговорю с ним.
И направился к выходу.
Он позвонил водителю
