глаз Софии.
Я застыл. Мир сузился до нас двоих и того факта, что она могла бы убить меня, а я позволил бы ей это сделать.
— Не плачь, королева бала. Это самооборона, помнишь?
Вид ее слез был неприятен. София должна была сверкать на меня глазами, с пляшущим огнем и вызовом в них.
Она была так же неподвижна, как и я. Ее взгляд был прикован к пролитой крови. Еще одна длинная полоса слез скатилась по ее щекам. Было невыносимо видеть, как она рассыпается.
Не успев слишком расстроиться, София пришла в себя.
— Я ненавижу тебя.
Это моя девочка.
Она выронила отвертку, но не стала бороться. Ее пустая рука метнулась к моей щеке, и я пригнул голову. Я наклонился ниже, толкаясь в неё, прижимаясь сильнее, чем раньше, так что между нами не осталось пространства.
— Ты это уже говорила. Борись со мной, если хочешь. Мне так больше нравится. Это навевает счастливые воспоминания, — пробормотал я, проводя губами по ее шее.
Она издала гневный крик и стала колотить меня по спине, извиваясь всем телом так, что я мог слишком быстро кончить в штаны. Я отвел ее руки в стороны, когда она расцарапала мои щеки, и это движение только сильнее прижало нас друг к другу.
Удовольствие разлилось в моем изнывающем от боли теле, когда я толкнулся в нее. Она все еще сопротивлялась мне, ее маленькое тело было напряжено, но теперь ее ноги обвивались вокруг моих бедер, притягивая меня ближе. Я даже не знал, осознавала ли она, как ее тело обхватывало меня, приглашая с каждой тщетной попыткой отбиться.
Она потянулась к моим волосам, и я, наконец, схватил ее руки, закинув их ей за голову. Она извивалась, терлась своим телом о мое так, что у меня вырвался стон. Я чувствовал, как липкий предэякулят покрывает мои боксеры. Я истекал для нее, и готов был поспорить на свою жизнь, что она тоже была мокрой.
Я толкался в неё, а она выгибалась в такт движениям, из нее вырывался дрожащий вздох, за которым последовал тихий сладкий стон. Я думал, что эта женщина не сможет возбудить меня еще больше, и тут раздался этот стон.
Я сжал ее руки одной ладонью, а другой обхватил ее за шею, заставляя повернуть голову. Провел языком вверх по ее тонкому горлу, и она снова ахнула. Затем я прикусил мочку ее уха, и София напряглась.
— Я думал, ты сражаешься за свою жизнь? — пробормотал я ей на ухо, безрассудно гонясь за удовольствием, готовый кончить в штаны, как подросток. — Я думал, что я плохой парень?
Моя тихая насмешка побудила ее возобновить борьбу, но на этот раз она прижалась своими сиськами к моей груди и подняла бедра навстречу моим толчкам — движение, которое уничтожило нас обоих, если то, как закатились ее глаза, что-то значило. Она вот-вот должна была кончить.
Я чувствовал ее предвкушение. Я чувствовал ее отчаяние. Она горела подо мной, сопротивляясь, но в то же время притягивая меня ближе. Я повернул ее лицо к себе, схватив за подбородок достаточно сильно, чтобы оставить след, так как она чертовски сильно противилась этому простому действию. София не хотела признавать реальность того, кого она трахает всухую и как сильно ей это нравится.
— Смотри на меня, королева бала. Или не кончишь, — предупредил я ее.
Гнев исчез из ее взгляда.
— Пошел ты. — Ее тон был слишком прерывистым. Это само по себе чертовски заводило.
— Скоро, но не сегодня. Сегодня ты намочишь трусики, мечтая о том, чтобы я сдвинул их в сторону и засунул в тебя свой член. Сегодня твоя пизда будет цепляться за воздух и желать, чтобы это был я. А затем ты кончишь с моим именем на устах.
Я схватил ее за челюсть и с силой поцеловал, проводя языком по ее губам, пока неистово вращал бедрами напротив нее, натирая ее клитор своим стояком. Она напряглась, сдавленный крик вырвался из нее и сорвался прямо мне в рот, пока я прижимал ее лицо к своему и поглощал ее на протяжении всего пика. Ее ногти впились в мою спину сквозь футболку, а тело выгнулось дугой. Ее лицо было искажено, залито слезами и так безумно красиво.
Я вытягивал из неё оргазм, потирая свой стояк вверх и вниз по ее клитору, пока она не затряслась и снова не начала бороться со мной — стимуляция оказалась слишком сильной для ее чувствительной маленькой киски. Тогда я перестал сдерживаться. Еще три сильных толчка, и я тоже кончил. Струя за струей горячая сперма заливала мои боксеры, прилипая к члену. Я терся им о трусики Софии, продлевая каждый импульс и подергивание. Прижимаясь к ней, я трахал её как одержимый, пока мой член не разболелся от перевозбуждения.
Наконец я рухнул на нее, наше хриплое дыхание со свистом разносилось в воздухе. Через мгновение я пошевелился, стараясь не раздавить ее. Она была такой маленькой, несмотря на свои боевые слова и впечатляющую способность пускать мне кровь.
Опираясь на локоть, я поправил себя через мокрые джинсы, уже раздраженный ощущением липкой спермы, скопившейся в промежности. София не двигалась. Она смотрела в потолок широко раскрытыми глазами, ее грудь быстро поднималась и опускалась. Я не удержался и убрал несколько прядей ее темных волос с потного лба. Ее руки оставались прижатыми над головой и я, воспользовавшись моментом, просунул свою руку между ее бедер и под короткую юбку. Я погладил переднюю часть ее трусиков и обнаружил, что они еще более мокрые, чем я представлял.
Приподняв бровь, я провел пальцем по намокшему кружеву и хмыкнул.
— Ох и беспорядок ты здесь устроила своей отчаянной маленькой киской. Такая жадная и надменная.
София сглотнула и сердито посмотрела на меня.
— Я все еще ненавижу тебя.
— Меньшего я и не ожидал. А теперь давай сделаем так, чтобы ты не смогла улизнуть снова. Если попытаешься это сделать, я насажу тебя на свой член, и ты сможешь уснуть на нем.
София
17 лет
— София, ты меня слушаешь? — Ренато, мой старший брат, щелкнул пальцами перед моим лицом, привлекая мое внимание к настоящему. — Ты действительно сама не своя в последнее время.
— Я в порядке, — сказала я, отталкивая его руку и выныривая из своих грез.
Я стояла посреди тренировочной студии в Каса Нера. Студия располагалась на третьем этаже особняка семьи Де Санктис, в глубине старого итальянского сердца Нью-Джерси.
Черная спортивная одежда облегала
