Адам встал из-за стола и подошел к окну, выходившему в сторону живописного озера Тьёрнин в самом центре города. Впервые за несколько дней пребывания эмира в этой суровой и пасмурной стране выглянуло солнце, моментально преобразив пейзаж за окном.
— Спасибо, Ангур, — вымолвил Адам, разглядывая цветные домики, заигравшие новыми красками при свете солнца, и стаи уток и гусей, заполонивших водную гладь озера. — Я, пожалуй, пройдусь. Составишь компанию?
Ангур кивнул, и уже через полчаса за дружеской беседой мужчины неспешно прогуливались вдоль озера. Отойдя от отеля на достаточно приличное расстояние, они остановились возле странного памятника, разглядывая который, никак не могли уловить посыл скульптора. Да и что там можно было понять: от человека оставались только ноги и небольшой портфель в правой руке, вся же остальная, верхняя, часть несчастного была спрятана под массивным камнем.
От созерцания местного произведения искусства их отвлек заливистый смех поблизости. Обернувшись, мужчины заметили влюбленную, как могло показаться на первый взгляд, парочку, стоявшую у самой кромки воды. Парень и девушка наперебой бросали упитанным уткам хлеб, и, в то время как те, наплывая одна на другую, толпились в ожидании своей порции, наглые чайки отчаянно пытались в воздухе перехватить их добычу. Именно это зрелище и вызывало улыбку и неподдельных смех девушки. Но не птичьи бои заставили замереть Адама в изумлении, а развевающаяся на ветру копна рыжих волос и такая знакомая фигура девчонки.
Энн. Это была она. Сомнений не оставалось. Недаром ее образ безустанно преследовал Адама в последние дни.
Завороженно он следил за каждым ее движением, вслушивался в каждое слово, ловил каждую улыбку... Но чем дольше, Адам имел возможность наблюдать за Энни, тем темнее становился его взгляд и жестче — выражение лица.
— Подожди меня в отеле, Ангур, — глухим голосом бросил он другу , и тот испарился в долю секунды. Сам же Адам, не отдавая отчета своим действиям, уверенно направился в сторону девушки.
Чувство яростной ревности накрыло его с головой, и, как бы не убеждал себя Адам, что перед ним была Энн, сейчас в компании чужого мужчины он видел свою невесту, отчего глаза его заволокло пеленой безумия.
9. Прогулка
Энн
Жизнь вдали от города имела свои неоспоримые плюсы: ранний подъем был для Энн само собой разумеющейся традицией. И хотя здесь, в городе, в этом не было ни малейшей потребности, глаза сами открывались, стоило стрелке на часах добежать до начала шестого.
Утро вторника не стало исключением. К восьми часам Энни успела переделать уйму дел: принять душ, позавтракать и, пританцовывая под заводные ритмы местной поп-группы, немного прибраться в квартире. Именно за этим делом и застал ее ранний гость.
Олаф стоял на пороге и переминался с ноги на ногу.
— Привет, — немного робко произнес он, — извини, что так рано.
— Привет, — улыбнулась Энн, недоверчиво осматривая гостя с головы до ног. Высокий, на первый взгляд симпатичный парень с глазами изумрудного цвета и мягкими локонами слегка вьющихся светлых волос переминался с ноги на ногу, явно чувствуя себя неуверенно. — Ты к Хил?
— Не совсем, — вымолвил Олаф. — Я к тебе. Ларус Хаканссон сказал, что я могу обратиться за помощью.
Пригласив парня войти, Энн старалась не выказывать своего удивления. И хотя Олаф не вызывал огромной симпатии, даже наоборот после рассказа Хил он казался Энн неприятным, все же ослушаться воли отца не посмела.
— Ты завтракал? Кофе? — пригласив парня на кухню, спросила она и потянулась за кофейными чашками.
Скинув обувь, Олаф осмотрел квартиру беглым взглядом и, помотав головой, оперся спиной о стену рядом с девушкой.
— Ты одна здесь живешь?
— Нет, с Хилдер. Она пока у родителей. Так что привело тебя ко мне?
— Тут такое дело, — замялся Олаф. — Отцу на содержание отдают вашего жеребца. Ну, того самого, которого он хотел выкупить у твоего.
От удивления чашки чуть не выскользнули из рук девчонки.
— Странника? Как так? Зачем?
— Я не знаю подробностей, но до сентября конь будет у нас, — оттолкнувшись от стены, Олаф подошел ближе и перехватил чашки в свои руки.
— Адам же хотел увезти Странника в Португалию.
— Может и хотел, только кто сейчас коня куда повезет? Все перелеты отменили, — Олаф поставил чашки на стол. — Можно мне с молоком?
— Хорошо, — кивнула Энн, следя за закипающим напитком в турке. — А зачем ты меня искал?
— Короче, отец наслышан о сложном характере вашего коня и, конечно, сразу после разговора с португальцем набрал твоего. Сначала Ларус, как я понял, хотел вместе с жеребцом Хинрика отправить на первое время, но тот, как обычно, встал в позу. Характер у твоего братца тот еще!
— Ты хочешь, чтобы я поехала вместо него? В Хусавик? — Энн мгновенно обернулась, напрочь забыв о кофе и пропустив мимо ушей замечание Олафа касательно Хинрика.
— Чего я хочу? — игриво улыбнулся тот, но заметив встревоженное выражение лица Энн, совершенно не разделяющей его шуток, тут же принял серьезный вид. — Нет, Энн. В Хусавик на помощь отцу поеду я, а ты меня проконсультируешь. Хотя, если захочешь поехать со мной, я возражать не стану.
Какой бы силы не была привязанность Энн к коню, ехать в чужой дом на другой край страны, да еще и в компании Олафа, ей совершенно не хотелось.
— Конечно, я тебе все расскажу, — возвращая внимание к плите, пробормотала она.
— Странный этот португалец, если честно, — судя по голосу Олафа, который стал раздаваться все ближе, парень подошел к Энн почти вплотную, отчего у той вновь дрогнули руки. — Какое-то бессмысленное телодвижение: забрать коня из родной конюшни и перевезти на время в чужую, да еще и так далеко.
Ощутив сзади на шее чужое дыхание, Энн резко развернулась с горячей туркой в руках. Она оказалась права: Олаф слишком близко подошел к ней. От неожиданности парень чуток отскочил, но, судя по взгляду, намек не понял.
— Он просто хотел забрать коня у отца, но не подумал, что мы здесь все друг друга знаем, — попыталась объяснить Энн, но отчетливо видела, что Олаф ее не слушал. — Мне кажется, Адам Ваха...
— Ты очень красивая, — перебил ее парень и снова сделал шаг навстречу.
Энни тут же вспомнила рассказ Хилдер о том, как Олаф жаждал женского внимания и весьма напористо его добивался. От мысли, что в квартире в эту секунду девушка была совершенно одна, подобное рвение парня ее не на шутку пугало.
— Олаф, а пошли прогуляемся, — как можно скорее вернув турку с горячим кофе на плиту, предложила Энн. При этом на лицо она натянула свою самую нежную и невинную улыбку. — Я вспомнила, что не купила молока. Да и сахар закончился. Пока ходим, расскажу тебе все, что знаю про Странника, а потом кофе попьем, что скажешь?
Сердце в груди Энн билось с неистовой силой, грозясь вот-вот выскочить наружу, но она стойко делала вид, что ничего не происходит. И Олаф поверил, представляя, каким "вкусным" окажется кофе после.
Спустя несколько минут ребята шли вдоль все еще сонного города в сторону супермаркета. Олаф то и дело старался затронуть спутницу, словно случайно соприкасаясь с ней то ладонями, то ударяясь легонько своим плечом о ее. Энн же пыталась по максимуму рассказать Олафу про коня, на ходу придумывая предлог, как сбежать от надоедливого парня на обратном пути. Идея пришла спонтанно, стоило ей заметить городское озеро вдалеке.
В магазине вместе с молоком и сахаром Энн прихватила пару огромных батонов и, как только озеро вновь показалось в поле зрения ребят, ловко утащила за собой Олафа кормить птиц.
План казался простым: заболтать Олафа, заставить его расслабиться и поверить, что Энн на все согласна, а потом под шумок сбежать. Вот только парень словно чувствовал предстоящий подвох и ни на шаг не отходил от нее.
"Думай, Энни, думай!" — как заведенная повторяла девчонка про себя, при этом стараясь вести себя свободно и непринужденно.
