он – симпатичный, смешливый, всего на год меня старше. И что немаловажно – вполне перспективный. Пока мы с Мотом просто встречались, Игорь не лез. В то время один кризис сменялся другим, и все его внимание было сосредоточено на делах фирмы. Все изменилось, когда через полгода отношений мы с Матвеем съехались и решили пожениться. Господи, какой идиоткой я была! Мне казалось – вот оно, мое счастье! Выйти замуж за нормального парня, родить ему… Одного, а потом и второго. И неважно было, что я его не любила так, как Игоря. Скорее в этом мне виделся плюс. Я была настолько эмоционально выжата, что от страстей, как от чумы, бежала. Не желая ничего, кроме тихой, спокойной жизни. Я даже на какое-то время поверила, что это возможно, но очень скоро Игорь разрушил мои мечты. Сначала я не воспринимала его угрозы всерьез. Потом на небольшую IT-компанию Мота стали сыпаться проблемы. То одна проверка, то другая. Он ничего не мог понять. А я уже все-все понимала.
– И не жалко тебе над мальчиком издеваться, Ясь? Он так старался свое дело построить. Так старался… Простит ли, когда узнает, из-за кого его так нагнули?
– Зачем? Зачем ты это все делаешь?! Зачем ты рушишь все, что мне дорого?!
– Кто дорог? Этот молокосос? Пф-ф-ф.
– Ненавижу тебя!
– Это я сто раз слышал. Завтра ты запоешь по-другому.
– Игорь… – прошептала я, ощущая исходящую от него угрозу, как что-то совершенно реальное. – Ты о чем? Что ты задумал, а? Остановись.
– Это лишь в твоих силах.
– Игорь…
– Ты сегодня пойдешь и скажешь, что между вами все кончено. Соберешь вещи. И вернешься домой.
– А иначе, что?!
– Посмотришь.
– Надеешься меня запугать?! Да пошел ты!
В ту ночь я не собрала вещи и не вернулась. Из принципа. Мой принцип стоил Моту ареста и обвинений в хранении наркотиков. Которые ему, конечно, подбросили. И пусть срок ему грозил небольшой, я сдалась. Было несправедливо, что ни в чем не виновный парень страдал только потому, что выбрал не ту женщину. Мое счастье было призрачным и невероятным. Зря я в него поверила.
– Твоя взяла. Останови это, – попросила я вечером следующего дня.
– Что именно? – усмехнулся Молотов, деловито откладывая в сторону очки.
– Ты знаешь. Не надо давать делу ход. Это лишнее.
– Он пытался отнять мое. Думаешь, я должен вот так это оставить?
– Мот не знал, что я – твое… – сиплю, утыкаясь взглядом в пол. – Он думал… Он был уверен, что я свободна.
– Зачем же ты врала мальчику? Теперь у него вон сколько неприятностей. Нехорошая Яся.
– Ты можешь все отыграть.
– Для чего мне это делать?
– Потому что я тебя об этом прошу.
Меня колбасит и трясет. Бросает от одной эмоции к совершенно ей противоположной. Мне хочется забиться в угол и выть, потому что я не понимаю, за что мне все это!
– Попроси лучше, Ясенька. Ты же знаешь, тебе я все прощу. Иди ко мне. Я тут понял, что пиздец как по тебе соскучился.
Пряжка ремня звенит ровно в такт моим рвущимся со свистом нервам. Хочется, срывая горло, орать – ну за что ты так со мной? За что, мать его?! Я же для тебя все что угодно… Я сколько лет тебя одного ждала! Ты же сам не хотел… Ты же сам других трахал! Ну что ж ты со мной – как с собакой на привязи, Игорь?
Но мне нельзя. Нельзя скандалить. Мне нужно остановить все происходящее, пока делу не дали ход. И поэтому я послушно опускаюсь к Молотову на колени. Прохожусь, как ему нравится, коготками чуть выше белоснежного воротничка.
– Я тоже виноват, Ясь. Замотался в последний год, да? Не уделял тебе внимания. Знаю. Исправлюсь. Ну, ты чего ревешь?
Потому что ты ломаешь меня. И понимаешь это. Ты, сука, понимаешь! И все равно ломаешь. Ядовитая, Игорь, твоя любовь.
– Глупенькая моя, скучала, да? Мальчишку этого завела, чтобы привлечь внимание? Получилось, – смеется, лаская мою грудь.
– Конечно, – подставляюсь, чтобы Молотову было удобнее. Он сжимает зубами сосок, а пальцами проникает под трусики. Я закатываю глаза. – Т-ты же все про меня знаешь. Это все мои игры. Отпусти парня, Игорь. Он ни при чем. – Отвожу его руки и, опустившись на стоящий колом член, несколько раз с силой его сжимаю мышцами. – Пообещай!
– Еще! – рычит.
– Пообещай, что его отпустят.
– Черт с тобой! Двигайся! – Задницу обжигает шлепок. От облегчения тело обмякает, и я повисаю на Молотове безвольной тряпкой. У Мота все будет хорошо. Все хорошо, цена не имеет значения. – Две палки, и кончила? Молокосос не справлялся? – Бурчу что-то невнятное. Игорь довольно фыркает. Кусает меня за ухо, вколачиваясь снизу, как отбойный молоток: – Вот глупая ты баба, Яська. Знаешь ведь, что на моем хуе твое место, а все равно ищешь что-то… Вот скажи, ты под ним так стонала?
– Вообще-то это ты подо мной. – От его движений у меня клацают зубы, но я все равно хочу хоть так его осадить. Хоть так! Терять мне уже нечего. Внутри – дыра с обугленными краями. Выжженная непролитыми слезами, как кислотой. Чего плачу, спрашивается, кого оплакиваю? Ту женщину, которой мне уже никогда не стать?
Я плачу, да. В душе обливаюсь слезами! А Молотов, напротив, откидывает темноволосую голову и ржет. Ему смешно. На шее вздуваются жилы, проступают толстые вены. Перед глазами проносятся картинки, как я резко опускаюсь и рву его глотку зубами.
– Ну, трахаю-то тебя я.
Он заканчивает в два болючих рывка. Я повисаю на нем безвольной сломанной птицей. А Игорь ласково водит по моим плечам и голове ладонями и дрожит, дрожит... А как дрожь стихает, сбрасывает меня с колен и, застегивая ширинку, негромко замечает:
– Больше никаких кобелей, Яся. Не сказать, будто я не понимаю, что сам во всем виноват, но ты меня достаточно наказала. Хватит.
– А ты меня? Сколько женщин у тебя было кроме Ларисы, а?
– Не так много, как ты придумала. И ни на одной из них я не собирался жениться.
Что?! У меня, кажется, истерика.
– Потому что ты
