не притворяйся. У тебя кто-то есть? — он подается вперед, а я с трудом подавляю желание солгать. Сказать «да, есть, конечно есть, Асадов, а ты думал, я сижу и тебя жду?»
Но между нами лжи и так более чем достаточно, приходится говорить правду.
— Нет.
Бесполезно. Могла бы и солгать, потому что Асадов все равно не верит.
— Зачем тебе тогда антицеллюлитные патчи? И все эти уколы красоты? Если не для того, чтобы понравится мужчине?
— Какой же ты самоуверенный, Асадов, — качаю головой. — Тебе не приходило в голову, что я хочу прежде всего нравиться себе?
Он замолкает, пораженный этой простой истиной. Но надолго выбить из седла его не удается.
— Ладно. Принято. Тогда все еще проще. Твои дочки сегодня намного облегчили мне задачу, — продолжает Артем, — так что наши с тобой отношения дело практически решенное.
— Но разве твоя жена согласилась? — я даже привстаю на кровати.
— Согласилась? На что? — переспрашивает Артем.
— На обмен.
— А, нет, не согласилась, — качает головой Асадов, смеясь в кулак. — Хотя я топил за Максимилиана.
— Я бы на ее месте менялась не глядя. Брала, что дают, — говорю доверительно и ловлю на себе странный взгляд.
— Оставим Владу в покое, обсудим наши дела, — деловым тоном говорит Артем. — Я полностью очарован твоими девочками, Лена. И я передумал. Ты не будешь изображать мою любовницу. Ты выйдешь за меня замуж.
Не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. Воздух застрял в гортани, и теперь вырывается наружу рваными хрипами.
Похоже, анафилактического шока мне сегодня все-таки не избежать.
— Кто, замуж? Я??? — вскрикиваю и закашливаюсь, Асадов встает и наливает в стакан воду.
— Ты не ослышалась, — он вкладывает мне в руку стакан с водой и пресекает судорожные попытки встать с кровати. — А что тебя удивляет?
— Ты женат!
— Я уже сказал, что разведусь.
— Но зачем тебе снова жениться?
— Чтобы закрыть этот вопрос раз и навсегда. Мне нужны фиктивная жена и фиктивный брак, потому что не нужны настоящие, — он отвечает довольно резко, и я в изнеможении откидываюсь на подушку.
— Ничего не понимаю, — говорю беспомощно, — чем тебя в таком случае не устраивает Влада?
— Устроила бы. Если бы не захотела, чтобы у нас все было по-настоящему.
— Тогда ты должен был ее предупредить, — теперь мне ее становится жаль.
— Ты считаешь меня негодяем, который обманул невинную девушку? — в голосе Асадова звучит холодок. — Конечно, я ее предупредил. Но моя мать… Тебе еще предстоит с ней познакомиться. Так вот, моя мать вбила себе в голову, что мы с Владиславой отличная пара. И сумела это вбить в голову Владе. Ты знаешь, что это она подарила нам неделю в «Трех звездах»? А знаешь, почему?
Мотаю головой так усердно, что подо мной трясется кровать.
— Потому что моя мать мечтает о внуках. И здесь она попалась на твой крючок, Лена.
— На мой? — бубню ошарашенно. — Почему сразу на мой?
— А кто распустил слух, что после брачной ночи у вас в отеле любой паре обеспечена тройня? — даже в полумраке вижу, как у Артема от гнева сверкают глаза. — Кто автор этой бессовестной лжи? Скажешь, не ты?
— Ну… — бормочу пристыженно, — я ничего не говорила про тройни. Мы просто обещаем нашим новобрачным скорое пополнение, не обязательно сразу и много…
— Но моя мать купилась на вашу рекламу, — ледяным тоном возражает Артем. — Можно сказать, стала ее жертвой. Она так и говорила, чтобы я без тройни из «Трех звезд» не возвращался. А поскольку с Владой это исключено, я выбираю твоих детей, Лена. Не хочется разочаровывать маму.
Я понимаю, что это сарказм. Асадов злится и наверное заслуженно, но теперь мадам Асадова меня пугает еще больше.
Она настоящая провидица. Кому и суждено выйти из нашего отеля с тройней, так это Артему. К тому же, без всякой брачной ночи.
— Зачем ты тогда женился на Владе?
— А затем, — он подается вперед, и я вцепляюсь в покрывало, — чтобы она не осталась без денег своего отца, как ты и твои дети остались без отелей Павла Плохого.
— Откуда ты знаешь моего папу? — шепчу изумленно.
— Я должен был сразу сообразить, чья ты дочь. По его учебникам до сих пор преподают в университетах отельного бизнеса. Он был талантливым отельером, а теперь его внучки вынуждены развлекать постояльцев второразрядного отеля! — Асадов не выбирает выражений, и я возмущенно восклицаю:
— Как ты можешь такое говорить! Хочешь сказать, я использую своих детей?
— А как это называется?
— Во-первых, им нравится. Во-вторых, я акционер, так что это и их отель тоже. А в-третьих, чек по участию цветочных девочек оплачивается отдельно, и эти деньги я кладу им на счет. Да, не смотри так. У них у каждой есть свой счет. Я каждый месяц перевожу туда деньги им на образование.
— На образование? — удивленно переспрашивает Артем. — Но они еще такие маленькие!
— Их трое, — говорю сухо, — а значит и расходы тройные. Я отдаю себе отчет, что чем старше будут девочки, тем больше понадобится денег. Потому откладываю уже сейчас.
— Почему ты не боролась, Лена? — Артем нависает над изголовьем кровати, а у меня по телу ползут мурашки. В последний раз так было, когда мы…
— С кем я должна была бороться? — пытаюсь его оттолкнуть, но безрезультатно. Асадов твердый как стенка.
— За деньги своего отца. Почему ты позволила Берсеневу все у тебя отнять? — он дышит тяжело, и мое дыхание тоже сбивается. — Ты прямая наследница. Ты должна была оспорить его право на отели.
— Я пыталась. Но мама передала ему управление над отелями, и он их обанкротил, понимаешь? — у меня получается немного отодвинуть Асадова. — Обанкротил и выкупил. Все, что я могла унаследовать, это убытки. Зато Берсенев был так добр, что предложил мне содержание.
Я дрожу. И от присутствия Артема, и от накативших воспоминаний.
— Ты отказалась?
Вместо ответа возмущенно вскидываюсь и не могу удержаться от судорожного всхлипа.
— Подонок, — Артем как сплевывает сквозь зубы. — Вот поэтому мне и пришлось жениться на Владке. Ее отец попал в ДТП вместе с моим, они ехали в одной машине. Я обещал, что не оставлю Владу без поддержки. Но как это сделать, если я не вхожу ни в совет учредителей, ни в совет директоров? Я надеялся, что Влада сможет вникнуть в бизнес, но… Это не про Владу. Зато вокруг толпами стали увиваться желающие подгрести компанию под себя.
— И ты женился, чтобы самому ее забрать? — как ни стараюсь, от Артема не укрывается упрек в моем голосе.
— Я подписал брачный контракт, Лена.
