Элла окинула последним взглядом мастерскую Золтана, словно прощаясь с ним самим. Ее взгляд остановился на мольберте, и она медленно двинулась к нему. Настало время удовлетворить любопытство.
Она подошла и взглянула на картину. Но, к своему полному удивлению, не увидела там себя.
Элла стояла и смотрела на холст. Это был пейзаж!
Великолепный пейзаж, написанный подлинным мастером, но там не было ни одного очертания, напоминавшего человеческую фигуру или лицо.
Элла растерянно протерла глаза и снова воззрилась на холст. Все осталось по-прежнему. Но ведь Золтан столько раз смотрел на нее этим утром! Смотрел перед каждым мазком! Зачем, если он рисовал нечто совершенно другое?
Потрясенная своим открытием, в задумчивости она вернулась в свою комнату, надела брюки и теплый свитер. Она не знала, что и думать, ее решение уехать домой отодвинулось теперь на второй план, однако ей хотелось что-то предпринять, и она решила прогуляться.
Сама не заметив как, Элла дошла до пристани. Она думала о картине, которая оказалась не ее портретом, и о Жене Халаш, возлюбленной Золтана.
Элла перевела взгляд с покрытого рябью озера на лодку, в которой они с Золтаном плавали. Как я была счастлива тогда! Целых шестьдесят пять минут радости вместе с Золтаном…
Она и не думала пускаться в плаванье. Вспоминая, как прекрасные пальцы Золтана касались здесь каждого предмета, она машинально перебирала снасти. О, как она любила его, как она хотела остаться! Внезапно она подумала, что в эту самую минуту Золтан разговаривает со своей любовницей, и со злостью дернула канат. Она ужасно ревновала.
Вдруг лодка начала двигаться. Элла попыталась остановить это движение, но было уже подано — лодка отошла от пристани.
Не прыгать же в воду! Элла уселась на скамью и, вспомнив, как успешно Золтан управлял лодкой, попыталась сделать то же самое. Но ей не удалось даже вставить весла в уключины.
Лодка была уже ярдах в двухстах от пристани. Ветер нарастал, рябь на озере превратилась в большие волны, и вернуться на берег теперь становилось практически невозможно.
Вот сильный порыв ветра налетел на лодку, и страх парализовал Эллу. Золтан, Золтан, хоть бы ты сейчас был рядом! Но ты, конечно, уверен, что я сижу в своей комнате, в целости и сохранности. А вдруг меня не хватятся до утра?
Когда Новый порыв ветра наклонил лодку и волна перекатилась через борт, Элла с ужасом подумала, что завтра утром она будет уже на дне.
Надо что-то делать! Как плохо, что здесь запрещены моторные лодки, к тому же никто меня не видел. Значит, помощи ждать неоткуда, лихорадочно думала она. Если я не утону, то самым сложным будет сохранить рассудок. Пока ветер не отнес меня на середину озера, я должна постараться грести.
Но тут, в довершение всего, небеса отверзлись и пошел дождь. Элла сжала зубы и начала борьбу со стихией. Весла были мокрые, руки скользили, волны раскачивали лодку, а ливень обрушивался на нее сверху.
Через минуту Элла промокла до нитки, однако ей удалось закрепить весла, и она мысленно воздала хвалу Господу за эту удачу.
Она и представить себе не могла, каким бурным бывает Балатон. При таком шторме каждая волна может оказаться для нее последней.
Золтан! — мысленно звала она, прекрасно зная, что он даже представить себе не может, где она сейчас находится. Она взглянула в сторону пристани, однако берега видно не было. И вдруг ей показалось, что она услышала свое имя.
— Элла! Арабелла!
Это Золтан, поняла она и, повернувшись на крик, испугалась, что сходит с ума. Ведь она искала пристань в противоположной стороне.
И все же появилась надежда на спасение.
Через несколько минут она увидела среди волн лодку с сидящим в ней человеком. Ее захлестнули противоречивые чувства: и радость, и страх за смельчака, который прилагает неимоверные усилия, рискует своей жизнью, чтобы ее спасти.
Дорогой мой! — думала она, уверенная, что это Золтан, что это может быть только он.
Когда между ними встала огромная волна и его лодка едва не перевернулась, Элла чуть было не крикнула: «Возвращайся! Оставь меня!»
Однако он устоял и, прилагая нечеловеческие усилия, постепенно приближался к ней.
Элла взволнованно смотрела на его искаженное напряжением лицо и не могла вымолвить ни слова. Золтан схватился за канат и с трудом связал лодки вместе. Затем он сделал практически невозможное — развернул их и направил к берегу.
Казалось, прошла целая жизнь под ужасным ливнем, среди огромных волн, завывающего ветра и секущего дождя, прежде Чем Элла поняла, что берег начал приближаться.
Она знала, что они по-прежнему в опасности, но страха уже не осталось, потому что рядом был Золтан. Вдруг их лодки ударились о причал, и она увидела, что Освальд — взволнованный и одновременно радостный — закрепляет канаты. От усталости и наплыва чувств Элла не могла пошевелиться. Она продолжала сидеть, вцепившись в борта лодки. И тут опять на помощь пришел Золтан. Он перелез в ее лодку и склонился над нею.
Словно ребенок, испуганный ребенок, Элла протянула к нему руки, и он перенес ее на берег. А она прижималась к нему так, будто больше уже никогда не отпустит.
— О, Золтан, — всхлипывала она, потеряв над собой контроль. — Я думала, что никогда уже больше не увижу тебя!
Но призрак счастья тут же растаял — Золтан бесцеремонно оттолкнул ее и прошипел:
— Иди в дом!
Его ужасный тон вернул Эллу к реальности. Она взглянула на него и тут только осознала, как он зол. Его лицо было искажено, и она поняла: он сейчас в таком состоянии, что может ее убить.
— П-прошу п-прощения, — попыталась сказать она, но тут же поняла, что это как раз то, чего он не желает слышать.
— Иди и немедленно прими горячую ванну! — приказал он.
— Золтан!
— Я буду ждать тебя в кабинете! — заорал он.
— Золтан… — снова попыталась она, но его терпение лопнуло — он и так потерял много времени на всяческие расшаркивания.
— Через полчаса в кабинете! — взревел он. — С меня довольно! — Отвернулся и разъяренно зашагал к дому.
Элла долго смотрела ему вслед, потом тоже начала двигаться. Когда она вошла в дом, Золтана нигде не было видно. Однако его приказания всегда были здесь законом, поэтому, поднявшись в свою комнату, она увидела, что Ленке наполняет ванну горячей водой, а Фрида приготовила ей сухую одежду через пятнадцать минут Элла вышла из ванной в теплом махровом халате и принялась сушить феном волосы. Скоро она должна спуститься по лестнице, чтобы услышать его последнее слово. Золтан сказал, что с него довольно, и это может означать лишь одно: он сыт ею по горло.
Пришло время принять окончательное решение и уехать. Элла понимала, что другого варианта нет. Стало ясно, что Золтан намерен вышвырнуть ее. И после того, как он спас ей жизнь, рискуя своей собственной, она ни в чем не могла его упрекнуть.
Ей очень не хотелось выходить из своей комнаты, чтобы услышать приказ упаковывать вещи. С тех пор как Золтан в бешенстве закричал: «Через полчаса в кабинете», прошло уже тридцать три минуты, и Элла чувствовала, что ее судьба скоро изменится в худшую сторону.
Для решающего разговора Элла выбрала прекрасное голубое платье, подчеркивавшее синеву ее глаз. В волнении она подошла к дверям кабинета и постаралась придать своему лицу бесстрастное выражение, чтобы ничем не выдать внутренней дрожи. Потом открыла дверь и вошла.
Золтан ждал ее. Он показался ей еще более красивым и мужественным, чем обычно, и она быстро отвела глаза.
— Прошу извинить меня за опоздание, — проговорила она и снова взглянула на него, отметив, что он тоже переоделся в сухую одежду, но по-прежнему выглядит очень рассерженным. — Также прошу прощения за лодку, то есть за то…
— Один-ноль в пользу твоей воспитанности, — отрезал он. — Ты что, не видела, какой был шторм? — спросил он, и лицо его напряглось, словно он заново переживал все происшедшее. Затем у него вырвалась какая-то фраз! на венгерском, абсолютно для Эллы непонятная. Но она не удивилась тому, что он наградил ее парой крепких словечек. Конечно, она это заслужила.
— Я не знала, что там настолько страшно! — затараторила она. — Я смотрела на озеро долго-долго и не видела ничего особенного…
— В таком случае позвольте мне сообщить вам, мисс Торнелоу, — прервал он ее, — что озеро Балатон известно своими внезапными штормами. Волны высотой в шесть футов здесь нередки!
О Господи, думала Элла, неужели волны могут быть такой высоты? Но хорошо бы узнать, не собирается ли Золтан выгнать меня. Нет, сначала надо поблагодарить его за спасение.
— Я… э… — начала она, боясь, что он снова прервет ее, — ты должен был объяснить… — Теперь она решила, что лучший способ защиты — это нападение. Однако серые глаза Золтана зажглись новым приступом ярости.
— Кто бы мог подумать, что ты настолько глупа! — взорвался он.
