юбку горячих пальцев, которые поглаживают и сжимают кожу над кромкой чулок.
Сердце бьёт об рёбра, а пульс разгоняется за секунду до ста. Кровь стекает как лава по венам вниз живота и в пульсирующую промежность. Где-то задним умом охреневаю от скорости собственного возбуждения, как и от её силы, но горячий укус в моё плечо отключает и этот островок соображалки.
Снова качаюсь назад на резко слабеющих ногах, откидывая кий в сторону. Вцепляюсь в зелёное сукно бильярдного стола, чтобы не грохнуться на пол и не лишить себя потрясающего продолжения.
Незнакомец мой «боевой» настрой чутко улавливает, так что от прелюдии переходит к главному блюду. Просто дёргает юбку вверх и тут же проникает в совсем мокрую меня двумя пальцами.
Захлебываюсь от бури ощущений и, снова издав задушенный стощн, глотаю воздух открытым ртом.
На заднем фоне гремит пряжка ремня и звук замка, время замедляется, хотя я уже представляю ожидающий меня кайф. Незнакомец тянет время, продолжая поигрывать пальцами с моим клитором и складочками, дразня неглубокими проникновениями, держа меня на грани безумия.
Кусаю до металлического привкуса нижнюю губу и прогибаюсь в спине, пытаясь получить так желаемое. Получаю.
В первую секунду понимаю, что ОН огромный. Меня буквально рвёт на две части, что шиплю как змея. Незнакомец застывает, давая привыкнуть и прочувствовать свои богатырские параметры. Его горячие губы обрушиваются на мою шею сзади, прикусывая и тут же зализывая раны, ещё сильнее обостряя моё неуёмное возбуждение. Подставляю ему шею, отклоняя голову вбок, и вместе с очередным поцелуем получаю мощный качок мужских бедер.
Меня впечатывает в край стола, так что приходится посильнее упереться руками в зелёное сукно. И снова, прочувствовав мою готовность, начинает двигаться требовательно и быстро, врываясь в меня каждый раз всё глубже, хотя куда ещё?! Мой контроль исчез, поэтому просто кричу в голос от невыносимого удовольствия. Царапаю стол, желая почувствовать его тело, и запрокидываю голову, прогибаясь дугой.
Незнакомец ловит меня под грудью, прижимая к своему широкому торсу, продолжая вбиваться в моё тело всё быстрее. Его горячий член теперь с лёгкостью скользит во мне, сбивая в нуль мою дыхалку. Кусает за шею, но боли нет. Меня прошибает безумным импульсом, который приближает наслаждение. И новый укус с тихим мужским хрипом выбивает из моего тела первую судорогу наслаждения, а потом меня накрывает мощный оргазм. Сердце останавливается в моём дрожащем теле.
Незнакомец тормозит и тут же выходит из меня, срывая с моих губ слабый звук протеста. Кажется, кричать я больше не смогу.
Разворачивает меня и, подхватив под задницу, тут же усаживает на край бильярдного стола. Ещё секунда, и снова толкается в меня, выуживая из моего, казалось, «мёртвого» горла новый стон. Мне точно мало!
Его губы накрывают мой рот в жадном поцелуе, и теперь не только член, но и его язык безжалостно трахают моё тело. Жёсткие пальцы до боли врезаются в мои бёдра, пока он глубоко и требовательно накачивает моё тело приближающейся эйфорией.
Рычу и кусаюсь, словно чего-то требуя, и незнакомец меня удивляет, буквально вспарывая меня напополам следующим движением, и ещё раз, что я снова кончаю на грани безумной боли.
В этот раз меня так скручивает, что теряюсь в реальности, кроме сильных толчков между ног и рычания мужчины в момент его пика.
Отплываю в нирвану с небольшой остановкой, когда моё уже абсолютно голое тело касается прохладных простыней и мягкого матраса.
Реальность приходит только утром от настойчивого стука в дверь.
Кое-как отлепив голову от подушки, соображаю, где я. Голая под бережно укрытой простынею в каком-то номере, где явно нет и близко бильярдного стола.
— Вот это ты, Вероника, оттянулась! Нечего сказать, — бормочу себе под нос в поисках своей одежды.
— Извините, это уборка номеров. Можно?
— Одну минуту, — резко отзываюсь я и тут же получаю пульсирующую похмельную боль по темечку.
Моя одежда и даже сумочка со всем её небогатым содержимым находится рядом на кресле. Кто-то побеспокоился не только всё собрать, но и аккуратно развешать. Быстро натягиваю нижнее белье, чулки не нахожу, но и ладно. Между ног так тянет, словно у меня там стадо носорогов проживало, но не обращаю внимание, тороплюсь одеться и скрыться. Не дай бог хозяин номера вернётся. Что-то на трезвую голову и при свете дня мне не хочется смотреть ему в глаза. Думаю, высоких чувств я там не найду, а вот почувствовать себя шлюшкой вполне можно.
Хотя, как вела себя, так и получай!
Пулей вылетаю из номера, чуть не сбив пожилую горничную. И торможу. А где выход?
— Извините, а как называется отель и где тут выход?
Читаю в усталых глазах удивление, но женщина не задаёт лишних вопросов. Говорит название отеля и даже адрес. От всей души благодарю и спешу в указанном направлении.
Вызываю такси через приложение и заодно понимаю, что отель при том самом клубе, где я вчера решила попрощаться с прошлой жизнью.
Ни хреново, ты, Вероника, попрощалась! С огоньком! От души!
Вероника
Спустя два месяца
— Ник, а может, всё-таки поищем отца твоего ребёнка?
Началось. Снова. Нет, я люблю свою подругу, но её непреодолимая тяга к совершенству в нашем несовершенном мире иногда выматывает.
— Ага, Машка! Свежо! Оригинально! Ты как это себе представляешь?! А?! Прихожу я такая в клуб и прошу найти мне по камерам мужика, да ещё, пожалуйста, заодно имя его и адрес. Чувствуешь, чем это попахивает?
— Матерью-одиночкой.
— Не в том вопрос. Это пахнет шизофренией в ранней стадии. Всё!
Подруга вздыхает и снова утыкается в экран ноутбука. Мои запасы финансов тают, так что надо срочно искать новую работу, в чём она и помогает.
— Вот не надо было тогда убегать из номера.
Стону в голос, выражая свою скорбь по этому разговору.
— Маш, повторяю в последний раз — я сама лоханулась. Мне казалось, он был в презике — это раз, я сама слиняла из номера — это два, а три — я сама решила рожать. Слава богу, с малышом все отлично, как и со мной. Генофонд у его или её папочки по моим воспоминаниям просто шикарный, так что всё будет отлично.
— Ну-ну. Тор! — скупо напоминает мне то описание, которое я ей выдала, когда вернулась в нашу общую съёмную квартиру под утро — растрёпанная, в синяках на бёдрах и засосах на шее.
— Тор без молота и длинных волос, — поправляю её, отряхивая руки от муки.
Осталось заварить изюм и можно лепить
