только плачет и ещё сильнее задыхается. Вспоминаю, что у меня на площадке живет врач. Несусь через всю квартиру в коридор. Контролирую дыхание Тимура, он с трудом, но дышит и хватается за горло.
— Сейчас, малыш, сейчас.
Распахиваю дверь, забывая даже про обувь, и врезаюсь с ребенком в твердую грудь. Ойкаю.
— Дайте пройти, — выкрикиваю в лицо незнакомцу.
Он прищуривает один глаз, но не отступает.
— Вы оглохли, не видите, у меня ребенок задыхается?
Меня уже трясет от страха за своего сына.
— Что произошло? — мужик выглядит как грозовая туча, но все ещё не может понять, что мне нужно пройти.
На кону жизнь моего ребенка. Пытаюсь оттолкнуть его рукой, но он не поддается.
Рычу от злости, пронзаю незнакомца возмущенным взглядом, и Тим снова начинает кашлять, захлебываясь слезами.
— Дайте ребенка.
— Да пошли вы. Вы что, детский врач?
У меня с силой вырывают из рук Тима, и мужчина как-то его прижимает, так что у сына изо рта вылетает бусинка.
Покрасневшее лицо моего сына постепенно становится нормальным, и Тим жадно глотает воздух ртом.
Мужчина возвращает сына мне в руки. Прижимаю, а у самой ноги подкашиваются. Чудом остаюсь стоять.
— Вот и все.
Прикрываю глаза и чувствую на щеках влагу.
— Спасибо вам. Спасибо большое.
Мужчина угукает. Не сводит с меня взгляда, но все ещё щурится на один глаз.
— Нужно следить за тем, чтобы мелкие предметы не попадали в руки к таким малышам.
Поднимает с пола ту самую бусинку и подносит к глазам, крутит её в руках.
У меня же внутри все холодеет.
— Боже, когда ты успел её стащить? — кошусь на успокоившегося Тимура.
— Вы Доронина Мария? — обращается ко мне незнакомец.
От его прищуренного взгляда становится не по себе, хотя несколько секунд назад он спас моего сына.
Неуверенно киваю, поздно сообразив, что это может быть кто-то опасный для нас. Сжимаю в руках Тимура и отступаю.
Мужчина ухмыляется и поднимает руки вверх.
— Не нужно меня бояться. Я только что спас вашего сына, — кивает на Тима и подмигивает ему, — да, малыш?
— А вы кто?
Он снова возвращает взгляд на меня.
— Я друг Рената. Вашего мужа. Меня зовут Руслан.
Склоняет голову набок, внимательно осматривая нас с сыном.
Открываю рот. Хлопаю глазами и не совсем соображаю, что он от меня сейчас хочет.
— А вы не знали, что Ренат погиб? Год назад.
Лицо Руслана темнеет, и он коротко кивает.
— Да, я помню про годовщину. Но меня не было долгое время в стране, и я решил, что стоит выразить вам соболезнования и предложить свою поддержку лично.
Отступаю в квартиру, там как-то безопаснее, и улыбаюсь через силу.
— Спасибо, мы ни в чем не нуждаемся.
— Точно? Просто я узнал и о смерти вашего свекра. Тяжелые потери.
Горло сдавливает, но я умудряюсь как-то угукнуть, изобразив скорбь.
— Да, неожиданная утрата.
Мужчина сверлит взглядом Тимура и о чем-то думает.
— Вот, — протягивает визитку, — можете в любое время звонить, если что-то понадобится. А судя по нашему знакомству, понадобиться может.
Его слова выводят меня из равновесия.
— Это чистая случайность. Обычно я внимательно слежу за всем, что делает Тимур.
Мужчина вздергивает бровь, и, кажется, я вижу второй его глаз. И он светлее, чем другой. Руслан замечает мое внимание и тут же прикрывает глаза.
— Не сомневаюсь, но мало ли. Кстати, вылитый Ренат в детстве. Только глаза, — он показывает на лицо Тимура и улыбается, — не как у Рената. Красавчик ребенок.
Да, я и сама не знаю, откуда у моего ребенка гетерохромия. Но я и родных мужа почти не знаю.
— Благодарю.
Руслан вкладывает мне в руку прямоугольник черного цвета, на котором белыми буквами написано только его имя и номер телефона.
— Было приятно познакомиться с семьей моего друга.
Не отвечаю и захлопываю дверь перед его лицом. И только сейчас до меня доходит, что он первый из знакомых Хасановых, кто увидел ребенка Рената.
Но тут же я успокаиваю себя тем, что он никому не расскажет. Потому что до моего сына больше никому нет дела…
Но как же я ошиблась…
Тот мужчина никак не хочет выходить у меня из головы. Почему-то постоянно перед глазами возникает его образ.
Я умываюсь, и ощущение, что из зеркала на меня смотрят прищуренные глаза Руслана.
Стряхиваю наваждение. Пытаюсь не паниковать раньше времени, не накручивать себя.
Это просто друг Рената, и все. Не надо сейчас строить в голове теории заговора.
Собираюсь отвлечься на работу, но очередной звонок нарушает планы. На этот раз номер незнакомый.
В надежде, что это может быть заказчик отвечаю на вызов.
— Мария Артемовна, добрый день, вас беспокоят из банка. По поводу просрочки платежа по кредиту.
Застываю с телефоном возле уха и пытаюсь переварить реплику от незнакомого мужчины.
— Добрый. Прошу прощения, из какого банка? И по поводу какого кредита?
Я не страдаю потерей памяти и прекрасно помню, что я не брала никаких денег.
— Ваше имя Доронина Мария Артемовна? — неуверенным голосом уточняет работник банка.
— Все верно, это я.
Выдох облегчения. А мне все меньше и меньше нравится начало разговора.
Да и сын подозрительно затихает в комнате. Жду хоть какого-то объяснения со стороны звонящего. Прохожу в зал, где Тим уже вовсю орудует возле моего стола, который я оставила без присмотра.
— Нет, Тимчик, не трогай, — подлетаю к своему сынишке и выдергиваю из его крохотных ручек катушку с леской, — это мамино.
Грожу пальцем. Сейчас за ним нужно следить чуть ли не отводя взгляд. Как бы я ни прятала свои принадлежности, Тимур умудряется находить их. А после того случая с бусиной, я пытаюсь убирать материалы для плетения сумок как можно выше.
— Откуда ты это взял, Тим? — аккуратно забираю находку сына и чмокаю его в щечку.
Он недовольно хныкает и тянется за катушкой.
— Простите, я вас все же задержу ещё ненадолго, — возвращает меня к разговору уже более уверенный голос парня, — это очень важно.
— Да, простите, я отвлеклась. Слушаю вас.
Усаживаю сына на коленки, но спокойствие не в крови моего малыша. Он тут же начинает ерзать и оказывается на полу, ползет в сторону игрушек. Я в этот раз не спускаю с него глаз, чтобы не поменял траекторию и не подошел к моему рабочему месту.
— Так вот. У вас просрочка по платежам. Мы звоним, чтобы уточнить, когда вы погасите её?
Шестеренки в моей голове начинают вращаться с бешеной скоростью. Я пытаюсь вспомнить, откуда у меня мог взяться
