ко мне и переходит на шепот.
Я напрягаюсь. Соседка как-то воровато оглядывается и выдыхает.
— Что такое?
— Ты же замужем была за Хасановым Ренатом?
Стискиваю пальцы на кружке и шикаю, когда поверхность обжигает кожу. Отдергиваю руки.
— Да, а что?
— Просто у меня же Ромка работает в недвижке, среди шишек. Так вот, рассказал мне тут на днях, что в город приехал старший Хасанов.
— Кто?
Кажется, что у меня отказал слух. Иначе какого черта я слышу эту фамилию?
— Ну, у Хасанова же было два сына. Но один давным-давно укатил в теплые страны, а тут решил вернуться и на наследство лапу наложить. У него ж отец был не последний чел в нашем городе.
Сжимаю губы. Соображаю.
Катя права, свекра моего знали многие, и он имел не последний голос у нас в городе. Но… какого черта?
Ренат говорил, что его брата давно нет в их жизни.
— Меня это не касается, — стараюсь изобразить равнодушие, — я давно уже не связана с этой семьей.
Катя косится на играющих детей и качает головой.
— Ромка слышал, что он ищет семью своего брата. Точнее, жену.
Внутри все покрывается льдом. Перед глазами темнеет, и мне приходится вцепиться в столешницу, чтобы не рухнуть в обморок.
Тут же всплывает Руслан, который приходил вчера. И, как назло, я никак не могу вытащить из памяти хоть какую-то информацию о брате Рената. Муж вообще не любил обсуждать отношения со старшим.
— Эй, Маш, нормально все? Ты чего так в лице поменялась? Я подумала, что тебе стоит об этом узнать.
Киваю.
— Да, да, спасибо, Кать, что сказала. Спасибо. Нам, пожалуй, пора. Спасибо ещё раз за Тимку. У меня ещё сегодня заказ завис, срочно надо отдать заказчику.
— Ты точно в норме? — Катя внимательно смотрит мне в лицо и хмурится. — Зря я, да, сказала?
Мотаю головой.
— Нет, все правильно. Я не знала даже, что брат мужа собирается возвращаться сюда. Хотя ничего удивительного, такое наследство может уплыть из-под носа…
Изображаю смех, но он больше похож на карканье вороны. Собираю Тимку на автомате и напрягаю память.
— Давай, Кать. Забегай.
Ради приличия говорю:
— О, я как раз хотела спросить, как у тебя с заказами?
— Заканчиваю и пока свободна.
Лицо соседки светлеет, и она растягивает губы в улыбке.
— Отлично. Я тогда прибегу, и обсудим заказ. Мне нужна сумочка в твоем исполнении.
Дергаю уголок губ.
— Давай, буду рада помочь.
На негнущихся ногах дохожу до своей квартиры. Отпускаю Тимку, а сама сползаю на пол.
Брат Рената. Боже, как же его имя?
А потом меня словно молотком в висок бьют, и я вспоминаю.
Руслан…
Его звали Руслан!
Я шугаюсь чуть ли не каждого шороха и шага за дверями нашей квартиры. Но я прекрасно понимаю, что затворничество не поможет. Оно только навредит Тимке. Ему надо гулять, дышать воздухом, да и мне пройтись не лишнее.
Но я боюсь, что стоит только мне оказаться за пределами безопасного жилья, как обязательно появится этот Руслан и… и что?
Для чего он меня искал? Для чего он приходил?
У меня нет ни одного ответа. Для чего мы понадобились старшему брату моего мужа?
Помимо этого непонятного появления Руслана, надо мной все ещё висит вопрос с долгом.
У меня есть только треть суммы. Но это был неприкосновенный запас. И я бы не хотела его трогать и тратить, но тут уже на кону стоит мое жилье.
Мало ли на что готов пойти банк, чтобы получить деньги.
— Да уж, Тим, что-то у мамы проблемы как снежный ком, — присаживаюсь перед сыном и пододвигаю к нему бизиборд. — Ну ничего. Не первый раз, да, малыш?
Улыбаюсь и подмигиваю, чтобы сынок не понял, какие сейчас внутри меня происходят битвы. Я не знаю, куда бежать и у кого просить помощи.
А потом меня осеняет:
— Хм, кажется, у мамочки появилась идея, как избавиться хотя бы от одной проблемы, — ерошу светлые волосы Тимура и вскакиваю на ноги, — только надо вспомнить, где эта шкатулка.
Тим внимательно следит за моими перемещениями по комнатам. А я погружаюсь в перерывание вещей.
— И тут нет, — отступаю и выдыхаю. — Да уж, спрятала так спрятала.
Взгляд цепляется за верхний ящик шкафа, и я смутно припоминаю, что туда сразу после переезда я засунула свои старые вещи.
Чуть ли не бегом несусь в кухню. От нетерпения пятки горят. Хватаю стул и подставляю к шкафу.
— Вот оно, — не могу скрыть радость и довольно вскрикиваю.
Тут же внизу появляется Тим и хватается за спинку стула, пытается встать, но его слегка шатает.
Мой сынок пока не предпринимает попыток ходить, но я понимаю, что ему ещё рано, и терпеливо жду. Хотя, может, где-то в глубине я хочу, чтобы этот момент подольше не наступал.
Если мой ребенок побежит, то его уже ничто не остановит…
— Аккуратно, малыш, — помогаю Тиму сесть, и сама усаживаюсь рядом.
Сжимаю в руках бабушкину шкатулку. Она мне её подарила, когда я была ещё совсем маленькая, со словами, что может настать такой момент, что эта шкатулка спасет меня в непростой ситуации.
— Спасибо, бабуля, ты прям как знала, что твоя непутевая внучка может влипнуть в неприятности.
Открываю и охаю от того, что вижу внутри. У меня не было особой необходимости заглядывать, что именно мне передала бабуля, но сейчас я не могу отвести взгляда от украшений.
Золото, драгоценные камни.
Сглатываю подступающий к горлу ком. По щеке ползет слеза, и я быстро смахиваю её ладошкой. Не время тут расклеиваться.
Время идет, а у меня ещё нет решения по поводу долбаного кредита, который на меня повесил мой «любимый» свекор. Даже после своей смерти он смог испоганить мне жизнь. Будто в отместку за своего сыночка.
Хотя я ничего плохого Ренату не делала. Наоборот, старалась всеми силами стать ему хорошей женой. Но моего мужа постоянно что-то не устраивало, за что он с радостью отыгрывался на мне.
— Малыш, кажется, мама нашла выход, — чмокаю Тимура в макушку, сын тут же улыбается и тянется поцеловать в ответ. — Да, мой маленький, я тебя тоже очень люблю.
Достаю из шкатулки кольцо и кручу его в разные стороны. Придется сходить в ближайшую ювелирку и узнать, сколько можно получить за это кольцо.
В груди неприятно все переворачивается. Мысль, что это наследие бабули, доставляет мне моральную боль, и все сжимается от тоски.
Возвращаю кольцо на место и бреду за телефоном. У меня не
