глазок. Там двое мужчин в комбинезонах. Мне страшно, ночь почти.
— Это доставка от Клавдии Сергеевны. Простите, что поздно, машина в дороге сломалась, но она просила вам доставить эти вещи. Если вы боитесь, то не выходите. Вещи и записку от неё мы оставим у вас под дверью, сами занесёте, вещи не очень тяжёлые. Извините, ещё раз, за задержку. До свидания.
Я смотрю в глазок, мужчины ушли. Мне всё равно страшно. Постояла ещё чуть-чуть и открыла дверь.
Быстро занесла вещи и закрыла дверь на ключ. Выдохнула. Среди вещей раскладушка, матрасик, подушка, одеяло, постельное, и много ещё чего в сумках и пакетах.
Боже мой, она послала мне посуду, две шторки на окна, тёплый розовый пушистый плед, самотканый половик, мягкие домашние тапочки и два полотенца.
Как же я её люблю. Она сразу обратила на меня своё внимание, когда я появилась в детдоме. Мне девять лет было, мои родители погибли, а бабушка жила далеко в деревне, ей опекунство не дали, потому что она старенькая была. Я была тихая, спокойная, послушная, меня обижать стали. Но Клавдия Сергеевна меня в обиду не дала. И не показала, что как-то выделяет меня, но и обижать перестали. А я чувствовала её особое ко мне отношение.
Вот и сейчас она не оставила меня одну. Прислала вещи и в письме написала, что если мне нужна будет помощь, я знаю где её искать. Я же говорю, что она самая лучшая.
На следующее утро встала пораньше и повесила на окна шторы. Мятые, правда, но что делать. Села за свой кухонный стол и, пока закипал чайник, принялась писать список, что мне нужно в первую очередь. Денег, конечно, мало, но на самое необходимое хватит, ведь я на работу устраиваюсь. Выплывем.
На следующий день пошла в местную больницу, нашла заведующего. Он посмотрел мои документы, поговорили про Клавдию Сергеевну, и мы пошли смотреть моё место работы. Павел Иванович, заведующий этой больницей, был чуть старше пятидесяти. Он сам водил меня по кабинетам и знакомил со всеми. Потом передал меня сестре-хозяйке и велел завтра выходить на работу. Сестра-хозяйка — Вера Петровна, женщина на пенсии, но ещё работает. Хороших специалистов, как сказал Павел Иванович, мы с работы не отпускаем.
Так вот, уже Вера Петровна показала, где хранятся вёдра и швабры, выдала форму и показала график работы. Что мне делать — будет показывать завтра. А сейчас мы идём пить чай с конфетами. Да-а, здесь мне тоже нравится.
АЛИНА
ПРОШЛО ШЕСТЬ ЛЕТ
Бегу на работу, опаздываю. Потому что опять мой бывший караулил меня возле подъезда, просил денег. Мы расстались с Мишей полгода назад, вернее, я его выгнала из своей квартиры. Мы познакомились с ним в больнице, он попал к нам после ДТП. Высокий, красивый, накачанный, волосы светлые, глаза голубые, улыбается, а на щеках ямочки. Принц.
Я влюбилась, тем более он так красиво говорил, а мне всего девятнадцать, и это моя первая любовь.
Вера Петровна и наши девчонки уговаривали меня не верить ему, слишком смазливый и слишком красиво поёт. Но я же не слушаю, я люблю. "Ох, поплачешь ещё", говорили мне, но это моё дело, мой выбор. Вот и наплакалась. Четыре года я его поила, кормила, одевала, он только в танчики рубился. Выгнала.
А он всё равно проходу не даёт. Говорит, что только меня любит и денег просит. Наглец.
Только я не поддаюсь. Хватит уже, больше никого на своей шее тащить не буду. Мне осталось только год отучиться в Мединституте, и я буду врачом.
Сейчас я всё ещё работаю медсестрой у нас в больнице. Павел Иванович до сих пор наш заведующий. Я закончила курсы медсестёр и стала работать по специальности. Потом Павел Иванович устроил меня на курсы массажиста. В больнице мне выделили кабинет в травматологическом и дали ещё полставки.
А в институте я учусь на заочном.
Когда выгнала Мишку, с деньгами стало легче. Я даже оделась поприличнее и зимнюю одежду купила тёплую, а то ходила в демисезонке.
Квартиру за это время я приватизировала. Опять же помогла Клавдия Сергеевна. Обставила новой мебелью. Даже кухонный гарнитур купила светлого цвета, как мечтала. У меня есть телевизор и компьютер. А ещё толстенный пушистый ковёр на полу.
Короче, у меня все хорошо. Если бы ещё Мишка оставил меня в покое.
Залетаю в больницу, принимаю смену. Ко мне подбегает Марина, наша старшая медсестра.
— Алинка, представляешь, к нам вчера после ДТП привезли такого красивого мужчину, я балдю. Все медсёстры возле него крутятся. Говорят, что какой-то авторитет.
— Если авторитет, то не страшно крутиться то возле него, вдруг заметит? — спрашиваю я Марину, не понимаю её совсем.
— Да ты что, у него же власть больше, чем у депутата, и денег тоже больше. Ты представляешь? — Марину аж колотит, от чего?
— Представляю. Ладно, Марин, мне работать пора, — я отхожу от неё и слышу себе в след.
— Дурочка какая-то, ничего не понимает. Он же авторитет!
В середине дня меня вызывает к себе Павел Иванович.
— Алиночка, к нам после ДТП привезли очень уважаемого человека. Там небольшие повреждения, но он жалуется на боли в спине. Рентген мы уже сделали, посмотри. Может, ему массаж прописать? Поможет?
Я смотрю снимки.
— Небольшое защемление здесь, выбит позвонок здесь, а здесь вдавлен. Поправить можно, думаю, пять сеансов хватит.
— Возьмёшься, Алина? Господин Богданов ещё сверху отблагодарит.
— Да при чём здесь подарки, Павел Иванович, человеку помочь надо, а вы…? — смотрю на шефа с непониманием.
— Добрая ты слишком, Алина, так нельзя, всем не поможешь, выгоришь, — говорит шеф и качает головой. — Ладно, в четыре будь в массажном, приведу его к тебе, сама посмотришь его спину, пощупаешь, так сказать, онлайн.
Я смеюсь, наш шеф любит вставлять новомодные словечки в свою речь.
Ровно в четыре в массажный кабинет входят Павел Иванович и господин Богданов.
— Алиночка, познакомься, это Игорь Игоревич. Вот его карта и снимки.
Я взяла документы и сказала уважаемому Игорю Игоревичу раздеваться и ложиться на кушетку.
Пока он раздевается, краем глаза смотрю на него. Во-первых, он вошёл в кабинет очень недовольный, даже злой, можно сказать. Может быть, правда, спина болит. Мужчина выше среднего роста, широкоплечий, за телом следит — ни жиринки лишней. Смуглый, волосы чёрные, коротко стриженые, глаза серые, трёхдневная щетина, брутальный. Красивый мужчина, поэтому медсестрички вокруг него крутятся. Разделся, ложится на кушетку.
— Паша, кому в руки меня отдаёшь, этой девчонке?
