поцелуй и нежность, которую не мог не испытывать к женщине, и молчаливое сокрушение из-за всего, что случилось и что не давало ему покоя. Хотел бы раскаяться перед ней, да только не было подходящих слов. И не заслужила она таких признаний. Всегда был сторонником правды, а сейчас многое отдал бы, чтобы эта правда не всплыла наружу.
– Постараюсь вернуться пораньше, – хотя бы это мог пообещать ей. А Рита обрадовалась даже такой мелочи. Снова прильнула к нему с поцелуем, рассмеялась, ничуть не скрывая своего довольства.
– Я буду очень ждать! И приготовлю что-нибудь необычное на ужин.
– Договорились, – он кивнул, поднимаясь и разжимая объятья. Хотелось поскорее уйти. Отвлечься. С трудом представлял, как удастся это сделать в обществе Михайловой, но и дома оставаться больше не мог. Волшебный уют, который с такой готовностью дарила Рита, действовал на него все более удручающе. – До вечера, милая, – надеялся лишь, что она не почувствовала ничего.
После его отъезда Рита опустилась на стул, тот самый, на котором сидел мужчина. Сделала глоток подстывшего кофе из его чашки – он так и не допил, отвлекшись на разговор с ней. Закрыла глаза. Легкая улыбка все так же не сходила с губ. Эти мгновенья хотелось задержать, запомнить надолго, сберечь в глубине сердца. Светлые, счастливые минуты, наполняющие душу покоем и умиротворением, как в самом сладком сне. Долго сидела, не решаясь пошевелиться, словно боялась растревожить это волшебное ощущение. Потом отправилась в свою комнату и начала неспешно собираться. Времени у нее было предостаточно, чтобы купить и привезти домой все необходимое для ужина, а потом успеть доехать в офис Сергея до начала обеденного перерыва.
Любезность директора на корпоративе и его особая к ней расположенность сыграли свою роль: еще только поднимаясь в лифте на свой этаж, Дина заметила характерные взгляды коллег. Этакую смесь осуждения и любопытства. Вероятно, сомнения относительно ее связи с Морозовым, которые существовали до вчерашнего дня, рассеялись без следа. Но то, что прежде могло раздражать или смущать, сегодня, как ни странно, беспокоило мало. Она даже ощутила что-то вроде удовлетворения. И присланные в ее кабинет цветы не только в очередной раз укрепили уверенность окружающих – это действительно оказалось приятно.
Тоненькие, нежные розовые лепестки и чарующий аромат действовали умиротворяюще. И хотя Дина до сих пор не поняла, какую цель преследовал директор, так откровенно уделяя ей внимание и старательно подкармливая слухи, не разобрала мотивов его игры, это и ей было на руку. Изобразить служебный роман и страсть перед Астаховым выглядело очень заманчивой идеей. Мнение других волновало мало, а вот именно Сергея зацепить хотелось. Снова. Она почти была уверена, что вчера на вечере это удалось. Сегодня он должен был появиться в ее кабинете, вот и будет отличный повод проверить, насколько верны предположения.
Отдав распоряжения секретарше, Дина направилась к Морозову – тот еще вчера попросил зайти к нему прямо с утра. Хорошо, что ночью не спалось и удалось закончить оформление нужных документов – она не собиралась злоупотреблять расположением, не выполняя свои прямые обязанности по проекту.
– Хороший вечер вчера был, правда, Диночка? – лукавая улыбка заиграла на губах Морозова, стоило женщине переступить порог его кабинета. Он не сводил глаз с ее лица, будто пытаясь разгадать мысли. Хотя, вероятно, это было нетрудно: Дина прекрасно осознавала, что выглядит, по меньшей мере, растерянной. Наедине с директором не надо было играть и претворяться его любовницей, а вот как вести себя после такого вопроса, женщина не знала. Несколько секунд она рассматривала начальника, ожидая услышать от него что-то более вразумительное, но тот лишь приподнял бровь, усмехаясь, словно позволяя ей остаться при своих подозрениях.
– Хороший, – опустилась на стул, отводя глаза. Что же, придется действовать по его правилам. Хотя спешить действительно некуда, если мужчина предпочитает умалчивать причины своего поведения, настаивать она не станет.
– Спасибо за цветы, они великолепные.
Олег Александрович покачал головой.
– Великолепны, Диночка, вы. А цветы – всего лишь знак моего внимания и уважения.
Она вновь задумчиво посмотрела на начальника. Почему они не встретились раньше, когда от подобных комплиментов можно было потерять голову? И почему с его стороны это только игра, а в сердце наверняка есть место для той единственной, которая действительно достойна любви такого мужчины? Насколько проще было бы жить, будь все иначе.
– О чем размышляете, Дина Валерьевна? – Морозов присел на соседний стул, развернувшись к ней и вновь внимательно рассматривая. – У вас такое лицо, будто вы готовы оплакать несбывшиеся надежды. Я сказал что-то не то?
– Нет, – Дина качнула головой и заставила себя улыбнуться. С ним легко было общаться и отчего-то совсем не хотелось что-то скрывать. – Я подумала о том, как жаль, что у нас с вами ничего не получится по-настоящему.
– Нет? – на его лице отразилось такое искреннее недоумение, что она расхохоталась. – Только не говорите, что я только что разбила вам сердце. Я в это все равно не поверю.
Мужчина рассмеялся в ответ.
– Не скажу. Хотя мое сердце действительно пострадало от неразделенных чувств. Правда, это было так давно, что уже и вспоминать неловко. Когда-нибудь я расскажу вам про одну женщину, которая несколько лет упорно не замечала, как сильно я старался произвести на нее впечатление.
Дина изумленно уставилась на Морозова.
– Вы ведь шутите сейчас?
Он коснулся ее ладони в кратком, но крепком пожатии, но от этого прикосновения по телу разлилось странное тепло.
– Не совсем, но не стоит забивать этим голову. Я же сказал, что когда-нибудь все расскажу. Но не теперь. Теперь у нас есть более важные и актуальные вопросы, вот ими и давайте займемся. А заодно будем получать удовольствие от общения друг с другом.
– Жене понравился вечер? Она ведь впервые была у нас? И как впечатления?
– Да, Рита довольна. И утром еще впечатлениями делилась.
Морозов удовлетворенно кивнул.
– Отлично. Давно хочу сделать такие встречи постоянной практикой. Это хорошо сближает.
Астахов скривился, будто от оскомины. Да уж, сближает. Особенно некоторых. Вчерашние сцены по-прежнему стояли перед глазами. Злость никуда не ушла. И ревность. Как бы ни хотелось признавать, это была именно ревность. Женщина, которая давно не принадлежала ему, продолжала вызывать чувства, объяснения которым он не мог найти. Раздражала и одновременно притягивала так сильно, как никогда не привлекала Рита или кто бы то ни был другой. И бороться с этим желанием становилось все сложнее. Особенно теперь, получив точное удостоверение ее связи с Морозовым. Хотелось отрешиться от всего мира, бросить все и ринуться к ней. Утолить, наконец, свой сумасшедший
