он совмещал бы три работы, пытаясь оплатить кредит на машину и накопить на отпуск… Решение уехать ничего не разрушило. Из разлуки выросла новая жизнь, новый он, новая она. И теперь оставалось лишь приспособиться к этим новым реалиям, принять друг друга такими, какими они стали, и жить дальше. Может, даже вместе.
Костя задумчиво улыбнулся: чем больше он думал об Алисе, тем больше хотел не просто вновь уложить её в постель, но и проснуться рядом. И здесь это «как раньше» срабатывало на все сто – он помнил, какой она была по утрам. Помнил сонную улыбку и неумелые завтраки. Помнил разговоры ни о чём и споры после просмотренного фильма. И это общее прошлое, невзирая на все внутренние запреты, прорывалось ярким светом, вызывая щемящее чувство утраты. Когда он успел забыть, каково это – просто быть счастливым?
– Амалия, свяжись с Бариновой. Нам надо срочно поговорить. – Он щёлкнул коммутатором и приготовился ждать. Бегать от него, или нет – это личное, а сейчас следовало обсудить работу, и здесь Костя был уверен в профессионализме Алисы.
– Слушаю. – Холодный голос совершенно не вязался с образом летней девчонки, что всплыл в голове несколько минут назад. Подобравшись, Костя выпрямился в кресле, будто она могла его увидеть, и мигом перешёл на деловой тон.
– У меня сегодня встреча с Малковым по поводу обсуждения кредита на расширение нашей новой сети.
– И? – Алиса, казалось, была совершенно не заинтересована в продолжении и спросила лишь из интереса. Судя по сухому стуку клавиш, она что-то печатала, и он наверняка её отвлекал.
– Он хочет поднять проценты. – На каком основании? – Стук стих, в голосе послышался азарт.
– Вот это я и хочу выяснить. Но так как мы теперь партнёры, думаю, будет уместно пригласить на встречу и тебя.
– Как великодушно с твоей стороны. – Алиса усмехнулась. – Хочешь нажать на него с двух сторон?
– Схватываешь на лету.
– А сам не справишься?
– Справлюсь, но вдвоём будет проще. – Костя широко улыбнулся, уже зная, что она согласится. И после того, как Алиса, вздохнув, попросила продиктовать адрес и время, мысленно пожал руку Игнату.
Ресторан «Стейк’s» на Ленинаградке мало подходил для жестких переговоров, скорее, для приятного ужина в кругу давних деловых партнёров. Приглушённый свет, ненавязчивая музыка и большой водоём в центре зала, разделённый на множество ручейков – здесь хотелось расслабиться после тяжёлого дня, а не продолжать работать. Выбор Малкова Алиса оценила, едва переступив порог, заранее настраиваясь на непростой разговор. Столик, который юрист выбрал для встречи, находился на балкончике: внизу – вода, рядом – пышный древесный фикус в кадке. Хотя Алиса опоздала всего на пару минут, оба мужчины уже ждали и поднялись при её появлении. Низкорослый, круглолицый, со слащавой улыбкой, но цепким взглядом маленьких серых глазок, Сергей Николаевич Малков не зря считался акулой даже среди водоёма, полного хищников и называемого Сбербанком.
– Алиса Евгеньевна, признаться, сюрприз вышел неожиданный, – заговорил Сергей Николаевич, когда все обменялись приветствиями. – Когда Константин Андреевич сообщил мне о том, что вы изъявили желание присутствовать, я был приятно удивлён.
– Я не могла пропустить такую важную встречу, – мило улыбнулась Алиса, и пока Малков делал заказ, бросила негодующий взгляд на Костю. Тот едва заметно пожал плечами и улыбнулся одним уголком рта.
– Советую филе миньон. – Малков говорил непринуждённо, улыбался уверенно, словно знал, что его условия уже приняты и все формальности позади. – А ещё здесь отличная кенгурятина. Вы пробовали кенгурятину, Алиса Евгеньевна?
– Доводилось, – мило улыбнулась Алиса, заказывая лосося под белым соусом.
Последующий час прошёл за непринуждённой беседой и обсуждением тех или иных достоинств кухни различных народов. Но напряжение буквально звенело в воздухе, и, когда принесли десерт, Костя подвинул к себе чашку с кофе и посмотрел на Малкова.
– Думаю, пришла пора обсудить цель нашей встречи. – Он улыбнулся, но глаза остались непроницаемо холодными.
– Так значит, вы теперь с Жаровым партнёры, – задумчиво протянул Сергей Николаевич, словно пропустив мимо ушей слова Кости.
– Да. – Алиса обратила на него спокойный взгляд. – Именно факт слияния заставил вас пересмотреть процентную ставку?
– Ну что вы! – Малков поднял пухлые ладони вверх и посмотрел на Костю. – Мы знали о готовящейся сделке, это не причина для изменения условий договора.
– Тогда в чём дело? Рейтинг надёжности холдинга – АА++, по итогам этого года есть вероятность занять верхнюю строчку, вам этого мало? – Костя впился в него взглядом, не давая отвести глаза.
– Нет, отчего же, – пожал плечами Малков, не желая так просто сдаваться. – Кредитоспособность «Русмедиа» не подвергается сомнению, но ключевая ставка Центробанка…
– Снизилась на два процента, – отрезала Алиса. Сергей Николаевич сглотнул и снисходительно улыбнулся.
– Вот именно. А это значит, что сейчас государство начнёт требовать с нас снижения ставок по ипотеке. А вы знаете, какой процент невыплат ипотечных займов?
– И вы решили покрыть риски путём увеличения процентов с тех, кто точно будет платить? – Костя опустил глаза, глядя на то, как тает мороженое на его тарелке, покрывая хрустящие вафли сливочно-клубничным соусом. А когда поднял, Малков быстро моргнул, подавив желание зажмуриться. – Вы знаете, что нам нужен кредит именно в вашем банке. Мы знаем, что вам нужно, чтобы мы взяли у вас этот кредит. Речь идёт о сотнях миллионов, выгода для обеих сторон очевидна…
– Но?..
– Сейчас должно было прозвучать предложение, ради которого, собственно, Малков и затеял весь этот цирк со ставками. Обычно подобные дела решались легко и просто – он грозил повышением, партнёры, чтобы избежать затрат, предлагали откат в размере одного процента от кредита. И все оставались довольны.
– Мы согласны на четверть процента, – медленно проговорила Алиса, обворожительно улыбнувшись.
– Ч-что? – замечтавшись о том, как его счёт распухнет на цифру с семью нулями, Сергей Николаевич не сразу понял, что именно от него хотят.
– Мы согласны на увеличение ставки на четверть процента, не больше, – сказал Костя, обменявшись с Алисой быстрым взглядом. – Вам надо покрывать риски, нам – работать и развиваться. Уверен, что мы договоримся.
– Но как же… Вы уверены? – залепетал Малков, лихорадочно подыскивая, что сказать, ведь на деле повышения не существовало. Что скажут финансисты, когда узнают, что заёмщик лично попросил увеличить процентную ставку? Начнут разбираться, а там дойдёт и до него, и до его предложений, и до его махинаций…
– Простите, но это – наше последнее предложение, – отрезала Алиса, подвигая к себе тарелочку с малиновым суфле и погружая в него ложечку. Корочка суфле треснула, Сергей Николаевич вздрогнул и заставил себя собраться.
– Знаете, – протянул он, словно задумавшись и делая огромное одолжение. – Мы ведь с Константином Андреевичем давние партнёры. Так почему бы нам не начать наше с вами, Алиса Евгеньевна, взаимовыгодное общение с жеста дружеской воли? Оставим всё как есть, а, когда придёт время брать новый кредит, мы вернёмся к этому обсуждению.
