— Это просто подло.
Он поднял руки и скрестил их за головой.
— Мы могли бы немного погулять.
Я бросила на него взгляд.
— Кто произносит это слово в твоем возрасте?
— Что? Я интеллектуал. — Тень указал на свою голову. — Там, наверху, много ума.
— Ага, — подразнила я.
— Серьезно, Наоми. Все заняты последним ремонтом и уборкой. Я вышел из этого из-за того, что мне приходится нянчиться с твоей задницей.
— Ты придурок! — Закричала я, наклонившись вперед, и ударила его по руке. — За это я должна заставить тебя убрать мою ванную.
Смеясь, он поднял руки.
— До тех пор, пока ты не испражняешься на милю длиной, как Мамонт.
Черт. Я не хотел этого знать.
— Фу. Ты отвратителен.
— Давай убираться отсюда. Я возьму клетку. Никто тебя не увидит.
— Я не собираюсь садиться в клетку! — Взвизгнула я, вскакивая.
Тень начал смеяться так сильно, что фыркнул, а затем чуть не свалился со своего места.
— Это то, что байкеры называют транспортным средством.
— О, — выдохнула я, готовая ударить его снова. — Ты знал, что я подумаю, что это настоящая клетка.
Он пожал плечами в ответ на обвинение.
— Может быть.
— Тогда забери меня отсюда к чертовой матери. Я не хочу видеть эти стены в течение нескольких часов.
— Давай выкатываться.
Выкатываться? Должно быть, это байкерская фишка. Следуя за Тенью, я прошла через Перекресток и несколько пластиковых барьеров, обходя ведра и припасы. Повсюду было столько всего, что ускользнуть незамеченным было нетрудно. Мы взяли один из внедорожников, принадлежавших автомастерской. Логотип был нанесен по бокам и на задние двери. Тонированные стекла не позволили никому заметить, что я была внутри, когда мы приблизились к главным воротам, и Жаба пропустил нас. Я вздохнула с облегчением, как только мы оказались на свободе, и повернулась к своему другу.
— Куда бы ты хотел пойти?
— Ты покинула Перекресток и спрашиваешь меня? — Он бросил на меня быстрый взгляд. — Ты такая странная.
— Не имеет значения. После всего, через что я прошла, свобода есть свобода.
— Ха. Думаю, я это понимаю.
— Серьезно, куда бы ты пошел, если бы меня не было с тобой?
Его хватка на руле усилилась.
— Не знаю.
— Врунишка, — издевалась я, но потом поняла. — Могила Стефани. Верно?
Он не ответил, вместо этого сосредоточившись на дороге.
— Ты ведь еще не был там, не так ли?
Тяжело сглотнув, он покачал головой.
— Тогда мы пойдем вместе. Прямо сейчас.
— Наоми.
— Тебе нужно это сделать.
Он не стал возражать.
— Давай. Я буду рядом с тобой так же, как ты был рядом со мной. Обещаю.
— Черт, — прошептал он. — Хорошо.
Поездка была недолгой.
Я не обращала внимания на дороги или какие ориентиры отмечали пустыню вокруг нас. Я была слишком сосредоточена на Тени и обеспокоена тем, что он стал замкнутым и угрюмым. Я не осуждала его, поскольку не могла представить, что кто-то, о ком я заботилась, был вырван из моей жизни таким жестоким образом. Ему было больно, и я не знала, что сказать, чтобы унять эту боль.
Мы припарковались и тащились по раскаленному песку пустыни, пока не прибыли к месту назначения. Тень почти ничего не сказал, когда мы подходили к могиле Стефани. Его подбородок опустился, и мне показалось, что я увидела слезы в его глазах, прежде чем они скрылись из виду. Его плечи поникли, и я попыталась отвести взгляд, но затем я заметила, как его руки сжались в кулаки по бокам, и ярость внутри начала нарастать.
— Я знаю, это нелегко, — начала я.
— Легко? — он усмехнулся: — Она, блядь, мертва, Наоми. Исчезла. Никогда не вернется. Нет, это нелегко. — Он поднял голову, резко вдохнув. — Они забрали ее у меня! Это никогда не будет хорошо. Я, — он запнулся, не в силах продолжать…несколько мгновений тишины, — я чувствую, что тоже медленно умираю. — Он ударил себя кулаком в грудь, подчеркивая печаль, которая сочилась из его души. — Каждый вдох причиняет боль. Каждая минута, проведенная без нее, выводит меня из себя. Я не хочу быть здесь. Я не хочу притворяться, что все в порядке.
— Тень, — прошептала я, мое сердце разрывалось из-за него.
— Я не хочу сидеть на заднице и ничего не делать, в то время как мужчины, которые забрали ее у меня, процветают и продолжают зарабатывать деньги на таких девушках, как моя Стефани.
— Я понимаю. — Лучше, чем я могла бы описать.
— Нет! Ты этого не понимаешь! — Возмутился он. — Я хочу найти их и пытать их. Я хочу медленно заставлять их страдать в течение нескольких дней, пока они не будут молить о своей смерти. Я хочу заставить их истекать кровью и услышать их крики.
Тяжело сглотнув, я кивнула.
— Ты хочешь мести.
— Да, — прорычал он.
— Она была твоей девушкой.
— Стефани была больше, чем моей девушкой. Она знала меня. Она увидела меня, Наоми. — Его грудь вздымалась, и он издал сдавленный крик боли. — Она завершала меня. Все о ней. Когда никто другой не верил в меня, она верила. Когда никто другой не видел моей ценности, это видела она. Стеф была моей. Она. Была. Моим. Всем.
Он не выдержал, упал на колени, схватившись за грудь, когда я опустилась рядом с ним, прижимая его тело к себе, пока он плакал от такой внутренней печали, что слезы наполнили мои глаза и полились рекой. Рыдая, он обрушился с яростью на весь мир и, наконец, позволил горю, которое он носил, начать проявляться. Я плакала вместе с ним, мое собственное сердце было полно тоски и страдания за моего друга, пока Тень пытался осознать потерю своей самой большой любви.
У меня не было слов утешения.
Не было ничего, что я могла бы дать, но я надеялась, что когда-нибудь он оправится от боли потери Стефани.
— Как давно она ушла? — Спросил Грим, черты его лица исказились от раздражения. — Где Тень?
Не было никаких признаков присутствия кого-либо из них в моей комнате или в Перекрестке, и Тень не отвечал на свой гребаный телефон.
— Я не знаю, — признался я, готовый выследить Тень и выполнить свое обещание надрать ему задницу. Следовало отвести его в сторонку прошлой ночью и поговорить тогда, предупредив, чтобы он был осторожен с моей девушкой. — Может быть, Мими просто хотела прокатиться и выбраться из клуба.
— Она когда-нибудь говорила, что хотела это сделать?
— Нет, — прорычал я, расхаживая с разочарованием.
— Христос. Куда, черт возьми, они подевались?
Он начал кому-то печатать сообщение. Вероятно, просил Ксенона выяснить, где находится Тень. Можно отследить каждого из Перспектив и участника. Недавно это спасло Гриму жизнь, когда сводный брат Триш пытался убить их обоих. Мы нашли его за считанные минуты. Открыв рот, чтобы ответить, я захлопнул его, когда зазвонил мой телефон и я опустил взгляд, не узнав номер. Странное чувство пробежало по моей коже, и я ответил, переведя звонок на громкую связь.
— Кто ты, блядь, такой? — Спросил я, интересно, у кого есть мой номер.
На линии послышался глубокий, зловещий смешок.
— Дейл Диксон. Прости меня, Патриот, — усмехнулся он. — Как поживает твоя маленькая подружка Трикси?
Все мое тело полностью застыло.
Грим приложил палец к губам и тихо закрыл дверь своего кабинета.
— Не думаю, что знаю твое имя, — наконец ответил я, едва сдерживая внезапный прилив ярости, который всплыл с моим Жнецом.
У него ли мое солнышко?
— О, ты меня знаешь. Уверен, ты много чего раскопал, чтобы узнать все, что сможешь.
Он не был русским, так что оставался только американский друг Волтойя. Шон Джонс.
— Думал, ты умный.
Оскорбление вывело меня из себя, но не так сильно, как мысль о том, что Мими была его пленницей.
— Ты уже трахал ее? — Спросил он. — Побывал во всех дырах, которые у нее есть, трахал ее до крови? Она отличный кусок задницы.
