сутки. Получалось, откровенно говоря, не очень. Ещё и мамины слова по поводу шанса для Елисея, которые теперь назойливо крутились у меня в голове…
Кто знает, что из этого выйдет…
Да в том то и дело, что никто не знает! И никто не сможет мне дать сто процентной гарантии, что я буду с ним счастлива. Что у нас с Лисом получится точно так же, как у них с папой.
И всё равно эта мысль не отпускала меня всю обратную дорогу до дома. Анализировать данные, планировать и находить оптимальные решения — это то, что на работе получилось у меня лучше всего. А вот что касалось личной жизни… Все мои знания и опыт будто бы куда-то испарялись. Каждое важное решение я принимала скорее на эмоциях, стараясь довериться интуиции и сердцу. Так было и со стажировкой, которой очень любил меня попрекать папа. Я просто почувствовала, что должна вернуться в Самару. Потому что я хотела вновьегоувидеть. Предстать перед ним взрослой, красивой и уверенной в себе. Вернуть те крупицы дружбы, которые были у нас когда-то. Хотя в глубине души я конечно же мечтала о большем. Но… по итогу получилось то, что получилось. И всё равно я не жалела, что рискнула и поступила так, как подсказывало мне сердце. Если бы меня вернули в прошлое, я бы ничего не изменила. Я точно также поехала бы на стажировку в Самару и прошла через всё, что мне довелось пройти. Просто чтобы хоть немного побыть с ним рядом…
За всеми этими размышлениями я даже не заметила, как мы с Елисеем доехали до дома.
— Спасибо, конечно, но я в состоянии сама дойти до входной двери, — заметила я после того, как запустила «бэху» Лиса на территорию двора. — Никто меня тут не украдёт.
— А вдруг всё-таки украдут, — сверкнул хитрой улыбкой Лис.
Закатываю глаза и с лёгким недовольством качаю головой.
Грациозно выхожу из машины и направляюсь к крыльцу, в то время как Меланчук следует за мной по пятам. Мне бы сейчас очень хотелось остаться одной, но не выгонять же человека, который весь вечер скакал вокруг меня? Который выполнял сегодня каждую мою прихоть, и старался всеми способами поднять мне настроение?
Замираю у входной двери, пытаясь отыскать ключи. Но те по закону подлости будто бы запропастились в параллельную вселенную. Хорошо, что я не люблю носить с собой большие сумки. Если уж я в своём клатче всё постоянно теряю, то что будет, если я обзаведусь огромным баулом…
Невольно вздрагиваю, когда замечаю, что Елисей подошёл ко мне сзади практически вплотную. Так близко, что я ощущала затылком его горячее дыхание.
— К тому же я очень рассчитываю на чашечку кофе, — сообщает Лис, добавляя в свой низкий голос чуточку хрипотцы.
Склоняется к моей шее и медленно ведет по ней губами, пока я пытаюсь попасть ключом в замочную скважину. Вот только Лису на это было плевать — ласкает губами каждый миллиметр кожи, кончиками пальцев скользит вниз по моим плечам, очерчивая предплечья. Порывисто дышу, отчаянно пытаясь совладать с замком. Но разве это возможно, когда сначала на тебя обрушиваются с такими ласками, а потом резко разворачивают к себе, прижимают спиной к двери, и начинают вытворять с твоими губами такое, что… Разум и способность логически мыслить дружно отправляются к чёрту.
Что я там говорила недавно? Сегодня вечером Елисею ничего не светит? Сейчас я уже не была в этом так сильно уверена. Меланчук мастерски переключает моё настроение, точно в его руках был тумблер, который управлял моими эмоциями. Выкручивая на максимум наслаждение и сводя на нет все мои страхи и сомнения.
Горю, пылаю от его наглых, бесстыжих губ. А потом с удивлением понимаю, что я и сама с не меньшим жаром отвечаю Лису, цепляюсь руками за его плечи, скольжу вниз, забираюсь ладошками под футболку. Ведь если хочется, значит, нужно просто делать?.. Желание попробовать пересиливает мой страх сделать что-то не так. Но судя по реакции Елисея, я всё делаю правильно. Провожу ногтем по косым мышцам пресса, по тонкой светлой дорожке волос, спускающейся к ремню джинсов. Лис издает довольный рык мне в губы, подхватывает мою ногу, сминая тонкую ткань платья, и закидывая себе на бедро. Вжимает меня ещё сильнее в дверь и толкается тазом вперёд — демонстрируя очень непрозрачный намёк, что он полностью готов приступить к продолжению.
Но не здесь же! Не на глазах у всей округи!
— Пойдём в дом, — еле слышно шепчу ему в губы.
Встречаюсь с его затуманенным янтарно-карим взглядом. Лис явно не в состоянии сейчас быстро обрабатывать информацию, но после небольшой заминки всё-таки отрывается от меня и согласно кивает.
— Здравая мысль. Секс в общественном месте отложим до следующего раза.
— Лис! — одёрнула его я, наконец открывая дверь своего жилища. Слышу его тихий смех сзади.
Идиот! Мне бы хоть на обычный решиться без всяких там экспериментов и извращений!
Сейчас для меня главное не отколоть какой-нибудь номер и не пойти на попятную. В моём арсенале было множество способов, как отшить мужчину, и до недавнего времени я ими успешно пользовалась. Но передо мной стоял не просто очередной мужик, мечтающий затащить меня в постель. Передо мной был Елисей — мужчина, который очень многое для меня значил. И который вчера довольно чётко дал понять, что он ни отступится пока не получит всё, что ему причитается за долгие годы ожидания. Хотя я совершенно точно знала, что силой он меня не возьмёт — это было не в его натуре. Несмотря на его довольно непростой характер, я всегда считала Елисея настоящим мужчиной.
Мужчиной, который не разбрасывался словами, точно знал чего хочет и всегда этого добивался. И при этом он был тем самым мужчиной, который сказал, что совершенно не против побыть для меня в роли болеутоляющего…
Интересно, а папа тоже знал, какая ему вначале отводилась роль в жизни мамы? Насколько тяжело быть просто болеутоляющим для человека, которого любишь?
Чёрт, Марин, вот нашла время, когда предаваться философии!
Да и с чего я вообще взяла, что Меланчук по-настоящему меня любит?! Не нужно путать влюблённость, вожделение, страсть и желание заполучить недосягаемый предмет мечтаний с настоящей любовью. Да, Лис довольно часто говорил мне о своих чувствах, но он никогда не произносил вслух «я тебя люблю». И меня это полностью устраивало. Потому что это позволяло оставлять в наших отношениях некую недосказанность. Очень удобную для меня недосказанность, которая не давала переступать границы дружбы.
