сорвусь. Какое-то странное ощущение. Хотя я всегда мог контролировать себя.
Встаю и иду к ней. Стоя за спиной, кладу ей на плечи ладони.
– Мне кажется, мы провели сегодня замечательный день, – говорю мягко, пальцами скользя по тонкой шее. – Как ты себя чувствуешь?
– Уже лучше, – она отвечает очень тихо и я кончиками пальцев ощущаю, как она напряжена. Нифига не лучше.
– Давай отметим это событие? – отпускаю Катю и беру бокалы со стола.
– Какое? – поднимает взгляд на меня.
– То, что тебе лучше, – улыбаюсь. – Теперь осталось, чтобы и мне стало лучше.
Подаю ей один из бокалов.
– Но мне нельзя, – мотает головой.
– От одного бокала ничего не будет, – настаиваю с улыбкой. – Не отказывай мне хотя бы в этом. Попробуй. Это из Франции.
Но она упорно не берет бокал. Я начинаю злиться.
Беру ее за предплечье и тяну вверх. Смотрю прямо в глаза.
– Что с тобой, Катя? – спрашиваю, не отрывая взгляда. – Ничего страшного не произойдет, если ты сделаешь то, о чем я прошу. Не порть этот день.
– Я не хочу, – хмурится и дергает плечом.
– Ты хочешь, чтобы каждый из нас делал только то, что он хочет? – я тоже сдвигаю брови. – Думаешь, тебе это понравится?
Я не знаю, к чему бы привел этот наш разговор. Я на грани. Понимаю, что, возможно, поступаю неправильно, но ничего не могу с собой поделать.
Но тут раздается стук. Отпускаю Катю и иду к двери. Там София. Стоит, мнется.
– Амир Каримович, можно Катерину Валерьевну? Там Тамерлан расплакался. Никак не могу успокоить. Ничто не помогает.
– За что я плачу вам деньги?! – рычу грозно. – Вы не можете справиться с младенцем?!
У Софии начинают дрожать губы. Я чувствую ее страх. Собираюсь рассчитать ее, но тут за спиной раздается Катин голосок.
– Все в порядке, Амир Каримович. София, пойдем. Что случилось? Расскажи мне, – берет Софию за руку и они уходят.
Я остаюсь один.
От злости хлопаю дверью и возвращаюсь к столу. Один допиваю все содержимое бутылки и иду к бару.
Плюхаюсь в кресло и пытаюсь успокоиться. Незаметно проваливаюсь в дрему.
Очухиваюсь, когда за окнами уже темно. Ночь.
Я встаю. Тело затекло и в голове туман.
Выхожу из кабинета. Дома тихо. Похоже, все спят. Не раздумывая, поднимаюсь по лестнице и подхожу к Катиной комнате. В голове ни одной мысли. Я просто делаю то, что хочу сделать.
Осторожно нажимаю на ручку и приоткрываю дверь.
В комнате полумрак. Жалюзи лишь приспущены. Я трясу головой, прогоняя морок. Оглядываюсь.
Похоже, Катя спит. Вон, силуэт на кровати под одеялом. Тихо ступая, иду к ней.
Встаю и смотрю на нее. Сейчас, во сне, она такая спокойная. И красивая. Аккуратно пальцем убираю прядь волос со лба. Катя переворачивается и чуть скидывает с себя одеяло. И мой взгляд сразу же упирается в оголенное плечо. Бретелька сползла и грудь тоже чуть оголилась. Всего немного, но мне сейчас и это кажется самым возбуждающим.
Я сажусь на корточки рядом с кроватью, упираюсь локтями в матрас и сжимаю руками голову.
За что мне это все?
Это похоже на пытку.
Находиться рядом с женщиной, которую хочешь, и бояться дотронуться до нее. Тяну пальцами волосы и слышу тихое бурчание. Перевожу взгляд на Катю. Она что-то бормочет во сне. Потом хмурится и начинает мотать головой из стороны в сторону. Мне кажется, она готова заплакать во сне.
Кладу ладонь ей на лоб, а потом обхватываю лицо руками. И она как будто успокаивается, но всхлипывает.
Ей точно что-то снится.
Глажу ее по лицу, едва касаясь.
– Тихо, Катя, тихо. Все хорошо. Это сон просто. Тихо, – шепчу мягко и чуть слышно, а рука сама сползает вниз. На шею, а потом и на плечо. Такое хрупкое и нежное.
Кончиками пальцев провожу по коже.
Брови Кати дергаются и рот приоткрывается. Смотрю на мягкие губы и понимаю, как сильно хочу испить ее. Насладиться ее вкусом.
Веду пальцы ниже, на ключицы. И еще ниже.
Но тут Катя рукой трет глаза и приоткрывает их. Часто моргает и щурится. Не сразу замечает меня, а, когда видит, громко ахает и подпрыгивает на кровати. Садится и тянет на себя одеяло. До шеи.
– Катя, не бойся, – говорю я.
– Что вы тут делаете? – спрашивает испуганно.
– Тебе сон плохой приснился. Ничего не произошло. Не пугайся.
– Я сама со сном справлюсь. Зачем вы здесь? Выйдете, пожалуйста. Это же моя комната.
– И это мой дом, – усмехаюсь я, качая головой. – Катя, ничего страшного не произошло. Мы же не договорили. Поэтому я и пришел.
Вру. Потому что меньше всего я хочу сейчас говорить.
– Подвинься, – встаю с пола и сажусь рядом с Катей на кровать. – Что тебе приснилось? Почему ты так испугалась? Мне кажется, ты хотела заплакать. Мне стало жаль тебя.
Пальцем осторожно убираю сбившиеся волосы с ее лица.
– Мне часто снятся кошмары, – отвечает тихо. – Амир, выйди, пожалуйста. Ночь. Я хочу спать. И тебе надо отдохнуть.
– Кать, – подцепляю бретельку и возвращаю ее на плечо, но руку не убираю. – Ты очень красивая и чувственная женщина. Дай раскрыться себе. Давай попробуем с поцелуя, да?
Я тут распинаюсь перед ней, чего никогда не делал ни перед одной бабой, а она сидит и не дышит. Смотрит упрямо в стену. Я ведь хочу ласково с ней. Не срывать насильно поцелуи, а получать их с желанием. Сколько у нее мужика не было? Против природы не попрешь. По себе знаю.
Последние дни все гудит у меня. От одного взгляда щемит везде. И душ уже не спасает.
Сжимаю ее за плечо и наклоняюсь.
– Кать, – шепчу в губы. – Давай попробуем? Мы же ничего не потеряем. Ты мне нравишься. Я тебе тоже. Ведь так?
Губами трусь о ее губы. А потом чуть нажимаю на них. И зажмуриваюсь. До того накрывает меня, что боюсь потерять контроль.
Я не знаю, как у нее это получается, но это раздражает. Я не хочу так.
Поэтому, чтобы избежать этого, должен получить ее прямо сейчас. Чтобы закрыть вопрос и закончить эту пытку. Надавливаю чуть сильнее. Обхватываю ее за спину.
– Катя, – шепчу горячо, отрываясь и короткими поцелуями покрывая ее лицо. – Я так долго ждал тебя. Катя. Будь моей. Я все сделаю для тебя. Для тебя и для твоего сына. Катя. Катерина.
У меня окончательно сносит крышу. Остатками разума я понимаю это. С усилием укладываю Катю на спину, продолжая целовать и удерживая одной рукой
