class="p1">Шёл по широкому коридору, улыбаясь. Ярцева проверяла меня? Осмелюсь ли я пройти внутрь?
Или надеялась, что потерплю фиаско и останусь скулить в холле, как брошенный пёс?
Недооцениваешь ты меня, Оленька.
ИЛИ… наоборот? Знала, что я ни перед чем не остановлюсь?
Ольга
Вода всегда помогала мне расслабиться и снять напряжение. В бассейне я была совершенно одна и позволила себе вдоволь наплаваться. Пренебрегла правилами — никаких уродских шапочек надевать не стала, чувствовала себя свободно, легко и впервые за весь день хорошо.
Перевернулась на спину, раскинула руки, позволяя воде держать моё тело. Прикрыла глаза, наслаждаясь чувством, схожим с невесомостью. Было тихо, светло и казалось, что никто не сможет нарушить это чувство безмятежности и гармонии. Казалось. Но приятные ощущения пропали в одночасье, стоило мне услышать медленные, но тяжёлые мужские шаги.
Я скрылась под водой, проплыла до борта и вынырнула, запрокинув голову назад и убирая волосы с лица.
— Ты бы хоть бахилы надел, Гордин, — сделала я замечание.
— Зачем? Уборщице всё равно убирать, — сказал он фривольно.
Плавать мне расхотелось. Безмятежность и гармония разом испарились. Я добралась до лесенки, поставила ногу на нижнюю ступень, а руками вцепилась в поручни.
Гордин не скрывал своего плотоядного взгляда, бессовестно рассматривал моё тело в слитном чёрном купальнике.
— Как ты сюда пробрался?
— Эту крепость было нетрудно взять.
— Да? — вскинув бровь, не поверила я. — Угрожал проверками? Или обещал разрушить репутацию?
— Ух! — изрёк Андрей насмешливо. — Ни то ни другое.
Заметив, как я собираюсь выйти из воды, Гордин подцепил пальцем полотенце, лежащее на скамье, и протянул мне.
— Так как ты вошёл в бассейн?
Накинула полотенце на плечи, пряча от его жадного взгляда самое лакомое.
— Я не выдаю своих секретов.
— Да? Ладно.
Когда-то карие глаза Андрея стали совсем тёмными, почти чёрными.
— Зачем ты сюда пришёл?
— Захотел.
— Так не терпится? — пыталась задеть его.
Андрей не повёлся.
— Это слово больше подходит для подростка, не способного угомонить свои гормоны, — он понизил голос до гипнотического шёпота.
От этого шёпота по моему телу пробежали мурашки.
— В моём случае больше подходит другое слово…
Он подошёл близко. Опасно близко. Я подняла голову, встретилась с хищным цепким взглядом.
— Какое? — сглотнув, тихо спросила я.
Как бы не старалась казаться невозмутимой, голос предательски дрогнул, выдавая меня с потрохами.
— Тяга, — Андрей ладонью отодвинул край полотенца, подцепил пальцем лямку купальника, но не стягивал, лишь продолжал держать её в своей руке. — Меня тянет к тебе, Оля.
— А меня к тебе — нет, — подло врала.
— Да? — усмехнулся он. — И поэтому ты сказала мне про бассейн, назвала адрес? Или ты это сделала ради того, чтобы я побегал за тобой?
Низкий бархатный голос и энергетика этого мужчины напрочь отбили желание дерзить.
— Я тебе не мальчик, Ярцева. Эти игры не по мне.
Я смотрела на его пальцы, держащие лямку. Осторожно накрыла их ладонью, расцепляя и высвобождаясь.
— Пойду в душ. Хлорка очень сушит кожу.
Отошла к скамейке, забрала косметичку с шампунем и гелем для душа и как можно скорее спряталась в душевой. Захлопнула дверь, прижалась к ней спиной, приказывая сердцу угомониться, но оно продолжало биться как сумасшедшее.
Провела рукой по влажному лицу и волосам, пальцы тряслись. Отчего?
Запах терпкости и горечи остался на пальцах. Невероятный запах. Его запах.
Какое-то помутнение… Странное желание вернуться или впустить его — не знаю, что это было. Но это было что-то немыслимое, нездоровое, ненормальное.
Вдохнула. Выдохнула. Мне нужен был душ… Холодный душ, отрезвляющий. Словно опьянённая, я скрылась за перегородкой одной из открытых кабин. Повесила косметичку на крючок, скинула на пол купальник и включила воду. Подставила лицо прохладным струям, жадно дышала, усмиряя шарашащий пульс. Дверь отворилась.
Я вздрогнула.
— Гордин, это женская душевая! — крикнула гневно. — Если тебе нужно охладиться, то иди в мужскую!
Услышала, как что-то лёгкое упало на скамейку в предбаннике. Сразу догадалась, это пиджак. У
меня перехватило дыхание. Лязг пряжки ремня режущим звуком пронзил моё тело, словно тысячи игл.
Сжала руки в кулаки, сильно напрягла, заставляла себя сосчитать до пяти. Это всегда помогало.
Так я быстрее приходила в чувства.
Один… два…
Тихие шаги приближались.
Три… четыре…
— Пять… — прошептала беззвучно, и моих нервных пальцев коснулись тёплые мужские ладони.
От неожиданности сделала шаг назад и упёрлась спиной в каменную горячую грудь.
Жар его кожи проник в меня тут же, впрыснул в кровь адреналин. Гордин зарылся лицом в мои волосы, опаляя затылок горячим дыханием. Его руки скользили вверх по моим.
Мурашками покрылись локти, плечи, которые он стиснул так сильно, что я чуть не вскрикнула от боли.
— Ты меня с ума сводишь… — хрипло прошептал он мне на ухо и бессовестно принялся целовать шею.
Я часто задышала, сильнее наклонила голову позволяя его губам касаться самых чувствительных точек.
Это было сильнее меня. Он был сильнее меня. Как бы я не протестовала, как бы не держала оборону, он шёл напролом, слой за слоем срывал с меня броню.
Он привык побеждать..
— Хватит играть со мной, ты тоже этого хочешь.
Я должна была возразить, но не могла. Онемела.
— Если хочешь, чтобы я ушёл — просто скажи.
Его губы целовали мои щёки, скулы, а руки ласкали живот, поднимаясь к груди.
— Просто скажи…
Он привык побеждать…
И он победил.
Я развернулась, судорожно выдохнула ему в губы, и он тут же нагло ими завладел.
Целовал так, как никто никогда не целовал. Каменное мускулистое тело вжимало меня в плитку перегородки.
Я не могла накричать на него, оттолкнуть или дать пощёчину. Моё тело отказывалось мне подчиняться. Оно всецело подчинилось ему.
Андрей был невероятно сексуален, горяч, он заставлял меня стонать так громко, так пошло, и я готова была сгореть со стыда, должна была сохранить хоть каплю здравого смысла, но Гордин безжалостно лишал меня рассудка.
Мёртвой хваткой его пальцы впились в мой затылок, не давая шанса вырваться.
Целовал неистово, будто мучился жаждой и никак не мог напиться. У меня сносило голову, разум отключался, обостряя все чувства, эмоции.
Раскинула руки, царапала ногтями скользкую плитку, наивно надеясь за неё ухватиться.
Андрей стиснул мою грудь, покрывал поцелуями шею, подбородок, опускаясь ниже. Всё ниже и ниже, заставляя меня дрожать, как тростинку. Всё ниже и ниже, обжигая мою кожу жадными поцелуями, вынуждая меня кусать губы в кровь, чтобы не закричать от удовольствия. Всё ниже…
пока я инстинктивно не откинула голову, прижимаясь затылком к стене и не начала задыхаться от блаженства.
— Да… — единственное, что
