А хотя может просто надо почаще выходить на улицу и тогда жизнь вернется в прежнюю колею?
После той ночи на даче у Алексея, он не виделся больше с Дариной. Те слова задели сильнее, чем ожидал сам парень. Кирилл не переставал думать о том, что ему сказал Соловьев. Об их игре и о том, что она почти довела их обоих до крайней точки…
А ведь действительно! Каким же он был идиотом, раз думал, что сможет все держать под контролем? Раз может управлять своими чувствами, когда они наоборот управляли им? Боже! И главное зачем? Зачем ему все это было нужно?
На этот вопрос Кирилл не знал ответа. Как и на все остальные. Просто, как обычно бывает, он просто следовал своим желаниям, не задумываясь о том, зачем и к чему они приведут. И они привели… да только раньше надо было думать о том, по какой дороге идешь, чтобы не удивляться, куда она пришла.
Кирилл почти задремал под стук дождя, как раздался звонок в дверь. Вырванный резко из сна, слегка удивленный, он поднялся и направился в прихожую. Открыл дверь.
— Полина? — и спросил, изумленный ее приходом. Ведь именно она была тем, кого Кирилл никак не ожидал увидеть. — Что ты здесь делаешь?
Они расстались просто. Кирилл всего лишь перестал ей звонить и все. Оказалось намного проще, нежели выбросить Дарину из своей жизни.
— Поговорить хочу. Впустишь? — и с ожиданием посмотрела на Кира, который с явной неохотой пропустил ее. Она замерла в шаге от него, неуверенно наматывая прядь волос на палец.
— И о чем поговорить хотела?
— О нас…
— О нас? — насмешливо переспросил Кирилл. — Нет никаких нас, Полина. И не было. Я тебе ничего не обещал, с самого начала предупредив, что это все лишь секс.
— Я знаю, — она дернулась от излишне резких слов. — Просто ты исчез… пропал, и я начала беспокоиться. А вдруг с тобой что-то случилось?
— Ясно, — он шумно выдохнул. — Послушай, между нами ничего не было и не будет. Ты взрослая умная девочка и прекрасно понимаешь, что постель — единственное, что нас связывало. Поэтому давай не будем все усложнять и оставим все, как есть.
Она молчала, долго и внимательно глядела на него своими большими слегка раскосыми глазами. И внезапно Кириллу стало неуютно — он передернул плечами, кашлянул и что-то пробормотал про то, что у него дела.
— Ты изменился, Кирилл, — вдруг обронила Полина. — И я не могу сказать, в какую сторону. Когда мы с тобой встретились, ты был совершенно другим… а сейчас… — запнулась. — А сейчас я тебя не узнаю. Она же ведь стоит этих страданий? Девушка, которую ты любишь? Да?
Зачем она это спрашивает? Зачем ей знать, любит он Дарину или нет? К чему? И как он может ответить, если ответа не знает? Черт ее дернул прийти сегодня и испортить ему и без того паршивое настроение своими расспросами!
— Я не влюблен, Полина. А сейчас тебе лучше уйти. Хочу побыть один, — и кивком указал на дверь.
Она поняла и развернулась к нему спиной. Ушла тихо и без истерик. И правильно, только их и не хватало в этот дождливый день.
За Полиной закрылась дверь, и тишина вновь навалилась на квартиру, заполняя собой комнаты. Кирилл опустился на пуфик в прихожей и напряженно вслушался в отдаленный едва уловимый шум лифта, опускающегося вниз.
— Я не влюблен… — привычным жестом взъерошил волосы. Вновь прислушался — за окном безразлично стучал дождь.
«Этот сукин сын не может со мной так поступить! Черт с два я дам ему просто так уйти! Он не смеет меня бросать! Не смеет!».
Она давно тихо сидела на кухне, что-то печатая на ноутбуке, а ее слова все еще стояли в ушах Соловьева. Дарина от злости даже швырнула телефон в стену — Кирилл опять не поднял трубку, опять не ответил на ее многочисленные сообщения. А вот что делать с последующим за этим истерикой парень не знал.
Дарина разрыдалась на его руках, уткнувшись в предплечье Леши, то и дело повторяя, как сильно-сильно она ненавидит Кирилла. Потом взяла себя в руки, и сейчас олицетворяла собой истинное спокойствие. Только бледность и покрасневшие глаза напоминали о недавних слезах и гневе.
Глядя на нее, слишком тихую и сосредоточенную, Алексей внезапно почувствовал себя невероятно усталым. Истерика случилась впервые. Очередная ее попытка приблизиться к Кириллу закончилась неудачей, и девушка сорвалась.
Соловьев растерялся, когда она гневная внезапно всхлипнула и, закрыв лицо руками, расплакалась. Тихо. Только плечи дрожали. Ведь никогда прежде Леша не видел ее такой … слабой.
— Ненавижу его… ненавижу… ненавижу… — шептала она яростно, и каждое ее слово было, будто меткий острый укол в сердце Соловьева.
Он-то считал, что так будет лучше, если они разойдутся… если прекратят эту идиотскую игру. Но нет, стало только хуже. Дарина мучается больше, и ее друг вместе с ней. Неужели этот кошмар никогда не закончится?
— Прости, — она отвлеклась и посмотрела на Лешу, — мне не стоило выходить из себя.
— Ничего, — тот натянуто улыбнулся, потом перевел взгляд на разбитый телефон. — Жалко его. Вряд ли работать сможет.
— Ну да… — она с ним согласилась, а потом посерьезнела. — Знаешь, Леша… я ведь раньше никогда себя так не вела. Просто меня так задел его уход, — потянулась к пачке сигарет, закурила. — Взял и ушел. Как последний трус! Мерзавец! — сделала затяжку. — Это все, конечно, полный идиотизм, но меня его молчание дико бесит. Порой хочется приехать к нему и влепить звонкую пощечину за то, что меня оставил… я порываюсь это сделать. Даже иду одеваться, а затем меня что-то останавливает. Не знаю что. Голос разума, наверное. Или гордость. Не знаю, Леша, не знаю.
— Ты изменилась, Дарина. После встречи с ним все пошло наперекосяк… и я тебя зачастую не узнаю. И мне страшно от того, что я никак не могу повлиять на то, что с тобой происходит.
Кривая ухмылка тронула ее красивые губы. Ярче вспыхнул кончик сигареты, и она произнесла.
— Знаешь, что самое для меня страшное? Я знаю, что качусь вниз, но не могу остановиться. Точнее, не хочу. И пусть для него это все лишь игра, меня тянет к нему, как магнитом. Ничего не могу с собой поделать. Вероятно, я сумасшедшая.
* * *
Когда ему становилось плохо, он всегда звонил своей сестре. Так уж сложилось с детства, что со Славой можно было поделиться всем, что лежало темным грузом на душе. И она выслушивала, помогала — каждый ее совет был бесценен для Кирилла.
Если бы не Слава, он, наверное, так и не смог бы выбраться из тех злополучных ситуаций, в которые бывало попадал. И ситуация с Дариной как раз относилась к подобным.
Когда стало невыносимо находиться дома, когда ему стоило огромной силой воли не взять трубку, когда звонила Дарина, когда от всего происходящего начало подташнивать… тогда Кирилл позвонил сестре и попросил у нее разрешения приехать. Конечно, она не смогла ему отказать.
