Когда стало невыносимо находиться дома, когда ему стоило огромной силой воли не взять трубку, когда звонила Дарина, когда от всего происходящего начало подташнивать… тогда Кирилл позвонил сестре и попросил у нее разрешения приехать. Конечно, она не смогла ему отказать.
Муж Славы был на работе, и им представился отличный шанс поговорить наедине, без свидетелей. Пока сестра разогревала обед, Кирилл сидел, разглядывая фарфоровую солонку в виде забавного пузатого пса. Когда Слава поставила перед ним тарелку и опустилась напротив, она спросила.
— Ты никогда не приезжаешь просто так, только в … особых случаях. Что произошло?
Он молчал, ковыряя вилкой пюре, а затем поддев кусочек пекинской капусты, положил его в рот. Прожевал. И только тогда ответил:
— Мы с Дариной расстались.
— Жаль, — Слава заметно расстроилась. — Вы были очень красивой парой. И почему же?
— Потому что я идиот, сестренка. Но дело даже не в этом… ее нет, и все пошла наперекосяк. Все, что раньше имело смысл, теперь кажется иным… Черт, это так сложно объяснить, — отложил вилку. — Я без понятия, что происходит и это больше всего раздражает. Ну, что со мной не так?
Ироничная полуулыбка тронула губы Славы, и она ответила.
— Ты просто-напросто влюбился.
— Глупости! — Кирилл и сам не знал, что его вывело из себя, то ли слова, сказанные сестрой, то ли лукавый огонек ее светлых глаз. — Глупости, — повторил, а затем устало потерев переносицу, обронил. — Я не могу влюбиться. Не должен…
— То есть?
— Это сложно объяснить.
— А ты попробуй.
Слава терпеливо ждала, когда брат разговорится. То, что Кириллу требуется излить душу, она прекрасно видела. Надо лишь дать ему немного времени, чтобы собраться с силами на откровенную беседу.
— Все изначально задумывалась так, чтобы как раз этой влюбленности и избежать… — и отодвинув от себя тарелку, положил локти на стол. — Я знаю, что ты подобное не одобришь. И что разозлишься. Но мне надо с кем-то поделиться. Нет сил уже все держать в себе… Об этом знали только двое: я и мой друг, — сцепил руки в замок. — Все началось летом, когда я приехал в Минск. Встретился с бывшим одноклассником, Денисом, и он мне рассказал о том, как его жестоко бросила девушка…
Пока он рассказывал, лицо Славы мрачнело — как и предсказывал Кирилл, ей подобные откровения не пришлись по душе. Но ее брат говорил и говорил, не мог остановиться, а сестра терпеливо слушала, сминая в тонких пальцах салфетку.
Вот, парень встал из-за стола и продолжил свой монолог, меряя кухоньку широкими шагами. Его светлые глаза блестели от возбуждения, слова лились сплошным потоком — плотину, что он выставил, дабы сдерживать чувства наконец-то прорвало… Иногда Кирилл замолкал, но лишь для того, чтобы сделать глоток воды. И его исповедь продолжалась.
Он вспоминал случаи из Москвы, когда точно также поступал с девушками, но только в этих случаях игра заканчивалась его победой. И невольно сравнивал их всех с Дариной…
Но вот, речь Кирилла прервалась. Он стоял, скрестив руки на груди и внимательно следил за Славой, которая подошла к нему. Прошло не больше минуты, прежде, чем девушка влепила ему пощечину, чей отзвук еще несколько секунд звенел в повисшей тишине.
— И правильно, — пробормотал он, потирая покрасневшую щеку. — Заслужил.
— Это мерзко, Кирилл. И неправильно! Нельзя так поступать с людьми! Если честно, я даже рада, что ты встретил Дарину. Возможно, это преподнесет тебе урок.
— Урок я усвоил уже давно. Было достаточно времени на раздумья, — недовольно отозвался тот. — Лучше подскажи, как мне быть дальше…
— Ты любишь ее, — пожала плечами Слава. — И сколько бы ты себе не твердил обратное, сама суть не измениться. Ты влюбился в Дарину. Это факт. А она…
— А она считает меня мерзавцем из-за того, что произошло с Полиной, — оборвал сестру.
— Заслуженно считает, — насупилась девушка, но поймав взмолившейся взгляд Кирилла, сжалилась. — Тебе стоит признаться в своих чувствах. Достаточно бесполезных игр. Что-то мне подсказывает, Дарине ты не был настолько безразличен, чтобы она легко заменила тебя на Алексея.
— Значит, честность и признание? — подвел итог беседы Кирилл, и Слава кивнула.
— Именно. Попробуй для разнообразия «сыграть», — она сделала воздушные кавычки, — чисто. Без обмана. Вдруг тебе понравится такой вид игры?
* * *
В середине недели северный ветер пригнал тяжелые и темные тучи, готовые вот-вот разразиться дождем над серым осенним городом. И действительно, ближе к четырем часам — упругие струи забарабанили по крышам домов и автомобилей, раскрытым зонтикам прохожим и пластиковым козырькам остановок, по земле, превращая ее в темную грязевую массу, по деревьям, срывая с веток последние сухие листья…
Денис ждал его в кофе Хаус, в том самом кафе, где они встретились несколько месяцев назад. Подходя к застекленному зданию, Кирилл невольно вспомнил то время… Вроде и немного миновало — лишь четыре месяца, однако, столько произошло и они — главные герои курьезной пьесы, под названием жизнь, изменились. Повзрослели, что ли.
Снаружи глухо стучал дождь, в самом кафе играла негромкая музыка, пахло кофе и табаком, которым тянуло из зала для курящих. Именно там Кирилл и нашел Дениса. За крайним столиком.
— Рад, что ты пришел, — пожав протянутую руку друга, он опустился напротив, убрал со лба влажную прядь волос и улыбнулся. — Нехило так погодка разыгралась, не правда ли?
— Верно, — согласился с ним Денис, бросив рассеянным взгляд в окно. — Слушай, это правда, что она с Соловьевым встречается?
— Да.
— И что ты собираешься делать?
— Как раз и хотел с тобой об этом поговорить… Спасибо. Мы позже закажем, — и отложив протянутое официанткой меню, Кирилл вновь повернулся к Денису. Как и он, тот не был настроен ходить вокруг да около. — Я хочу выйти из игры.
Денис посмотрел ему в глаза, и Кир спокойно выдержал этот молчаливый поединок. Нечего скрывать. Больше нечего. Слава права — достаточно игр. Но как это объяснить Денису? Оказалось, что ничего объяснять не пришлось…
Дэн грустно улыбнулся и проговорил:
— Это твое право. И я уж точно не тот, кто будет тебя заставлять продолжать эту бессмыслицу. Могу лишь сказать, что ты был близок к победе. Очень близок.
* * *
«Мне кажется, что тебе нужно развеяться. Сидишь дома и предаешься меланхолии. Давай сходим куда-нибудь на днях. Можно, в клуб. Как тебе мысль?»
Мысль Дарине показалась неплохой. В принципе, Люда была права относительно того, что девушка сидела дома целыми днями и не виделась ни с кем, кроме Алексея. Расставание с Кириллом повлияло на нее сильнее, чем предполагала Дарина — она стала раздражительной, резкой и все чаще замыкалась в себе. Соловьева такие перемены испугали не на шутку. И когда он решил поговорить с подругой, та лишь с натянутой улыбкой отмахнулась и сказала, что это все из-за осени. Она всегда навевает на нее тоску.
