Утолив голод, мужчина по-хозяйски – видимо, привык – собрал со стола грязную посуду и налил им с Дарьяшей чаю.
Забавные шутки и разговор ни о чем быстро расслабили зажатую девушку, и вскоре ее тихий как журчание родника смех присоединился к общему веселью. К десяти часам, когда гости, спохватившись, собрались уходить, девушки расставались если не подругами, то уже далеко не чужими людьми. И этому Юлька тоже была рада. Ей нравилась тихая, по-домашнему милая Даша, идеально подходящая сильному, но по-своему уязвимому Олегу.
Следующий день выдался на редкость спокойным.
Надеясь избежать назойливого внимания Мартынова, Юлька сразу после планерки первой выскочила из ординаторской.
После обхода, осмотрев пару собачьих укусов, девушка погрузилась в рабочую рутину, уже предвкушая вечер в компании с мистером Квином. К сожалению, ее планам вновь не суждено было сбыться.
За час до окончания рабочего дня в ординаторскую влетела возбужденная Катюша:
– Юль Дмитривна! Там это… парня привезли! Совсем плохой. Вас в операционной ждут, срочно!
Забыв обо всем, Юля бросилась за медсестрой.
Парень действительно был плох. Закрытые переломы обеих ног, раздробленные позвонки в области поясницы, разрыв селезенки, пневмоторакс и обильное внутренне кровотечение. Не жилец. Но сдаваться без боя Юлька не собиралась.
Наспех сделанные снимки показали осколочный перелом бедра со смещением кости. Работали – не считая реаниматолога-анестезиолога, анестезистки и двух операционных медсестер – вдвоем с Игорем. Алексеев колдовал, собирая по кусочкам ногу парнишки, а Юлька латала искалеченное тело.
Отстраненно-холодный рассудок вскользь отмечал проделанную работу…
Найти источник кровотечения… зажать… зашить… вправить на место сломанное ребро… снова зашить… удалить разорванную селезенку… зафиксировать позвоночник… Спасти. Остальное потом…
Час за часом, забыв обо всем, хирурги вытаскивали парня…почти мальчишку… с того света.
Двенадцать часов непрерывной работы и…
Первые дни самые сложные. Выдержит ли организм? Справится ли?
Выйдя из операционной, Юлька устало сползла по стене, бессильно роняя голову на колени. Пить хотелось ужасно, но сил на то, чтобы встать и дойти до кулера, не осталось, и девушка, облизывая пересохшие губы, просто сидела, глубоко, размеренно дыша, пытаясь избавиться от въедливого запаха чужой боли.
Потревожив ее одиночество, рядом опустился Игорь. Повернув голову и наткнувшись взглядом на протянутую бутылочку с водой, Юля благодарно кивнула и, отвинтив пробку, присосалась к горлышку. Стало легче. Прохладная влага как будто смыла часть неуместных для врача переживаний, оставляя обычную физическую усталость. А с этим справиться было уже легче.
Приняв помощь коллеги, Юлька поднялась на ноги, и они вместе побрели в ординаторскую. Часы показывали половину пятого утра, и ехать домой не имело смысла – через три часа начиналась новая смена…
– Юлия Дмитриевна, – осторожное прикосновение медсестры Тамары Михайловны к плечу разбудило девушку. С трудом открыв отчаянно слипающиеся глаза, Юля посмотрела на наручные часики. До планерки оставалось двадцать минут.
Растерев ладонями заспанное лицо, она с трудом расправила затекшую от неудобного положения спину и направилась к раковине. Холодная, отдающая хлоркой вода помогла, окончательно избавив от остатков недолгого сна, и Юлька, переплетя тугую косу и закрутив ее спиралью под шапочку, снова вернулась к столу.
Алексеев, разбуженный ее возней, быстро последовал примеру коллеги, и к приходу бодрого Потоцкого в сопровождении Мартыша выглядел если не посвежевшим, то определенно более вменяемым.
– Так-так, – садясь в кресло и переплетая перед собой пальцы, прищурился Мартынов, – вид у вас самый что ни на есть плачевный. Трудная ночь? – в голосе зав.отделением прорезалось обычное ехидство.
– Парня собирали, – не реагируя на возмутительный тон начальника, устало откликнулся Игорь, – завалило в пещере. Привезли еле живого. Мы с Юлией Дмитриевной его до половины пятого вытаскивали.
– Вытащили? – привычная полубрезгливость Мартыша к окружающим сменилась глубоким профессионализмом.
– Как сказать… – вспомнив тяжесть полученных пациентом травм, Юля повела плечами. – На данный момент мы сделали все, что могли. Если выдержит первые дни, возможно, поправится.
– О любых изменениях докладывать лично мне, – взгляд Петра Герасимовича потемнел. – Юлия Дмитриевна, это ваш пациент. После планерки проводите меня в его палату, хочу сам взглянуть, в каком он состоянии.
Незаметно поморщившись от перспективы провести в обществе заведующего еще какое-то время, Юля кивнула.
– И еще, – Мартынов помедлил, поочередно взглянув на отличившихся ночью сотрудников,– я знаю, что вам полагается отгул, но сейчас многие в отпусках. Задержитесь в отделении.
Не дожидаясь ответа подчиненных, он перешел к текущим вопросам.
Обход Юлиных пациентов начался с палаты пострадавшего парня.
– Та-ак, что у нас тут… Лисицын Иван Денисович, тысяча девятьсот девяносто пятого года рождения, – открыв историю болезни, в которую Юлька, прежде чем отключиться, успела занести все данные по оперативному вмешательству, прочитал зав.отделения. – Он что, с документами в пещеру полез?
– Нет, с ним мать приехала. Она и подняла панику, когда сын не вернулся.
– Ясно. ЭКГ, МРТ, анализы… – изучая прикрепленные бланки, Мартынов ненадолго замолчал. – Снимки уже сделали?
– Да, вот, – Юлька протянула картонную папку.
– Мда, – задумчиво поджал губы Мартыш, – вы проделали большую работу.
– Парень в коме. И выберется ли… – Юля покачала головой.
– Будем надеяться на лучшее. Что ж, – возвращая историю болезни девушке, Мартынов развернулся к выходу, – как я и просил, держите меня в курсе.
«Ну и почему он всегда не может быть вот таким? Собранным, сдержанным профессионалом, а не сволочью в халате?» – проводив взглядом высокую фигуру хирурга, Юлька вздохнула. Предстоящий день казался ей вечностью…
К вечеру сил у Юльки осталось лишь на то, чтобы, выбравшись из больницы, кое-как добраться до дома. Уже в квартире, забросив рабочую сумку на полку, девушка ненадолго зажмурила воспаленные от усталости глаза и, игнорируя разрывающийся мобильник, побрела в ванную.
Ванна освежила. Или, скорее, привела Юлькино состояние недельного трупа к состоянию свежевыкопанного зомби. Уже в постели, готовая с разбегу рухнуть в уютные объятия Морфея, девушка внезапно вспомнила о неотвеченном вызове и неохотно протянула руку за лежащим на тумбочке сотовым.
