– Что это?
– Моя личная система безопасности, – пояснил Ник. – Ее изобрела Джордан. Если кто-то попытайся ворваться, пока я в душе или сплю, она тут же просигналит.
Он потянулся и предложил отправиться на покой.
– Я займу эту ванную, а ты – вторую, ту, что рядом со спальней.
Лорен послушно направилась к двери, отделявшей гостиную от спальни, и недоуменно замерла. Всего одна кровать, правда, громадная, и уже расстелена на ночь! В центре лежала одна-единственная роза на длинном стебле, а на подушках поблескивали плитки шоколада «Годива» в золоченой обертке.
– Что с тобой? – удивился Ник, видя, что она застыла как вкопанная.
– На постели роза.
Ник немедленно шагнул к спальне.
– Как трогательно, – заметил он.
Опять они рядом, и его близость… Нет, просто невыносимо!
– Это номер для новобрачных, – пробормотала Лорен, не в силах встретиться с ним глазами.
– Ну да. И что тут такого? Тебе опять неловко?
– Ничего подобного! – солгала она.
– Ляжешь здесь, а я – в гостиной, на диване.
Раздался громкий хруст – это Ник надкусил яблоко. Сок капнул ему на подбородок. Он небрежно вытерся тыльной стороной ладони и протянул яблоко Лорен. Та подалась вперед и отгрызла крошечный кусочек.
Напряжение внезапно рассеялось, и он снова превратился в лучшего друга ее любимого старшего брата. Лорен поспешила войти в ванную и, пока рылась в дорожной сумке, не преминула подсмотреть, что Ник плюхнулся на постель и включил телевизор.
Лорен долго стояла под душем, чувствуя, как струи горячей воды смывают и уносят дневные заботы. Но когда закончила сушить свои длинные волосы, почувствовала, как она вымотана. Надев безразмерную футболку с эмблемой Пенсильванского университета, она наспех намазалась увлажнителем, схватила флакон с лосьоном «Шанель» для тела и вернулась в спальню.
Ник явно чувствовал себя как дома: подложил под спину подушки, прислонился к изголовью и вольготно вытянул ноги. Он уже успел переодеться в старые потрепанные шорты и белую рубашку. Кончики волос все еще были влажны после душа. На коленях лежали маленький блокнот и шариковая ручка. В руках – пульт дистанционного управления. Похоже, он действительно освоился с ситуацией.
В шкафу висели гостиничные махровые халаты, но она забыла захватить один в ванную, и поскольку Ник едва удостоил ее взглядом, перестала заботиться о приличиях. В конце концов она не в каком-то прозрачном неглиже. Футболка доходила почти до колен!
Ник не отрывал глаз от телевизора, и, хотя внешне был абсолютно спокоен, в душе его царил хаос. Едва Лорен вышла из ванной, он жадно впился в нее взглядом, успев за доли секунды вобрать все: неправдоподобно длинные ноги, мягкий изгиб груди под тонким трикотажем, прелестную шею, раскрасневшиеся щеки и пухлые, зовущие губы. Господи, вряд ли бы он возбудился сильнее, если бы даже на ней были те кружевные штучки из каталога эротического белья!
О да, он заметил все, причем в один миг, но нечеловеческим усилием воли отвел глаза, и, по правде говоря, спроси его, какая передача идет, он и не вспомнил бы.
Ник был настолько потрясен, что готов был в эту секунду возненавидеть себя.
– Ты совсем как мой брат, – заметила она и, облокотившись на подушки, принялась отвинчивать крышечку флакона.
Кровать была невероятно широка, и места между ними было хоть отбавляй, и все же что ни говори, а это кровать.
«Возьми себя в руки. Это же младшая сестра Томми!»
– Что ты сказала?
– Я сказала, что ты совсем как мой брат, – повторила Лорен, натирая лосьоном руки. – Томми тоже не расстается с пультом.
– Это потому, что Томми тоже знает секрет.
– Какой еще секрет?
– Тот, кто держит в руках управление телевизором, владеет миром.
Лорен рассмеялась, чем еще больше подогрела Ника.
– Неужели не замечала, как президент всегда поглаживает свой нагрудный карман? Хочет убедиться, что пульт по-прежнему там.
Лорен комически закатила глаза.
– Подумать только, а я все время считала, что это дурная привычка.
– Теперь ты знаешь правду.
Девушка поставила лосьон на прикроватный столик и скользнула под одеяло. Ей тоже было не до того, что происходит на экране.
– Ноэ вправду так опытен? Да-да, ты мне говорил, но когда я увидела его, сразу поняла, что могу не волноваться за Томми. Теперь я уверена, что он присмотрит за моим братцем. Он ведь шутил, когда распинался насчет того, сколько человек прикончил, правда, шутил?
– Ну конечно, – заверил Ник.
– Ты сказал, что Пит время от времени пользуется его услугами. Значит, Ноэ не работает на ФБР?
– И да и нет. Эго вроде того, как быть немножко беременной.
– Такого не бывает.
– Именно. Ноэ любит воображать себя вольной пташкой. Свободным художником.
– Но это не так?
– Разумеется, нет. Он под началом Пита.
Лорен, не совсем поняв, что он имеет в виду, уточнила:
– И поскольку Пит – фэбээровец, а Ноэ выполняет его задания…
– Значит, и он – агент ФБР. Мы ему просто этого не говорим.
– Не пойму, то ли ты шутишь, то ли говоришь серьезно, – улыбнулась Лорен. – Совсем отупела от усталости. Надеюсь, утром я снова обрету способность мыслить.
Завтра, когда она придет в себя, подумает, как теперь жить и что делать. Но пока нет сил даже думать.
Она заснула под крики и свист хоккейных болельщиков, несущиеся с экрана.
Лорен сквозь сон услышала шаги Ника в гостиной, открыла глаза и, схватив сумку, поспешила в ванную одеваться. В спешке она почти не захватила с собой вещей, считая, что пробудет в Канзас-Сити не больше одной ночи, однако все же бросила в сумку короткую черную полотняную юбку и белый топ на случай, если Томми все-таки положили в больницу. Правда, стоит разок сесть, и юбка примет такой вид, словно в ней спали, но на сегодня сойдет.
Она как раз надевала туфли, когда в дверь постучали.
– Завтрак принесли! – сообщил Ник. – Поспеши, у нас много работы.
Забыв обо всем, Лорен высунулась из двери с туфлей в руках.
– Что еще за работа? Ник показал на блокнот:
– Неплохо бы составить список. Нужно же с чего-то начать! Но предупреждаю, придется пройтись по всем фамилиям несколько раз.
– Ничего страшного. О каких фамилиях ты говоришь? Ник выдвинул для нее стул и заставил сесть.
– Сначала мы припомним всех, кто мог затаить на тебя ало. То есть врагов. Людей, которые будут счастливы, если ты просто исчезнешь.
– Наверняка найдутся такие, кто меня недолюбливает, но вряд ли кто-то стремится причинить мне зло. Я кажусь тебе наивной?
Она наклонилась, чтобы надеть туфлю.
