Чем больше она настаивала на том, чтобы он сдался в руки властям, тем беспокойнее он себя вел. Наконец Ли отступила. Пусть отоспится несколько дней и придет в себя, а там, может быть, ей удастся его уговорить.
— Я так хочу оказаться в своей постели, — жалобно сказал он.
Тут Ли снова охнула:
— Адам! Тебе нельзя будет остаться в доме, потому что завтра вернется из Нью-Йорка Адам.
— Что за чертовщина? Кто это такой?
— Соавтор Вербены. Он живет здесь, в моей старой комнате. Вербена сейчас в Лондоне… Мордред, боюсь, что должна сообщить тебе неприятные новости. Гримли был очень серьезно болен, ему сделали операцию, но сейчас ему уже значительно лучше.
Мордред с минуту помолчал, затем помотал головой:
— Что ж, мне жаль, что матери досталось. Но если честно, то мы с Гримли совершенно чужие друг другу.
Ли понимающе кивнула:
— В любом случае тебе нельзя ночевать в доме. Адам моментально заметит тебя.
— А может, я спрячусь в комнате питона? Уж туда-то никому не придет в голову соваться.
— Не выйдет. — Она со вздохом рассказала о сеансах Ралу.
— Боже! Ты разыгрываешь меня!
— Клянусь, все это чистая правда.
— А как насчет погреба?
— Исключено. Только представь себе, что случится, если Адам заскочит туда, чтобы взять мешок с зерном или пополнить запасы собачьего корма на кухне.
— Может, мне вообще убраться отсюда и не докучать вам своими проблемами? — взвился Мордред.
— Сарай! — вдруг воскликнула Ли. — Тот, что в самом конце сада. Мы там любили играть в детстве.
— Он еще не развалился?
— Нет, цел. Адам даже сказал, что видел там пару простыней.
— А еще мышей, крыс, ползучих гадов и, конечно, енотов. Ни за что! Абсолютно исключено!
Все же Ли удалось уговорить Мордреда обосноваться в сарае. Он долго ворчал, проклиная все на свете, но, когда Ли закончила уборку сарая, уже крепко спал.
Она провела беспокойную ночь, ворочаясь и взбивая подушку, но уснуть смогла лишь под утро. Какой уж тут сон, когда она, по всей видимости, стала соучастницей преступления, укрывая Мордреда от представителей закона.
На следующее утро Ли проспала и опоздала в аэропорт. Адам уже дожидался ее у стоянки машин, когда она подкатила туда. Жизнерадостный Адам широко улыбнулся, помахал рукой, подбежал к машине, прыгнул в нее и стиснул Ли в объятиях.
— Как тут без меня шли дела? — спросил он.
— Отлично, — солгала она и даже зажмурилась, ожидая, что ее немедленно поразит молнией за бесстыдную ложь. Но этого не случилось. Очевидно, боги прощают ложь во имя доброго дела.
— Скучала по мне? — настаивал Адам.
— Как все сложилось в Нью-Йорке? — вместо ответа спросила она.
— Великолепно, — ответил он. И не преувеличивал. «Лэвиш букс» предложили щедрый гонорар за «Находчивых монахинь», но Адам уже достаточно хорошо знал Ли, чтобы помалкивать об этом.
Ли сообщила все новости о домашнем зверинце и долго описывала ураган. Рассказала, что электролинию уже починили. А он, в свою очередь, подробно описал интервью «Таймс».
Возле дома их ждали. Незваные гости выглядели довольно мрачно. Они сидели в черной машине и загораживали проход к крыльцу. Сердце Ли бешено заколотилось. Мужчины вышли из машины одновременно с Ли и Адамом. Это игра воображения или у них действительно бугрятся пиджаки под мышками?
Ли побелела как полотно и слегка задрожала, не в силах выговорить ни слова.
— Чем обязаны? — наконец обратился к мрачной парочке Адам, поскольку Ли молчала.
— Мы из спецотдела безопасности и разведки, сэр, — ответил один из незнакомцев.
Адам представил Ли и себя.
— Мисс Маккаргер, мы разыскиваем вашего двоюродного брата Мордреда Маккаргера. Мы подозреваем…
— Но он же в Боливии!
— Его там нет, мисс Маккаргер. Нам кажется, что он обязательно объявится у вас.
— Нет-нет, вы ошибаетесь. Мордред заявил мне, что не собирается заезжать домой.
Адам молча слушал эту беседу, которая длилась несколько минут. Гости упорно пытались разузнать, не успел ли Мордред уже повидаться с сестрой. Ли, выглядевшая так, словно вот-вот упадет в обморок, продолжала упорно отрицать, что имеет известия от брата.
— Если вы все же увидитесь с ним, — сказал один из них, — то пусть он позвонит нам вот по этому номеру. Ваш брат попал в серьезную передрягу, мисс. И будет гораздо разумнее, если он перестанет скрываться.
У Ли в голове мутилось от страха за Мордреда и оттого, что пришлось дойти до откровенного вранья официальным властям.
Она испытала невероятное облегчение, когда незнакомцы сели в машину и уехали, но оно продлилось недолго: подозрительный взгляд Адама, казалось, сверлил ее насквозь. Ли поспешила в дом. Он шел за ней по пятам. Стоило ей только закрыть входную дверь, как Адам произнес:
— Та-ак, и что все это значит?
— Как тебе сказать, — ответила она, направляясь в кухню. — Видимо, Мордред попал в какую-то скверную историю.
— Прекрати, Ли. Ты чуть не упала в обморок, когда эти типы вылезли из машины. Уверен, ты знаешь куда больше, чем рассказала.
— Ты голоден? Ах да! Сейчас, пожалуй, еще рановато для ужина. Может быть, выпьешь чаю со льдом? У тебя, наверное, в горле пересох…
— Ли! — Он схватил ее за руки и притянул к себе. — Ты не хочешь довериться мне? Я по глазам вижу, что ты знаешь о Мордреде гораздо больше. Ну почему ты считаешь, что обязана тащить на себе этот груз? Почему его проблемы должна решать ты? Однажды они раздавят тебя своей тяжестью!
Сочувствие в его голосе, сила теплых рук и такие уютные объятия поколебали решимость Ли. Она прижалась щекой к его плечу и наконец призналась:
— Я поклялась Мордреду, что не скажу никому ни слова.
— Нам нужно поговорить, — решительно заявил Адам.
Ли хватало неприятностей, уже выпавших за день, но в душе она понимала, что Адам прав, и молча кивнула.
Они сели в тени под деревом.
— «Лэвиш букс» не поскупились, назначив сумму гонорара, — сообщил Адам. — Я не ожидал от них такой щедрости. Ни в одном другом издательстве Вербене не предложат больше. Так что, если даже она и откажется работать со мной, я все равно порекомендую ей подписать контракт именно с «Лэвиш букс».
К великому удивлению Адама, Ли даже не повернула головы. Наконец она кивнула и сказала:
— Но тебе все равно придется во всем сознаться Вербене. Иначе это было бы нечестно. — Опустив голову, она добавила так тихо, что он еле разобрал: — Лучше бы мне вообще ничего не знать об этом. Жаль, что Мелькиор был столь услужлив.
Сердце Адама радостно забилось, он преисполнился нежностью к Ли. Непонятно, как это произошло, но она включила его в узкий круг людей, которым хранила глубокую верность. Эту верность ничто не могло поколебать, даже ее сомнения в его порядочности.
