задержав дыхание и закрыв глаза. Внутри пронеслись тревожные мысли о Мишке. Они так редко видятся, а отношения с его матерью испорчены в пух и прах… Что-то засосало у Макса под ложечкой. Раньше он не переживал насчет неполной семьи и неудачных отношений с Мариной. Наоборот, он думал, сыну будет лучше, если родители не будут ссориться каждый день под его носом. Но представив, что почувствует Марина, если слова Плешецкого не пустой звук, и он действительно способен отобрать у них ребенка, Макса бросило в дрожь.
Эти мысли преследовали его до самого Аниного дома (та самая леди-реснички), и когда он развернул упаковку скромного букета розовых гвоздик, постарался отмести все плохое, что угнетало его. Она ждала уже полчаса, поэтому дверь открыла быстро. Не обратив внимание на букет, Аня ласково обхватила Макса за шею теплыми руками и поцеловала. От нее пахло гелем для душа, а под прозрачным халатиком виднелись набухшие от влаги соски. Макс натянул улыбку, и они прошли в комнату. Она хорошенько приготовилась к его приходу — зажгла ароматические свечи, открыла вино и расставила закуски — сыр с плесенью, мед, красный виноград, мясная нарезка и орехи. Готовить Аня не умела, Макс убедился в этом, когда на прошлой неделе она сожгла яичницу на его кухне, и ему пришлось покупать новую сковородку. Поэтому на столе не было ничего более-менее сытного, а после тяжелой тренировки Макс мечтал об огромной тарелке домашних пельменей с горчицей, как ему делала мама. И снова его мысли невольно вернулись к Марине. Они недолго жили вместе. Когда она узнала о незапланированной беременности, они с Максом еще как-то пытались создать семью, но быстро поняли, что имеют слишком разные взгляды на жизнь. Тем не менее, в тот короткий срок она кормила его как следует, и Макс поправился на целых три килограмма.
Аня разлила вино по бокалам и присела на стол, испепеляя Макса полным желания взглядом. Они были вместе уже месяц, что можно записать в его личный рекорд, не считая Марины, конечно же. Аня относилась к тому типу девушек, которые живут одним днем, хотя в их диалоге иногда проскакивали планы на будущее, такие как съездить с друзьями на природу с палатками или переклеить обои на кухне. Макс не придавал этим обсуждениям особого значения, и ему было невдомек, что Аня лишь делает вид, будто ей до фени. На самом деле она жутко переживала, что Макс вдруг решит ее бросить, если наиграется. Ей необходимо постоянное присутствие мужчины в жизни, и останься она одна дольше, чем на неделю — не иначе как умрет от одиночества.
Поэтому Аня и прыгала выше головы, компенсируя отсутствие хозяйственности игривыми шелковыми халатиками. И это работало. До сегодняшнего вечера.
— Как дела на работе? — спросила она, отставляя бокал. Аня обошла Макса и принялась массировать его затекшие мышцы шеи.
— Да все, как всегда. Сегодня весь день за рулем, решил с Лехой встретиться в спортзале немного размяться.
Аня недовольно сморщила нос, вспоминая как около двух недель назад решила ответить за Макса на его телефон, пока тот готовил завтрак. Она подняла трубку и бодрым приветливым голосом поздоровалась, а в ответ услышала грубое: «Кто это!?». Как будто звонил не лучший друг, а жена, и она, Аня, почувствовала себя какой-то одноразовой любовницей. Пожаловавшись на это Максу, она приняла от него совет не обращать на «Леху» внимание, но, как говорится, осадочек остался. А потом эта встреча на даче, которая убедила Аню в том, что Леша совершенно неисправимый грубиян.
Они еще немного поболтали о том, как прошел день, и как только первые бокалы опустели, Аня засунула свой язык в рот Максу, а тот не успел еще проглотить вино, и оно полилось между ними, запачкав его джинсы.
— Эй, аккуратнее! Это теперь не отстирается! — возмутился Макс. В любой другой день такая мелочь не задела бы его, но сейчас нервы были натянуты до предела.
— Какая разница? — спросила Аня, и потянулась к его ремню быстрым, жадным движением.
Увидев ее сидящую перед ним на коленях, Макс растерял все мысли и почувствовал прилив жара в тех местах, где его касались Анины руки. Он откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, полностью отдаваясь приятным ощущениям.
Он понял, что ничего не получится, когда Аня робко и неуверенно спросила:
— Ты здесь?
Страх кольнул его под левое ребро. Такого еще никогда не случалось. И причина тому — гребаный Плешецкий с его угрозами. Наскоро обдумав какую-то мысль, Макс застегнул ремень и смазано извинился:
— Слушай, мне надо уладить кое-какие дела, окей? Прости, я тебя наберу, — он клюнул Аню в макушку, потому что не смог дотянуться до лица.
И оставил ее сидеть на полу с совершенно растерянным видом — с потрепанной прической и со спавшим с одного плеча халатиком.
Макс чувствовал себя ужасно. Никогда раньше он не оставлял недовольную девушку и так нагло не покидал ее дом. Он сел в машину, и потер ладонями лицо, пытаясь смыть с себя неприятное послевкусие неудавшейся встречи. Часы показывали почти десять вечера, и Мишку наверняка уже готовят ко сну. Но Макс твердо решил во что бы то ни стало его увидеть.
Точнее, он хотел увидеть Марину.
Почему-то именно в этот момент он ощущал непреодолимую потребность в ней.
Уже через двадцать минут он остановился около дома Марины. Не найдя нормального места для парковки, Максу пришлось залезть на тротуар и молиться, чтобы не приехал эвакуатор.
Замерев на первой лестнице подъезда, он набрал ее:
— Что случилось? — недовольно шепнула Марина в трубку.
— Ничего. Ты дома?
— А где мне еще быть?
— Миша уже спит? Я зайду на минуту?
— Спит. Зачем?
Действительно, зачем? Вдруг Макс понял, что его затея глупая, и Марина просто-напросто не пустит его на порог.
Молчание затянулось.
— Макс? — прозвучало в телефоне.
— Да. Незачем, просто хочу увидеть Мишу.
— Но ты его разбудишь, он уснул буквально пару минут назад. И я тоже уже ложусь.
Голос ее был тверд и решителен, но Макс шепнул жалобное:
— Пожалуйста…
Марина глубоко вздохнула, что означало согласие и бросила трубку.
Когда она открыла ему дверь, Макс не мог не провести параллель с Аней. На Марине тоже был халат, но махровый. И мягкие бесшумные тапочки, которые они вместе покупали в «Икее». На ее лице не было улыбки, и она не бросилась ему на шею, но нервы так же сильно щекотали Макса где-то за ушами.
Он стянул ботинки привычным движением, но уловив злобный взгляд
