И Руслан почувствовал, как его накрывает. Он ведь с точностью до дня помнил, когда она начала так ходить. И одновременно — шугаться его. Он тогда на свой счёт принял, думал, с Лариской переусердствовали, свалил из квартиры почти на две недели, чтобы глаза не мозолить. А потом приехал… И сразу лифт.
— Как деревня называется?
— Не знаю. Серьёзно, не знаю! Не помню.
— А про мужика её, откуда подробности?
— От верблюда. Слушай, я тебе и так до хрена уже рассказала того, чего не надо бы, мне что, ещё явки и пароли приложить?
— Не надо, — согласился Руслан. — Лучше номер мой запиши. И если когда-нибудь узнаешь, что он снова её тронул — набери меня. Даже если слегка. Даже если к тому времени я давно уже перестану здесь появляться. — Поймал и удержал её взгляд. — Я хорошо заплачу́ за звонок.
Записав номер, Светка не выдержала:
— Слушай, а всё-таки, зачем тебе это?
— Иди, работай, — отшил её Руслан и повернулся, чтобы уйти.
— Подожди! — остановила она его. — Так, а что на счёт встретиться-то? У меня сегодня вечер свободный.
— Расслабься. Сказал же, услуга за услугу.
— Да я вообще-то и не поэтому уже… Просто. Нет, правда, а почему бы и нет? Я тебе что, не нравлюсь? Или у тебя кто-то есть? Эта, что ли? — кивнула в сторону всё ещё стоя́щего мерседеса куклы.
— Нет, — усмехнулся Руслан, — просто я за честность. Считаю, если женщина шлюха, то она должна работать по прейскуранту, если нет — то нет. А когда делает вид, что нет, а на самом деле да… — Пожал плечами. — Я уж лучше настоящую шлюху возьму, я им больше доверяю. Только без обид, ага?
Так и подмывало подняться в квартиру. Не к себе, конечно, а к муженьку, мать его…
Но пороть горячку было ни к чему, а Руслан мог. Знал за собой такой грешок. И хотя гадёныш оказался из непонятливых, а таких обязательно надо наказывать — для начала следовало остыть. Потому что день-другой погоды уже не делали, а Руслану сейчас меньше всего нужны были возможные заморочки с полицией. Мансуровский «Гелик» в гараже связывал по рукам и ногам. Чёрт. Вот как чуял, что не надо за него браться!
Короче, даже в подъезд заходить не стал, просто сел в машину и уехал. Но перед этим позвонил риелтору и сказал, что пока тормозит продажу квартиры. На сколько? Ну кто его знает. Видно будет.
Глава 20
Сидели на территории закрытого уже сервиса — Руслан, Влад и Кирюха, и пили водку. На мангале шипело мясо в магазинном маринаде. Чуть позже подъехал Виталик. Привёз очередную порцию бабла на восстановление своей «восьмидесятой», а закончилось тем, что махнулись с Русланом не глядя: реставрация салона кожей и установка замороченной стереосистемы — на полный комплект окон в его строящийся дом.
— Ты мне только так, что бы заметно не было! — пьяно доколёбывался Виталя. — Чтобы охренели все, когда я включил, понимаешь, да? Ну, чтобы с виду — раритет с кассетником, а на самом деле — огнище! Есть идеи?
Руслан понимал запрос, и идеи, конечно, были… А вот настроения — нет. Водка не брала, только нагоняла дури в и без того дурную бошку и ослабляла самоконтроль. Мысли были далеко.
— Рус, случилось что? — уже который раз за вечер спросил Влад.
— Нормально всё, — отмахнулся Руслан, но, немного подумав, всё-таки протянул ему ключ от своей «Камри»: — Притырь до утра. И свяжи меня, что ли, на хрен, от греха подальше. А то, чую, наворочу я сегодня…
— Так может, ко мне рванём? — сунув брелок в карман, предложил Влад. — У меня жена с сыном в санатории, места дополна.
Завибрировал телефон, Руслан глянул — Лорик. Вернулась из Норвегии? Да, наверное. Но отвечать не стал. Повернулся к Владу:
— А поехали!
У Влада, сидя на открытой веранде позади дома, догнались бутылкой коньяка. Ночь была тихая, звёздная. Влад, монотонно бубнил о политике, Руслан расслабленно кивал и засыпал прямо в кресле. Однако когда лёг, здесь же, на диванчике под навесом, оказалось, что сон ушёл.
Смотрел на ползущую по небу луну и думал о бабах. Чего им надо? Почему ему попадаются именно такие? А ведь смолоду как хорошо всё начиналось! Когда с Иркой познакомился, когда она его из армии ждала, письма писала, с матерью его дружила. И потом, когда планы строили, кольцевались и собирались жить долго и счастливо. Когда квартиру вместе выбирали, бытовую технику покупали и при любом удобном случае с огромным энтузиазмом строгали ребёночка.
А когда его под белы рученьки и в СИЗО, когда даже мать и сестра в нём засомневались, Ирка единственная не поверила. И снова, как в армию — ждала, письма писала. На свиданки приходила. Во время одной из таких и дочку заделали.
Родилась она, когда Руслан уже три месяца, как отбывал в Мордовии. Шесть лет общего режима. Мордовия — это у чёрта на куличках, о свиданках теперь даже мечтать не приходилось, а вот письма…
Ну ладно, говорил он себе, ребёнок маленький, у неё просто времени нет писать. Писал сам, фотку просил — её и дочки. А в ответ тишина. Хотя нет, одно письмо всё-таки было. «Я с тобой развелась. Не пиши мне больше»
О том, как дочку зовут, о том, что Ирка снова замуж вышла и второго родила — это всё Руслан узнавал из писем матери. А вот о том, что жена ушла от него поначалу к его бывшему шефу Калашникову — это уже мужики после освобождения рассказали. И оказалось, что роман у них был бурный, напоказ всему городу. И уже этого было достаточно, чтобы Руслан захотел Калаша грохнуть, а если добавить сюда шесть лет навязчивых мыслей об этом же… Но к тому моменту как Руслан освободился, Калаш уже четыре года как гнил под могильной плитой, и всё, что мог придумать Руслан, это начать искать Ирку. Чего он хотел? Да просто в глаза ей посмотреть, правду рассказать и спросить: «Ну и каково тебе теперь?» А ещё очень хотел увидеть дочку… не похожа ли она на Калашникова?
Искать было сложно — бывшая переехала в другой город, да под другой фамилией, да ещё и очередным сюрпризом Руслану стало, что он даже не был записан отцом своего ребёнка. И это подтверждало подозрение, что он ей вовсе не отец.
Нашёл в Тольятти. И убедился, что не прав. Генетика такая штука — смотришь на семилетнюю девочку, а видишь себя самого тридцатидвухлетнего, и никакие тесты на отцовство уже не нужны.
С Ириной встретились в городском парке. Она изменилась, слегка поправилась, повзрослела, посерьёзнела, но в целом… Это была она, его Иришка.
Долго ходили по аллеям, и Руслан наконец-то рассказал ей про то, как отказался однажды от неожиданного задания Калаша опоить и привезти к нему в загородный дом дочку конкурента, семнадцатилетнюю девчонку. Девчонка та как раз сидела в пиццерии возле дома Руслана и была без охраны. Момент был охренительно удачный… Но из-за упрямства Руслана он был упущен. А вместе с ним и какая-то огромная финансовая выгода Калаша.
А через месяц Руслана взяли за изнасилование, которого он не совершал.
Кто совершал, этого Руслан не знал, там в тот раз было человек десять Калашовских «партнёров» Может, и все сразу. Руслан же просто по просьбе шефа, подвёз в баню его новую подружку, а потом должен был дождаться и отвезти её обратно домой. Но так и не отвёз. За неё и сел.
Изначально дело было шито белыми нитками, много нестыковок и слепых пятен, и Руслану казалось — выгребет. Но через три месяца в СИЗО он получил анонимную записочку: «Не волнуйся, друг, если что-то пойдёт не так, мы позаботимся о твоих женщинах» Его женщины — это мать, сестра и жена. Намёк был понятен, и всё, что ему тогда осталось — признать вину.
Рассказывая всё это, Руслан ничего у бывшей жены не просил и ничего ей не доказывал. Он просто открывал ей глаза на правду, а она шла рядом, опустив голову, и молчала.
— Когда я сюда ехал, я очень на тебя злился, — подводя итог, сказал Руслан. — А сейчас понимаю — это потому, что мне тебя всё это время чертовски не хватало. И, если честно, до сих пор не хватает.
А потом что-то случилось вдруг, и они оказались в гостиничном номере. И словно не было этого предательства, не было этих лет, боли и тоски. Они любили друг друга так неистово, что было по умолчанию понятно, что всё ещё можно вернуть. И Руслан хотел вернуть. Был готов. Начать с нуля, пахать не разгибаясь, развиваться, тянуть семью. Ради жены, ради детей…
