Грим стоял в стороне, наблюдая за происходящим. Этот человек мог быть таким же безжалостным и холодным, как и все мы, но он был гораздо более расчетливым. Там, где мной управляли ярость и жажда возмездия, Грим спокойно оценивал ситуацию, а затем действовал, когда приходило время. Немногие продержались бы, когда бы он высвободил всю свою мощь. Была причина, по которой он был президентом этого клуба. Его Жнец был первым. Самый большой ублюдок из всех нас.
Мамонт сделал следующий поворот, кастет был над его кулаком, когда он получил свои удары. Здоровяк даже не запыхался, когда закончил, но кровь постоянно капала изо рта и носа русского, порезы вокруг обоих глаз и подбородка в дополнение к его обнаженной груди, где Ганнибал проявил изобретательность со своими ножами. Мой брат был экспертом по обращению с ножом. Он выбирал только самое острое и смертоносное.
Диабло все еще наводил порядок в нашем доме, иначе он бы наслаждался временем, проведенным с нашим гостем. Остались Боди, Лаки и Ксенон. Боди и Лаки по очереди выпускали кулаки. Ксенон отказался, у него было слишком много дел, поскольку он все глубже погружался в сеть торговли людьми, в которую мы начали проникать и разоблачать. Мозайка был кочевником и в настоящее время не проживал в Перекрестке, что означало, что наконец-то настала моя очередь.
Каждый из моих братьев носил на лице банданы с изображением черепа. Это обеспечивало анонимность, а также затрудняло отличие одного из нас от других. Наши руки были закрыты, чтобы скрыть узнаваемые татуировки. Мы носили кожаные перчатки. Черную одежду и джинсы.
Смысл был в том, что мы хотели быть пугающими, особенно когда видео последних минут этого русского, наконец, распространиться. Нашим врагам нужно было воспринимать нас всерьез.
Грим был блестящим стратегом.
— Тебе нравится насиловать и поджигать девушек, да?
Я, не колеблясь, пошел прямо в горло, так сказать.
Русский засмеялся, кровь стекала по его подбородку.
— Закрой свой гребанный рот, сука.
Никто из нас не говорил по-русски, но у меня было ощущение, что он откажется от английского, поэтому я загрузил приложение на свой телефон, которое переводило каждое слово, прежде чем мы начали. Закрой свой гребаный рот, сука. Перевод был громким и ясным.
Так вот как это должно было быть?
— Удивительно, как ты понимаешь каждое слово, которое я говорю. — Я задумчиво потер подбородок над банданой. — Что случилось с твоим членом? Не можете найти девушку, которая согласится на это добровольно?
— Иди отсоси своему папочке, как ты делаешь каждый день, ты шлюха ебаная.
— Иди отсоси своему папочке, как ты обычно делаешь каждую ночь, ты, гребаная шлюха. — Голос робота-переводчика был почти комичным, когда он повторял его слова.
Грим покачал головой. Этот парень не собирался давать нам дерьмо без надлежащей мотивации.
Я быстро терял терпение.
— Уберите его, — приказал я, указывая на деревянный стол в другом конце комнаты. На этот раз никакого металлического стола для вскрытия. Мамонту пришлось бы следить за своей силой. Я хотел использовать новые ограничения, которые мы установили, чтобы держать его пристегнутым без необходимости использовать много мышц.
Рейт и Экс заставили его лечь на живот и прижали к тяжелому темному дубу. Толстые кожаные ремни крепили тело русского к дереву как на плечах, так и на запястьях. Его ноги также были закреплены в лодыжках, но не так туго. Согнувшись в талии, он мог бы немного пошевелить ими, но его верхняя часть тела была полностью заблокирована.
— Почему бы тебе не рассказать нам, как ты знакомишься с этими девушками?
Я взял со своего рабочего стола кошку с девятью хвостами, размахивая ею, когда она издавала легкий шуршащий звук. У меня был этот заказ, сделанный другом. Узор в виде елочки на ручке был совершенно красивым, но именно трещина действительно делала его особенным. Кнут хорошо вписался в мою ладонь и обернулся вокруг цели, как будто это было приятное, надежное объятие. Этот был довольно новым и все еще немного жестким.
Идеально.
— Ебаный карась, — орал он. Гребаный придурок.
Русский все еще был упрям.
Я отдернул руку и выпустил, когда концы кнута опустились на обнаженную плоть русского. Его кожа была мгновенно разорвана, когда из его горла вырвался вопль ярости и боли.
— Я убью тебя! — Наконец крикнул он по-английски, когда Грим усмехнулся.
— Это было не так сложно, не так ли? — Спросил я, снова поднимая хлыст и по инерции размахивая им, прежде чем нанести особенно жестокий удар.
На этот раз я не понял ни единого слова, которое он сказал. Искаженный агонией, его голос звучал почти нечеловечески в своем крике.
— Как ты знакомишься с девушками? Кто главный?
Русский не говорил, но все его тело дрожало и сотрясалось в ответ. Очевидно, он был жестким сукиным сыном. Я бы отдал ему должное, но это не имело значения. В конце концов, он сломается.
Дверь наверху лестницы открылась, и кто-то в спешке сбежал вниз. Я моргнул, когда Патриот сосредоточился на русском, и он зарычал, его взгляд несколько секунд блуждал по комнате, прежде чем он взял швабру у дальней стены. Дерево треснуло с громким треском, когда он отломил ручку и бросился на нашего пленника.
— Черт, — пробормотал Грим себе под нос.
Это должно было быть плохо. Действительно плохо.
Патриот был более взбешен, чем я когда-либо видел его. Его Жнец захватил власть, и это означало, что он зашел слишком далеко, чтобы мы могли вмешаться. Я видел много дерьмового дерьма в своей жизни, но даже мне пришлось отвернуть голову, когда он взял эту ручку и засунул ее в задницу русского. Я никогда не забуду звук боли, который сорвался с губ заключенного.
Я повернулся вовремя, чтобы поймать взгляд Патриота, полный полного удовлетворения. Злобно ухмыляясь, он слушал продолжающиеся крики русского и вопли агонии.
— Это за то, что ты сделал с Трикси и всеми этими девушками, ублюдок!
Черт возьми. Патриот был чертовски хорошим защитником. И он не был близок к тому, чтобы закончить.
— Каково это, когда тебя насилуют? Тебе нравится, когда кто-то засовывает что-то тебе в задницу?
Патриот серьезно потерял самообладание. Я никогда не видел, чтобы он нападал на кого-либо так яростно или порочно.
— Я не думаю, что кому-то из этих девушек это тоже понравилось!
О чем, черт возьми, он говорил? Да, этот русский мудак был вовлечен в торговлю женщинами в Неваде, в этом нет сомнений, но Патриот вел себя так, как будто знал что-то большее.
— Патриот?
— Это Алексей Волтой, — он кипел от злости. — Племянник Владимира Солоника.
Черт!
Этот беспорядок только что стал намного сложнее.
Рейт все еще снимал все это, а Грим молчал, затягиваясь дымом, когда наши глаза встретились. Он кивнул головой в сторону лестницы, и я неохотно покинул комнату со строгими приказами держать заключенного под стражей и оставить его таким, каким он был. Никто не трогал его, пока я не вернусь.
Пусть он лежит там с ручкой метлы, торчащей из его задницы. Он заслуживал гораздо худшего.
— Он родственник Солоника. Это подарок, которого мы не ожидали получить. — Грим покачал головой, и я мог сказать, что он был взволнован. — Это серьезный пиздец, но этот мудак сам напросился.
Я не возражал.
— Таким я скоро найду его дядю. Я, наконец, добьюсь справедливости для Уиллоу.
Грим кивнул.
— Я не хочу убивать его, прежде чем у нас будет шанс узнать все, что нам нужно знать. Он скоро отключится. Не много он сейчас сможет вынести.
— Может быть, не сейчас, но он отсюда не выйдет. Я не могу позволить ему выйти на свободу после того, что он сделал с Трикси и другими девушками, которых он похитил. Мы должны дать понять, что у этих русских ублюдков есть оппозиция.
— Это открывает нам много дерьма, Раэль.
Вздохнув, я попытался обуздать свой порыв поспорить.
— Я знаю это, президент. Я не говорю, что хочу обрушить это на клуб, но это уже здесь. Начался шторм дерьма, и уже двенадцать девушек числятся пропавшими без вести по всей центральной Неваде. Вчера было только восемь. Я услышал обновление по радио несколько часов назад. Это никуда не денется.
