Раэль и Рейт догнали нас на шоссе 95 после того, как мы поцеловались, но Патриот быстро вспомнил об опасности и настоял, чтобы мы вернулись в Перекресток. В тот момент, когда мы смогли остаться одни, он повел меня по коридору в свою комнату, закрыв дверь с тихим щелчком. Сбросив ботинки и жилет, он плюхнулся на кровать и похлопал по матрасу, поводя бровями вверх и вниз.
— Это попытка соблазнения? — Спросила я, медленно скользя рукой по матрасу, чтобы дотянуться до пальцев, медленно тянущихся в моем направлении. Наши ладони встретились, и он переплел наши пальцы, нежно сжимая.
— Это работает? Я просто надеялся на еще один поцелуй твоих сладких, мягких губ, но я приму все, что смогу получить.
Хихикая, я придвинулась немного ближе.
— Нет. Я абсолютно невосприимчива к твоим чарам.
— Ой. Это удар ниже пояса по самолюбию парня.
Фыркая, я не могла не подразнить его.
— Возвращает тебя с небес на землю.
Он широко улыбался и не отрицал того факта, что он был дерзким, и мы оба это знали. У меня было ощущение, что он смягчил свою дерзость для меня, и это было мило.
— Ты выглядишь так, будто вот-вот готова меня о чем-то спросить.
— Так и есть.
Он застонал, переворачиваясь, когда моя рука была отпущена, и плюхнулся на спину.
— Женщины и их бесконечные вопросы.
Я шлепнула его по груди, и он быстро наклонился в сторону, подхватывая меня, когда устраивал мое тело поверх своего. Мои глаза расширились, когда я поняла, что лежу наполовину на нем.
— Ты можешь отодвинуться в любое время. Если тебя что-то смущает, все, что тебе нужно сделать, это сказать мне. У нас даже может быть стоп-слово, если хочешь, но я хочу обнять тебя, детка. Я давно этого хотел.
— Думаю, сейчас я в порядке.
— Но?
— Использовать стоп-слово, хорошая идея.
Он устроился поудобнее, сев и прислонившись спиной к изголовью кровати. Я осталась у него на коленях, прижавшись к его груди. Рука Патриота свободно обнимала меня, когда он играл с длинной прядью моих волос.
— Какое стоп-слово?
Мне потребовалось несколько минут, но я, наконец, придумала.
— Флаг.
— Флаг? — Громкий, хриплый смех сотряс его грудь. — Хорошо. Значит флаг.
— Могу я спросить тебя кое о чем еще?
— Всегда.
Мой рот открылся, но прежде, чем я успела спросить, раздался стук в дверь, и ворвался Раэль, таща за собой мою сестру.
— Ну блядь, — выругался Патриот, свирепо глядя на Раэля.
Найла ослепительно улыбнулась мне, а затем бросилась вперед, практически стащив меня с коленей Патриота.
— Я знала это! — Крикнула она. — Вот почему ты всегда прячешься здесь.
— Иисус. Отвали от моего брата, Найла, — предостерегал Раэль, — у него полно дел с Наоми.
Патриот усмехнулся и сумел высвободиться из-под нас двоих, когда соскользнул с кровати.
— Я не против разобраться с Мими.
— Черт. Ты не знаешь на что подписываешься, если Наоми хоть чем-то похожа на свою сестру… в доказательство этого есть следы когтей на мне.
Найла показала на свою задницу и сказала ему поцеловать ее. Раэль широко улыбнулся и подмигнул.
— Вы двое отвратительные, — засмеялась я, качая головой. — Человек-дьявол, нам нужно выпить.
Моя сестра повернулась и потрясла своими сиськами, покачивая тяжелыми шарами в его направлении.
— Пожалуйста, Раэль. Мне нужно чем-нибудь согреться, прежде чем ты это сделаешь.
Он облизал губы, а затем привел себя в порядок, задержав руку на своей промежности.
— Черт возьми, чертовка. Обломщица. Я не могу всю ночь разгуливать с чудовищной эрекцией.
— Если ты доживешь до полуночи, у меня будет для тебя кое-что особенное.
Раэль воспрянул духом.
— Я испачкаюсь?
— Очень, — хрипло ответила она.
Он задрожал и практически побежал к двери. Когда он уходил, хлопнула дверь, и Патриот начал смеяться.
— Ты водишь его за член.
— Это единственный способ влияния на него, и так случилось, что он мой любимый.
Мы обе начали хихикать, когда Патриот поднял руки.
— Не могу сказать, что это плохо.
— Ни один мужчина не смог бы, — согласилась Найла.
Он прочистил горло, а затем сделал шаг к двери.
— Собираюсь пропустить несколько глотков. Хочешь чего-нибудь, солнышко?
— Нет, но спасибо.
Он опустил подбородок и затем направился к выходу, оставив меня наедине с Найлой.
— Почему тебя никогда нет рядом? — Спросила я, подразнивая ее. — Клянусь, вся твоя жизнь, это работа.
— Расскажи мне об этом, — ответила она, откидываясь на матрас и слегка подпрыгивая. — Раэль и работа. Это все, что я сейчас делаю.
Как будто это трудно для нее.
— Тебе же это нравится. Не отрицай этого.
Она перевернулась, подперев подбородок руками.
— Это старые новости. Что насчет тебя и Патриота?
— Мы добились прогресса, — медленно ответила я. — Он поцеловал меня сегодня.
— Что? Да! — Она села, скрестила ноги и потянулась к моей руке. — Это то, чего ты хочешь, верно? — Ее беспокойство было милым. Найла с самого начала понимала, насколько трудным был этот переход и каким большим шагом было для меня подумать о каких-либо романтических отношениях.
— Он мне нравится. Мы не торопимся.
— В этом нет ничего плохого.
— Нет. Он самый терпеливый человек, которого я когда-либо встречала.
— У Раэля совсем нет терпения, но мне абсолютно нравится, какой он страстный и непредсказуемый. Для меня это идеально.
— Потому что ты очень жесткая, — подразнила я.
— Знаешь Патриот подходит тебе. Он твердый, надежный и защитник по натуре.
— Да, он такой.
Найла улыбнулась, а затем сменила тему, что я оценила. Я не была уверена, куда заведут мои отношения с Патриотом, и не хотела строить догадки.
— Там происходит адская вечеринка. Сиськи и задницы повсюду, но парни настороже и пьют не так много, как обычно.
— Ты думаешь, они готовятся к чему-то большому?
— Определенно. Раэль очень взволнован и умолял меня взять выходной. Он сказал, что это клубные дела, но я думаю, что это связано с тобой и этими гребаными русскими.
— Ты права.
— Черт, — прошептала она. — Тогда мы будем держаться вместе. С таким же успехом можно залечь на дно. Мы можем посмотреть несколько фильмов и съесть кучу нездоровой пищи.
— Звучит заманчиво.
Строить планы с сестрой было отличной идеей. Я скучала по ней, и нам нужно было наверстать упущенное за многие годы.
— Есть кое-что, что ты должна знать, Найла.
— О-о-о.
— За мной отправили убийцу в больницу.
— Что!? Тебе причинили боль?
— Нет. Патриот позаботился о нем.
— Блядь.
— Русские и железная дорога черного рынка никогда не остановятся. Они будут продолжать охотиться за мной, пока я не умру. Я слишком много знаю, Найла. Я угроза и обуза.
Она покачала головой, а затем притянула меня в крепкие объятия.
— Королевские ублюдки разберутся в этом. Они позаботятся о твоей безопасности.
— Я надеюсь на это.
Реальность заключалась в том, что каждый член этого клуба был в опасности, потому что они приняли меня. Я не была глупа. Резников закончит работу и убьет меня в следующий раз. Этот русский кусок дерьма очень опасен. Он был главным над Алексеем и Солоником. Когда они умерли, на него легло бремя восполнения потери.
Он, должно быть, очень разозлился.
Алексей Волтой был племянником Владимира Солоника, одного из самых влиятельных людей в стране. Железная дорога черного рынка нанимала мужчин по всей территории США, подбирала девушек и переправляла их в Канаду и на Аляску. Сотни женщин, украденных из их жизни и проданных в качестве секс-рабынь по всему миру. Россия была всего лишь трамплином. У них был бизнес в каждой отдельной стране. Никто не мог остановить Резникова и других криминальных авторитетов Братвы. Они были слишком могущественны.
Все, о чем я могла думать, это о своей подруге Кате, которая все еще была их собственностью, и она была беременна. Они угрожали забрать ее ребенка? Прервать ее беременность? Избили ее за то, что она забеременела и потеряли прибыль?
