я знаю, что она собирается выплеснуть на меня что-то, что я просто не готова услышать.
Я, наконец, набираюсь смелости спросить: — Что случилось? — и она поворачивается ко мне с чем-то похожим на слезы на глазах.
— Иден, ты принимала Зверобой? — спрашивает она, и я хмурюсь, кивая, встречаясь с ней взглядом. Она уже качает головой. — Иден, такие натуральные средства, как эти, они… они могут заставить имплантат перестать работать.
Ее слова звенят у меня в ушах, когда я открываю рот и смотрю на нее, разинув рот. Я смотрю, как ее губы продолжают двигаться, но ни одно слово не фиксируется в моем мозгу.
Зверобой — причина, по которой я беременна. Ну, секс — причина, но почему моя контрацепция не сработала? Гребаный зверобой? Знает ли она, сколько его я на самом деле, блядь, приняла?
Мое дыхание сбивается, я чувствую одышку, и мое зрение затуманивается, когда кто-то гладит меня по руке. У меня такое чувство, что я вот-вот потеряю сознание.
Хантер дал мне эти таблетки, гребаный Хантер. Он знал? Он, блядь, знал, что собирался со мной сделать? Пожалуйста, Боже, скажи мне, что это неправда.
Я рада, что они уже в пути, потому что я собираюсь убить его, черт возьми.
КСАВЬЕ
— Клянусь гребаным Богом, не заставляйте меня сожалеть об этом, — рычит Райан суровым голосом, вручая мне листок бумаги с указанием местоположения по GPS для добавления в навигационную систему Jag.
— Мы услышали тебя с первого раза, Райан, — ворчит Хантер, выходя из парадной двери и бросая свою спортивную сумку в багажное отделение, прежде чем повернуться к нам.
— Ну, тогда давайте убедимся, что это, блядь, засело у вас в мозгу, ладно? Если я пронюхаю о каком-нибудь дерьме, мне все равно, кто вы, я выпотрошу вас к чертовой матери. Если она сломает ноготь или поранит палец на ноге, это будет ваша гребаная вина, — выпаливает он, и я ничего не говорю, просто приподнимаю бровь, глядя на Бетани, которая согласно кивает, скрестив руки на груди.
— То, что он сказал, — добавляет она, и Тобиас усмехается.
— Да, да. Мы тебя услышали. Теперь мы можем, пожалуйста, ехать? — спрашивает Тобиас, уперев руки в бока, готовый забраться в "Jaguar" и свалить отсюда к чертовой матери. Я рядом с ним.
— Прекрасно, но, честно говоря, вам, ребята, тоже лучше быть в курсе своих школьных заданий. Нам нужно поддерживать все как можно более нормальным, чтобы не поднимать никаких тревожных флагов. То же самое я сказала и девочкам. Мы хотим защитить вас, но мы также не хотим навредить вашему будущему, — предупреждает Бетани, притягивая Хантера в объятия. Она крепко обвивает руками его шею, ее глаза закрываются, когда она вдыхает его запах.
Я не знаю, как ему так повезло, что кто-то, кто разделяет его кровь, так сильно любит его. Никто из нас многого не знает о том, что было когда она была моложе, но она рисковала всем ради них обоих, и она определенно причина, по которой он все еще есть в нашей жизни.
— Ладно, хватит говорить голосом мамы, Бетти, — дразнит Райан, разряжая ситуацию, и она закатывает глаза, отступая от Хантера. — У вас у всех есть телефоны, которые я вам дал? — спрашивает он, имея в виду дешевые одноразовые телефоны, которые он дал нам прошлой ночью.
— Да, и мы оставили наши на кухонном островке, — со вздохом отвечает Тобиас. — Пожалуйста, теперь мы можем ехать? — повторяет он, подходя к Бетани, чтобы быстро обнять ее, прежде чем направиться к машине.
Хантер следует за ним, и я неловко стою там мгновение, пока Бетани смотрит на меня с надеждой в глазах. Когда мы были моложе, Тобиасу потребовалось некоторое время, чтобы присоединиться к маленькому параду объятий, но мне это никогда не нравилось. Я вижу, как она смотрит на меня сейчас, и странная часть меня почти соглашается с этим, но вместо этого я слегка улыбаюсь и киваю головой.
— Спасибо тебе, — честно бормочу я, и она улыбается мне, вероятно, зная, что мне не нравится произносить эти слова так же сильно, как не нравится обнимать ее.
Хантер забирается на пассажирское сиденье, в то время как Тобиас расслабляется на заднем, оставляя меня закрывать багажник, пока я обхожу внедорожник и сажусь за руль. Заглянув внутрь, нельзя даже предположить что мы собрали вещи, чтобы ненадолго уехать втроем. Не похоже, что мы уезжаем на ночь. У меня, наверное, больше всех, с собой две спортивные сумки, набитых одеждой и другими личными вещами, но у Тобиаса буквально только рюкзак.
Забираясь на водительское сиденье, я пристегиваюсь и смотрю в зеркало заднего вида на Тобиаса. — Ты уверен, что упаковал все свое барахло?
— Мне не нужно мое дерьмо. Все, что мне нужно, уже там, ждет меня, — отвечает Тобиас, и я не думаю, что он когда-либо произносил более правдивые слова.
Выезжая на подъездную дорожку, я смотрю, как Райан и Бетани исчезают вдали, пока Хантер напевает под музыку, но ничего из этого не всплывает у меня в голове, поскольку я так сосредоточен на предстоящем пункте назначения. У нас впереди четырехчасовая поездка, и мне интересно, сможем ли мы управиться за три.
— Кто-нибудь думал о том, что мы будем делать, когда Илана поймет, что мы не в Найт-Крик и не в доме Бетани и Райана? — Спрашивает Тобиас, и я вздыхаю, потому что, честно говоря, нет, не думал.
— Что еще мы должны сказать или сделать? Она угроза тому, что принадлежит мне, нам, и нашим приоритетом должна быть Иден, — отвечаю я, и никто из них не спорит со мной. Нужно ли нам разбираться с моей матерью? Да, но сейчас просто не время. Хотя я чувствую, что выбор, который нужно сделать, приближается с каждым днем.
— Что это у тебя там? — Спрашивает Хантер, оглядываясь через плечо на Тобиаса, и я бросаю взгляд в зеркало заднего вида, когда мы выезжаем на автостраду, моя нога сильно нажимает на педаль газа, что отвлекает меня от того, что он делает.
— О, это книга для детей или для родителей. Я действительно не знаю, как это назвать, но готов поспорить на свою задницу, что я появлюсь там, зная больше, чем знаю сейчас, — говорит он, не поднимая головы от книги в руках, и мне хочется остановить "Jaguar" и заставить кого-нибудь из других ублюдков сесть за руль.
Как я могу узнать обо всем этом дерьме,
