— Ты права. Ты абсолютно права, — согласилась она более уверенно. — Я добросовестный работник и знаю, что не вовлечена ни в какие махинации. Мои служащие тоже.
— Вот и правильно. Перестань об этом думать. У тебя и без того проблем хватает.
— Ты права.
— Ну разумеется, — самоуверенно заявила приятельница.
Миссис Адамс улыбнулась. Действительно, забот у нее было немало. Она в одиночку воспитывала детей, едва сводя концы с концами. Она ни цента не откладывала на старость или дальнейшее обучение детей. Даже учитывая прибавку к жалованью, ей с трудом удавалось выплачивать ежемесячный ипотечный взнос. Она не сможет спать спокойно, пока Джек не поймает преступников, которые надули старичков.
— Спасибо, — искренне прошептала Сюзанна в телефонную трубку.
— Не стоит благодарности, — засмеялась собеседница, — ведь дело ведет Джек, не забывай. Я тут подумала… а не заглянуть ли мне к тебе на работу на днях? Для оказания моральной поддержки? И еще я с удовольствием понаблюдала бы за подозреваемой Фрэнки. Интересно, какой она стала? Хочется увидеть ее до того, как я наткнусь в Интернете на ее снимок с подписью: «Разыскивается полицией». Будет забавно.
— Карен, что ты такое говоришь! — воскликнула подруга. От ее чувства облегчения не осталось и следа.
Моральная поддержка? Карен не упустит шанса в очередной раз поиздеваться над Фрэнки. Словно кошка, играющая с мышью!
Сюзанна ощутила раздражение. Она чувствовала, что ее отношение к Франческе изменилось, может быть, потому, что та предупредила ее о предстоящем собрании. Сюзанна, с одной стороны, вовсе не стремилась возобновлять школьную вражду во взрослой жизни, а с другой — не хотела обижать лучшую подругу.
Когда Франческа открыла глаза и посмотрела на часы, она поняла, что проспала. Об утренней пробежке можно было забыть. У нее едва оставалось время, чтобы принять душ и одеться.
Выскочив из постели, она вздрогнула, ощутив холодный пол под босыми ступнями. Ничего удивительного, что она проспала. С тех пор как Джек сообщил администрации Грейвэк-Лодж о том, что почти все они являются подозреваемыми по делу о «краже личности», она ни о чем другом и думать не могла. Всю ночь женщина не сомкнула глаз, ворочаясь с боку на бок. Ее не особенно беспокоили подозрения полицейских, но выглядеть преступницей в глазах мужчины, чье красивое лицо возникало перед ее мысленным взором всякий раз, стоило ей только закрыть глаза, — это совсем другое дело. Это сводило ее с ума.
Франческа удивилась, что Габриэль не разбудила ее, ведь дочь должна сейчас собираться в школу. Оказалось, что девочка сладко посапывает в кровати, с головой укрывшись одеялом. На подушке виднелись только спутанные пряди волос. Мобильный телефон, который служил ей будильником, был отключен. Мать не смогла сдержать улыбку.
— Какая же ты соня! — прошептала она, забираясь под одеяло к дочери и обнимая ее теплое тельце.
Габриэль что-то пробормотала и уткнулась носом ей в плечо. Это был один из редких моментов, когда она не протестовала против материнской ласки. Впрочем, в их семье и по сей день сохранилась милая традиция обнимать и целовать друг друга, а также привычка укрываться зеленым лоскутным одеялом, неизменным спутником первых лет жизни девочки.
Франческа подоткнула обветшалое одеяло и пригладила легкие кудряшки на голове дочери.
— Проспала школу сегодня? — прошептала она. — Мы опаздываем!
Габриэль простонала:
— Мне все равно.
— Мне тоже, — согласилась мать, прикрывая отяжелевшие веки и растворяясь в соблазнительной теплоте кровати. Это был отличный способ отгородиться от суровой действительности, в которой ей придется оказывать содействие шефу полиции в раскрытии преступления.
Дополнительная работа подчиненных не убьет, а вот излишнее нервное напряжение — может. Сотрудники восприняли новую информацию с недоверием и страхом. Франческа отметила, что с полицейскими все разговаривали спокойно и вежливо, но нервы людей были натянуты, как струны. Они не могли обсуждать происходящее ни друг с другом, ни тем более с обитателями пансиона, которые теперь назывались потерпевшими.
— А давай-ка вместе сегодня прогуляем, — предложила женщина, и дочь ее полностью поддержала.
Она теснее прижалась к матери и обняла ее, от чего у Франчески потеплело на сердце. Сколько еще времени сможет она вот так лежать по утрам вместе со своей красивой, быстро взрослеющей дочерью, прежде чем та поступит в колледж и уедет из дома?
Когда Габриэль была маленькой, она терпеть не могла спать в одиночестве в своей комнате, оклеенной обоями с изображением принцесс из мультфильмов Диснея. Поэтому с детских лет дочери и по сей день они часто спали обнявшись либо в постельке Габриэль, либо в кровати Франчески. Так бывало во время болезни девочки или когда она была чем-то огорчена, а еще когда Фрэнки просто хотелось побыть с дочерью после тяжелого трудового дня.
Сейчас женщина отчаянно боролась со сном, не желая упустить ни одного счастливого мгновения. Она покрепче обняла дочь, вспоминая, когда они в последний раз вот так нежились вместе в кровати, отгородившись от остального мира.
— Мы можем посмотреть «Властелина колец», все три части, — сонно предложила Габриэль, — и поесть мороженого.
— Звучит заманчиво, — вздохнула мать, — мне бы этого тоже очень хотелось, но я не могу.
— Нет, можешь, — возразила девочка, обнимая мать и накрывая ее лицо шелковистыми кудряшками. — Не ходи на работу, останься со мной. Давай повеселимся вместе.
Франческа призвала на помощь все свое здравомыслие, преодолевая искушение. Общение с дочерью и совместные развлечения представлялись более важным делом, чем работа и поджидающие там неприятности.
— Увы, долг зовет. Но я очень хочу посмотреть с тобой «Властелина колец». Может, в эти выходные? Отменим все планы и повеселимся на славу.
— Ладно, но в школу я все равно не пойду, — обиженно заявила Габриэль.
— Почему?
— Голова болит.
Франческа пощупала лоб девочки, пытаясь определить, нет ли температуры, но дочь отстранилась, и очарование момента исчезло. Действительность вновь вступила в свои права. В пятнадцать лет далеко не всем девочкам нравятся проявления материнской ласки.
— Мам, я не больна, просто нехорошо себя чувствую.
— Может, простудилась? — Женщина вспомнила, что вчера дочь легла спать раньше обычного.
Габриэль лишь плечами пожала.
— А как же занятия?
