Я и без того смогу вырваться, кусок идиотизма!
Какого хрена он забыл здесь? Неужели я никогда в жизни больше не смогу повеселиться, как следует? Почему каждый раз, когда нахожу в своей темной душе маленький пучок света, «муженек» появляется в самый ненужный момент и закупоривает надоедливую дырку?
Голубоглазый парень не сразу понял, в чем дело, но затем посмотрел на моего мужа с вызовом, словно тот отобрал у него нечто важное.
– А вы кто такой? – голос парня теперь слышен четче. Он – голос – оказался гораздо красивее, чем там, возле танцпола, ибо на лестнице музыка слышна гораздо тише. От меня не ускользнули нотки недовольства и некоего презрения по отношению к мужлану. И наши мысли абсолютно совпадали.
– Ее муж.
Парень опустил взгляд на свободно покоящуюся правую руку и лишь усмехнулся, удостоверившись в отсутствии обручального кольца. Не зря я его сняла, не зря…
– Ага, а я любовник.
Резким движением, мой «муженек» чуть ли не вырубил несчастного парня, ударив того по лицу со всего размаху. Бедный парень рухнул к лестнице и остался лежать, удерживая ладонями нос. Я хотела броситься к нему, предложить помощь, только моим планам вновь не суждено сбыться.
Затуманенный алкоголем разум не сразу отреагировал, когда мужлан потянул меня к выходу, не собираясь ввязываться в конфликт и дальше. Парень что-то кричал нам вслед, матерился, обещая расплатиться за подобное отношение, но его уже никто не слушал.
Интересно, откуда мужлан узнал о моем местоположении? Отследил? Нанял каких-нибудь ищеек, как в зарубежном кино? Однако это никакого значения не имеет. Он добился желаемого – нашел меня и с силой тянул на улицу под прохладный ветер.
За пределами клуба оказалось достаточно холодно, а главное – темно. Хоть я сюда и пришла вечером, но на улице все еще красовалось близящееся к закату солнце. Сколько времени я провела в клубе? Который сейчас час? Почему я вообще задаюсь такими подробностями, когда мне больше всего хочется вырваться из цепких лап огромного зверя и продолжить веселиться?
Единственное, чего мне не хватало для этого маневра – сил. Видимо, танцы и алкоголь высосали все возможное, а хватка мужлана оказалась куда сильнее, чем обычно. Но я не чувствовала боли, лишь маленький отголосок досады из-за сложившейся ситуации.
И злость, которая постепенно разливалась внутри меня…
– Какого хрена ты тут забыла? – приложив силу, мужлан развернул меня к себе лицом, все еще удерживая за локоть. Я едва фокусировала зрение, но по сжавшимся скулам, по острому, словно лезвие ножа, взгляду, понимала – мой поступок разозлил гораздо сильнее, чем нахождение в пыльном танцевальном зале.
– Я пришла отдохнуть! Что, нельзя? – бросила с вызовом.
Наверное, мне стоило испугаться его, ждать последствий, но почему-то инстинкт самосохранения, присущий всем живым существам, куда-то исчез, испарился. Его нет. Это пугало и в то же время развязывало руки. Никогда ранее я не разговаривала с ним так открыто, не смотрела с вызовом, пытаясь доказать свою смелость. Плохо же на меня влияет алкоголь. Или наоборот – хорошо?
– Я сказал тебе сидеть дома!
– Срать я хотела на твои слова! – начала я на таких же повышенных тонах, как и сам мужчина.
Вокруг нас не оказалось ни единой души – мужлан отвел меня подальше от входа, ближе к пустующей парковке, где свидетелями нашей ссоры стали лишь дорогие иномарки.
– Ты мне никто и зовут тебя никак! Просто старпер, возомнивший себя моим мужем! – кричу, выплескиваю на мужлана всю ярость, всю свою злость. За что? А за все! За то, что появился в моей жизни, перевернул ее сверху донизу, лишил всего, чем я когда-то дорожила. Снял с моих глаз розовые очки, которые затуманивали мой взгляд на этот мир. – Я даже кольцо сняла. Видишь? – покрутила перед ним правой рукой, но мужчина даже бровью не повел, продолжая сжимать левый локоть. – Не замужем я, и ты мне не нужен! Оставь меня, наконец, в покое!
Я знала, что он не выполнит мою просьбу. Не оставит, не отпустит. Не забудет сказанные только что слова. Никогда. Это уже принципиально. Я ждала чего угодно: выговора, той же тирады, что и моя. Более жестокого наказания. И не боялась.
Смотрю страху в лицо. Со смелостью, с чувством принятия всего, что он скажет. Но это не помешает мне вновь и вновь бороться за себя, за свою вседозволенность. Потому что, вкусив это чувство раз, захочется еще и еще. Он все время удерживал меня от этого, но теперь я просто так не сдамся в цепкие лапы хищника!
Только меня опять не спросили, чего хочу, как хочу…
Не прошло и пары секунд, как я почувствовала, что меня внезапно оторвали от пола и перевернули верх ногами. Не сразу почувствовала животом его сильное плечо, не сразу поняла, что он удерживал руками мои ноги, дабы остановить попытки выбраться из плена.
Я била мужчину кулаками о спину, кричала, возмущалась, угрожала, но, видимо, ему плевать на все. Мужлан просто следовал известному лишь ему одному плану. Куда он меня понес? Зачем? Почему не мог вытянуть за руку, как раньше? Этого я не знала.
Ответ на первый вопрос пришел быстро – в машину, стоящую недалеко от нас. Мужчина быстро затащил меня на заднее сидение, тут же уселся рядом и приказал водителю ехать. Куда? Неизвестно. Скорее всего, домой, если не в личный изолятор. Хотя в изоляторе мне понравилось бы больше, чем находиться в одном помещении с «муженьком».
Я оказалась права, мы приехали домой. За время короткого пути я чувствовала, как возвращаюсь из сладкого состояния эйфории в привычную рутинность. В ту, кем являлась все время, находясь под покровительством мужлана, в ту, которой никогда до этого не желала становиться.
Учитывая все произошедшее со мной в прошлом, вряд ли смогла бы избежать подобной участи, но сейчас мне отчаянно хотелось противостоять ей, искоренить эту бяку, избавиться, как от заразной болезни. Только он все равно не даст мне это сделать, не позволит.
Мужчине выгодно, чтобы я безукоризненно слушалась его, чтобы действовала только по плану. Но этому не бывать. Не все же время мне играть пай девочку, кивающую головой,
