— Вы, вероятно, приняли меня за кого-то другого! — воскликнула она, снова попытавшись его оттолкнуть. Но Деметриу взял ее за руку и развернул к себе лицом.
— Сейчас вы убедитесь, что это не так, — быстро возразил он. — А также, может быть, убедитесь в том, что вам и вашим кораблям союз со Стелласом и его компанией не светит. Сегодня мы с матерью были в Кальтии. Видели танцы в Аттиконе…
Почувствовав недоброе, Анжелика умолкла.
— Пожалуйста, идемте в мою машину. Вам ничего не угрожает. Там моя мать. Я хочу, чтобы вы с ней поговорили. Это очень и очень важно.
Встревоженная Анжелика покорно последовала за ним к обочине, где остался рыдван. Она поначалу не заметила, что в нем был еще один пассажир. Женщина с бесстрастным смуглым лицом, одетая, как и все гречанки, в черное, молча наблюдала, как ее сын разговаривал с незнакомкой. Поток греческого из уст Деметриу послужил в качестве представления. Затем Деметриу снова обернулся к Анжелике.
— Я хочу, чтобы вы поговорили с моей матерью, — сказал он по-английски. — Здесь, в Кальтии, она известна как мадам Иринна Анессис, но вам, пожалуй, не помешает знать, что на самом деле она по-прежнему носит фамилию Стеллас.
Анжелика изумленно воззрилась на пожилую женщину, неподвижно, точно статуя, сидевшую на переднем сиденье. Иринна Стеллас! Но кто?.. Вместо приветственной улыбки та жестом пригласила ее сесть в машину.
— Нам с вами, кажется, есть о чем поговорить, — начала Иринна. По-английски она говорила так же бегло, как и ее сын, но с очень сильным акцентом. Голос у нее был глубокий, грубый и немного скрипучий. — Мой сын рассказывал мне о вас.
— В самом деле?
К своему собственному удивлению, Анжелика покорно села в машину рядом с загадочной женщиной, которая называла себя Иринной Стеллас. Она с любопытством оглядела ее смуглое, замкнутое лицо и черный платок, прикрывавший ее волосы, в которых уже пробивались седые пряди.
— Я вижу, вы хотите знать, почему Стеллас — мое настоящее имя? — продолжала женщина. — Наверное, мне с самого начала следует сказать вам, что я вдова Гераклеса Стелласа, отца Александра. Конечно, когда мы с Гераклесом встретились, его жена и мать Александра, Ианте, давно уже отошла в мир иной. Я тоже овдовела, и у меня остался только Деметриу… — Нежный материнский взгляд, который Иринна бросила в сторону развалившегося на заднем сиденье сына, странным образом не вязался с мрачным выражением ее лица. — Мы переехали на виллу Стеллас.
Иринна говорила все это тихим, невыразительным голосом, но что-то в ее лице говорило Анжелике о том, что под этой неподвижной маской кипят неистовые страсти.
— Удачным этот переезд не назовешь, — продолжала она. — Гераклес не дал Деметриу того, что должен был дать. Мой сын никогда его не интересовал… — При воспоминании о прошлых обидах в горле у нее застрял комок. — И когда он умер… когда он умер… Александр вернулся на остров как… как наследник миллионов Стелласа…
— Но… разве, по-вашему, могло быть иначе? — удивленно спросила Анжелика. — То есть, я хочу сказать, он же всегда был наследником…
— Конечно. Он всегда был наследником. Это мы знали, и оспаривать этого не собирались. Но ведь речь шла о миллионах, мисс Корали. О многих миллионах. Корабли, дома, большая часть Каленоса — он мог бы проявить больше щедрости. Денег, что он мне оставил… — Голос Иринны прервался, стоило ей снова вспомнить о старой обиде. — Денег, что он мне оставил, хватило только на покупку отеля. Деметриу не получил ни гроша.
Анжелика пожала плечами. Эту женщину можно было понять и даже отчасти пожалеть. Но какое отношение все это имело к ней, к Анжелике? В конце концов, это дело прошлое… Словно почувствовав ее безразличие, Иринна мрачно улыбнулась.
— Если бы вы только знали, как тяжело такое предательство. Вы пока, — на слове «пока» она сделала особенное ударение, — не пострадали от Стелласов. Но это вполне может произойти.
— Александр все делает так, как ему нравится, а мы — мы вынуждены молча смотреть даже на то, как он распоряжается в нашей гостинице, — угрюмо добавил Деметриу.
— В гостинице? Но какое ему может быть дело до вашей гостиницы? — холодно спросила Анжелика. Этот перечень несчастий уже начинал ее утомлять.
— А такое, что у нас работала Пру Кинг, — сказал Деметриу. — Работала несколько недель. А все из-за того, что… — Он задыхался он гнева. — Из-за того, что я и она…
— А-а!
Теперь Анжелика поняла, чем объяснялись его ярость и негодование. Выходит, Пру сыграла со сводным братом Александра злую шутку? А он, похоже, собирался отомстить. Дело неожиданно принимало интересный оборот.
— Так что, я думаю… — Глаза Деметриу хитро заблестели. — Теперь вы, наверное, поняли, что нас многое объединяет.
— Ума не приложу что! — раздраженно воскликнула Анжелика.
— Вам, возможно, будет небезынтересно узнать, что сегодня в Аттиконе мы видели Пру и Александра. Оки были вдвоем.
— Ну и что? Я это знаю.
— Значит, нас с вами объединяет хотя бы ревность.
— Я не ревную!
В эти слова Анжелика вложила, казалось, все свое презрение, но ввести Деметриу и его мать в заблуждение ей не удалось.
— А следовало бы, если вас заботит Стеллас и его состояние.
Спокойный скрипучий голос Иринны тут же погасил ярость Анжелики, и когда та взглянула на каменное лицо пожилой женщины, во взгляде ее вдруг мелькнула неуверенность.
— Говорю вам, мы видели их вместе.
— Это ничего не значит, — без особой убежденности возразила Анжелика. — Александр взял, ее с собой, чтобы она пришла в себя после потрясения. Вот и все.
— Мы видели их, — повторила Иринна. — Они вели себя как любовники.
Анжелика задохнулась от изумления.
— О да, в этом меня не проведешь. Стеллас нас предал, и если вы не поостережетесь, то он и вас предаст.
— Вам-то откуда это знать?
Слегка пожав плечами, Иринна покачала головой. На лице ее по-прежнему не дрогнул ни один мускул, но в ее тоне чувствовалось желание побольнее задеть Анжелику.
— Я в этом не сомневаюсь. Как, впрочем, и все жители Кальтии. Не стоит недооценивать ту роль, которую играет на Каленосе семья Стеллас, дорогая. Что бы Александр ни сделал и с кем бы ни появился на людях — все тут же становится предметом обсуждения. На вас теперь вся Кальтия дивится. Все ждали объявления о свадьбе Стелласа и Корали, а тут вдруг Александр берет какую-то официантку из моего отеля, а потом отправляется с ней в рощу, где дело, возможно, не обошлось и без поцелуев! Что же тут удивительного, если все об этом судачат.
Лицо Анжелики потемнело при мысли о том, что она стала героиней деревенских сплетен.
