тебе не скажешь, что ты хочешь именно этого, девочка.
Во рту стало сухо, словно в пустыне. Лишь глотнув воды, смогла выдохнуть:
— Почему?
— Вид у тебя, — Орлов странно поджал губу, сердито фыркнув, — мертвый. Это не ты, Каролина, — пытаясь загипнотизировать или подчинить, он выгнул голову чуть вперед, распыляя ауру магнетизма. — Что с тобой происходит?
Не знаю, как Владимир делал это, как залезал мне под кожу и внушал без прикосновений… Но чужой голос в голове принялся громко кричать, словно сигнализация: «Расскажи ему все! Срочно! Нельзя врать таким, как Владимир! Это чревато!»
Я была слаба перед сильным хищником, подавляющим волю свой энергетикой победителя. Он сверлил, сканировал, впечатывал в диван. Шаг за шагом воля слабела, я начинала сдаваться.
— Извините, — резко вскочив на ноги, я быстро устремилась в дамскую комнату. — Мне нужно отойти на секунду.
Когда я вернулась, Владимир больше не задавал вопросов, но появилось странное ощущение, словно телефон лежит не на том месте, где я его оставила. Орлов проводил меня к авто и даже захлопнул дверь, скупо махнув рукой на прощание. За час в пути до меня так и не дошло, зачем именно был этот обед тет-а-тет.
Спокойно войдя в дом, я поставила пакет с бельем на трюмо и, снимая туфли, застопорилась. Вокруг царила пугающая пустота. Прислуга, вечно слоняющаяся вокруг, куда-то пропала, а в конце коридора прекрасно просматривалась раскрошенная в труху вазу.
— О, любимая жена наконец вернулась! — Марк, вышедший из поворота, широко улыбался. Его руки были приветливо расставлены, но ледяной взгляд пугал своим безумством.
— Что с тобой? — я испуганно отшатнулась, сердце в груди бешено застучало.
— Просто рад тебя видеть, это странно для тебя? — грубо вдавив меня в себя, муж опустился руками к ягодицам, сжимая их так свирепо, словно желая оторвать.
— Ты делаешь мне больно, — из глаз брызнули слезы, руки сами уперлись между нашими телами. Сам инстинкт самосохранения кричал защититься об собственной второй половины. Вопил бежать!
— Ты мне тоже, малыш, — надрывный усталый шепот в ухо, и Марк отстранился. Резко схватив пакет с обновками мизинцем, будто нечто заразное, он поморщился: — О, какая прелесть. Красота! Опробовала уже?
Переводя взгляд с пакета на мужа, я недоуменно покачала головой:
— Не понимаю, о чем ты?..
— Я ГОВОРЮ, — дикий безумный крик пронзил, как сотни мелких иголочек, — ПРОВЕРИЛА УЖЕ, НАСКОЛЬКО СЕКСУАЛЬНО ЭТО БЕЛЬЕ? КАК ХОРОШО ОНО ВЛИЯЕТ НА МУЖЧИН? ВСТАЕТ ЛИ ЧЛЕН СРАЗУ, ИЛИ ПРИХОДИТЬСЯ СПЕРВА ОТСОСАТЬ?!
— Марк, — ошеломленно вытянув руки вперед, я негласно призывала парня к спокойствию, — о чем ты вообще говоришь? Какие еще мужчины?
— Тебя не было четыре часа, — рявкну он, сцепив зубы. — Час на дорогу туда-обратно, плюс в магазине не более пятнадцати минут. Где ты была остальное время, любимая? — медленно он разорвал сперва пакет, а после и белье, как самого главного своего врага. — Я позвонил охране, переживал. И знаешь, что они мне ответили? Ты в кафе…
— …с Владимиром, — испуганно перебила. Это был уже вопрос безопасности, когда Марк устремился ко мне медленным шагом, сжимая и разжимая кулаки. — Мы встретились в торговом центре, Марк! Он пригласил меня перекусить и…
Звонкий шлепок разлился по комнате эхом, щека запылала, с глаз брызнули слезы.
— Шлюха! — воскликнул Марк, с ревом сжимая мои предплечья. Встряхнув, он больно вдавил мое хрупкое тело в стену позади, губами касаясь шеи. Безумный, пугающий голос пробрал до нутра: — Видишь, до чего ты меня доводишь, милая? Мне проще избавиться от тебя, чем любить…
Что-то произошло… Внезапно, как тайфун среди ясного солнечного дня! Секунда, и Марка смело с места, он отлетел к соседней стене, падая и спиной ударяясь об каменный пол. Хрипя от недоумения, он вздернул голову и оторопел. Та же реакция возникла и у меня. Над ним нависал Владимир, как мессия.
— Папа? — Марк дрожал от страха. Бросив недоумевающий взгляд на меня, он елейно развел руками в сторону. — Не знал, что ты приехал с Каролиной! Очень рад тебя…
Рядом с Марком простилалось зеркало во всю стену. Уловив взгляд старшего Орлова, впечатанный в сына, я увидела самое страшное, что когда-либо доводилось в жизни… Монстра, способного убить. Стереть в порошок, раскрошить. Не на словах, а собственными руками. Никогда в жизни я не испытывала такой животного ужаса. Уверена, никогда больше не смогу после подобного.
— Каролина была сама не своя, — голос, способный убивать. Страшный, как атомная война. Марк, наверняка, поседел, а я просто осела на стул рядом. — Я поставил ей жучок в телефон и, как выяснилось, не зря, — спокойно, неторопливо, Владимир снял пиджак, повесил его на плечики. Затем закатил рукава хлопковой черной рубашки. Все это время Марк не двигался, не моргал и не дышал. В его крысиных глазах я видела то, что наверняка чувствуют люди перед неминуемо чем-то разрушительно ужасным. — Этому я учил тебя, сын?
— Папа… — мой собственный муж на коленях умолял Владимира о чем-то. Едва ли туфли не целовал в слезах.
— Каролина, — мягко обратился ко мне старший Орлов, я вздрогнула. — Иди в библиотеку, девочка. Жди меня там.
Мне не надо было повторять дважды. Я не хотела видеть то, что не удастся забыть. Буквально бежала, плотно закрывая за собой дверь. И все равно, даже сквозь чтение вслух, сердце мое вздрагивало от криков, стонов и звука разбивающегося стекла с мебелью.
* * *
Дверь распахнулась тихо, словно затишье перед бурей. Два шага, два удара каблуками мужских туфель о каменный пол. Свет из окна коридора подсвечивал силуэт Владимира, делал его более громоздким и угрожающим. Я пряталась в тени книжных шкафов, обнимая собственные ноги сидя на диване. Мне казалось, словно я в безопасности… Словно Орлов не видит меня, но ошиблась.
Никуда не спеша, он прошелся взглядом по всему помещению. Проверяя свое имущество на предмет перемен? Впечатавшись в меня взглядом, он
