Дима самоуверенно поправляет прическу, затем подмигивает мне.
– Вот козел! – Выпаливает Ксеня.
– Ему вообще все равно, с кем мутить. – Плюется Тая.
– Аленка, все парни сегодня смотрят на тебя. – Говорит мне на ухо Ксеня. – В школе тебе теперь прохода не будут давать.
– Только не это. – Понимая, наконец, во что вляпалась, вздыхаю я.
– Осторожнее! – Звенит чей-то голос. – Можно не размахивать руками, как мельница?
Мы оборачиваемся. Это Матвеева со своей свитой со стаканами в руках. Пытаются пройти через толпу танцующих, а наша Тая оказалась у них на пути. Грубо отпихнув ее в сторону, Полина пробирается дальше.
– Эй! – Пошатнувшись, возмущается Тая.
– Толстозадая, – усмехается Матвеева.
И ее подружки, как по команде, взрываются хохотом.
– Что ты сказала про мою подругу?! – Я успеваю ухватить ее за запястье и резко развернуть к себе.
– Ай! – Вскрикивает Полина от неожиданности.
Половина содержимого ее стакана от резкого рывка пролилась на пол и попала ей на туфли.
– Как ты ее назвала? – Рычу я, от ярости позабыв о том, что в этом элегантном платье мне следовало быть женственнее.
– Чего? – Таращится на меня Матвеева.
Быстро оценив ситуацию, она решает прикинуться дурой. Ее подружки стоят рядом, округлив глаза от испуга, и не спешат впрягаться за нее.
– Ты еще и глухая? – Спрашиваю я.
Мое искаженное гневом лицо явно приводит ее в ужас: Матвеева бледнеет.
– Она назвала меня толстозадой. – Напоминает Тая, подходя к ней вплотную. – Возможно, так они называют девушек с шикарной женственной фигурой в кругу подобных себе костлявых анорексичек?
– Не думаю, что она хотела тебя оскорбить. – Усмехаюсь я. – Да, Полина? Наверное, ты просто хотела сделать комплимент? А вышло немного неуклюже…
Мои пальцы с силой сжимаются на ее запястье, и та вскрикивает:
– А-ай!
– Это «да»? – Я поворачиваюсь к Тае. – Что-то я не расслышала.
Матвеева трясется, вот-вот готовая разрыдаться. Похоже, я перегнула палку. А еще мы привлекли много ненужного внимания, и танцевавшие рядом ребята уже следят за разгорающимся конфликтом.
– Она сказала «да», – чья-то ладонь мягко, но настойчиво ложится на мою руку.
Я узнаю этот бархатный голос. Это Стас. Он появляется, словно из ниоткуда, и своим прикосновением заставляет меня отпустить руку Полины.
– Иди, Матвеева. – Кощей отмахивается от нее, как от назойливой мухи, затем поворачивается ко мне и наклоняется к моему уху. – Уверен, она все поняла, а теперь можешь спрятать свои коготки, дикая кошечка. Побереги маникюр для других приятных занятий.
Отпрянув от него, я поворачиваюсь к сопернице, но та, бросив на меня уязвленный взгляд, уже спешит ретироваться в окружении подруг. Похоже, связываться с Кощеем ей хочется еще меньше, чем со мной.
– Ну, кто просил тебя встревать? – Бросаюсь я на Стаса.
Слышно, как покашливает Тая.
– Я тоже рад тебя видеть. – Он бесцеремонно касается рукой моей талии и притягивает меня к себе. – Шикарно выглядишь, Краснова. У всех парней стояк с того момента, как ты вошла.
– Отпусти. – Цежу я сквозь зубы.
Наши лица слишком близко, а от его груди исходит такой жар, что мне становится не по себе – кажется, будто я раскалюсь сейчас до предела.
– Медленный танец. – Говорит Стас, подняв палец вверх. – Слышишь?
Я на мгновение замолкаю. Действительно. Быстрая композиция вдруг сменяется медленной. Это он ее заказал? Или он экстрасенс?
– Да плевать мне, какой танец! – Спохватываюсь я.
Но попытки вырваться встречают сопротивление.
– Откажешь хозяину дома?
Я рычу. Натурально. Но это, похоже, его только сильнее заводит.
– Просто танец. – Гипнотически низким голосом мурлычет он мне на ухо. – Хочу, чтобы все парни завидовали тому, что я танцую с тобой. Всего один танец, Алена.
Не знаю, почему мое собственное имя, произнесенное им, так действует на меня, но я вдруг перестаю сопротивляться. На мгновение замираю, а затем, вздохнув, позволяю ему повести.
– Спасибо. – Говорит Кощей, взяв меня за руку, а другой рукой плотнее притянув к себе.
Мы медленно двигаемся по кругу, а я продолжаю смотреть на него, нахмурив брови. Пусть не расслабляется, пусть знает, что мне это неприятно и я не получаю никакого удовольствия от этого танца. Но Стас улыбается – самодовольно и дерзко. Кажется, его ничем не проймешь.
А еще я впервые могу внимательно рассмотреть его лицо. У него пронзительные серо-зеленые глаза, густые светлые брови и прямой нос, покрытый янтарными веснушками. Его русые волосы острижены коротко по бокам, а на макушке лежат упругой шапкой и небрежной челкой спадают на лоб. Не могу сказать, какие у него губы – потому что они вечно растянуты в ухмылке или улыбке, но от этого он выглядит еще только увереннее и обаятельнее.
Кощеев это тот случай, когда за привлекательность отвечает не внешняя красота, а какая-то незримая внутренняя энергия, и если смотришь на него, очень трудно отвести взгляд, она буквально держит тебя и заставляет смотреть-смотреть-смотреть.
– Я не умею танцевать. – Неохотно признаюсь я.
Мои брови забывают, что нужно хмуриться, лицо медленно расслабляется. Мне правда жаль, что я уже дважды отдавила ему ноги.
– Да мне плевать, – отвечает он, – я тут, чтобы просто подержаться за тебя.
– Хм.
– Не хмыкай. Я тоже не танцую, и мне привычнее вести мяч, а не девушку в танце.
– Боже. Все смотрят на нас. – Выдыхаю я ему в шею, и чтобы спрятаться от этих взглядов, позволяю себе, наконец, к нему прижаться.
Стас выше меня, и даже хорошо, что я больше не гляжу ему в глаза – смотреть все время вверх сложно, и у меня начинает кружиться голова.
– Пусть пялятся и пусть завидуют. – От его дыхания у меня разбегаются мурашки по шее. – Лови кайф с этого.
Я вижу, как Таю приглашает на танец Костя. Так здорово, что они поговорят. А вот и Ксеня – она уже в объятиях Лехи. Слава богу, я ведь видела, как сильно она переживала, что он не выходит на связь. Я очень рада за подруг.
– У тебя мозоли на пальцах. – Замечает Кощей.
А меня бьет дрожь от его смелых прикосновений.
– Это от гитары. – Отвечаю я.
– Ты играешь? – Он кажется по-настоящему удивленным.
– Да. У нас своя группа.
– Мне досталась самая потрясающая из женщин. – Совершенно серьезно говорит Стас.
Его слова приводят меня в смущение.
– Это ты обо мне? – Решаю уточнить я. – Если да, то ты сильно поторопился. Тебе со мной не светит.
– Почему это? – Усмехается он.
– Ты мне не нравишься.
От него пахнет цитрусово-древесным парфюмом. Нежный и мужественный аромат одновременно. У меня слабеют ноги от осознания того, что я впервые так близко прижимаюсь к кому-то из парней, кроме Никиты. И это мой первый настоящий медленный танец, где все по-взрослому. А что, если Стас захочет меня поцеловать? Должна ли я сопротивляться? А вдруг мне понравится?
– Ты мне нравишься. – Заявляет он.
Его ладонь путешествует по моей спине в районе талии, и от этого мне становится все жарче.
– Не надо так кричать, что я тебе нравлюсь. – Прошу я.
И тут мой взгляд натыкается на Высоцкого. Он стоит метрах в пяти от нас, прямо среди танцующих парочек, и смотрит так, словно собирается прожечь дыру в спине Кощеева. В следующее мгновение Стас разворачивает меня, и я больше не вижу Никиту.
– А пусть все слышат. – Говорит он.
– Я не хочу, чтобы меня ассоциировали с тобой. – Признаюсь я.
Мне неуютно от того, что я больше не вижу лицо Высоцкого. Интересно, он все еще смотрит на нас или нет?
– А что со мной не так?
– Твоя репутация.
– Она безупречная. – Хмыкает Кощей.
– Ты… разгильдяй. – Вздыхаю я. – И хулиган. И еще у тебя куча девчонок. Все решат, что я одна из них!
– Да нет у меня никого! – Смеется он. – У меня с утра до обеда учеба, а с обеда до вечера тренировки. Я буквально сплю с мячом!
– Да мне без разницы, с кем ты спишь. – Смущенно говорю я. – Просто не хочу, чтобы все подумали, будто между нами что-то есть.
– А разве нет? – Стас останавливается и заглядывает мне в глаза.
Я сглатываю.
– Нет.
– Значит, будет. – Уверенно говорит он.
– Никогда. – Мотаю головой я.
– Но я всегда добиваюсь того, что хочу.
Ему реально смешно.
– Поздравляю, но причем тут я?
А я все еще помню про Никиту, наблюдающего за нами.
– Сейчас я хочу тебя.
– Ха-ха. – Мне приходится взять себя в руки, чтобы продолжить разговор. – В этот раз тебе придется обломаться.
– Проигрыш только сильнее заводит. – Подмигивает мне Кощей.
– И это помогает? – Спрашиваю я, глядя на него снизу вверх.
– Что именно? – Прищуривается он.
– Твоя наглость. Она помогает тебе добиваться цели?
– В футболе – да.
– Ладно, все, убирай свои грабли. – Говорю я, высвобождаясь. – Медляк закончился.
– А если я не хочу?
– Стас. – Мой тон приобретает нетерпящие возражений нотки. – Не заставляй меня врезать тебе.
– Скажи сразу, куда будешь бить, если я тебя поцелую? – Улыбается Кощеев.
– Угадай
