говорит о христианской любви, а не о мирской. Разумеется, она не сказала ему, кто ездил с нею в Краснодар. Сделки, сделки, сделки с совестью…
Спасало то, что их отношения протекали в рамках христианской морали: никакого интима до свадьбы, и даже поцелуи были редки между ними. Никита постоянно просил и даже требовал прикосновений: утверждал, что так быстрее выздоровеет, а Лидия ничуть не возражала против того, чтобы погладить его по голове и плечам, сделать массаж рук… но с таким же успехом и примерно такими же чувствами она могла бы гладить симпатичного ей пёсика или котика.
В общем, последнюю пару недель они общались спокойно и тепло. Лидии нравилось навещать Никиту, она испытывала к нему добрые, дружеские, почти родственные чувства. Он иногда смешил её, а иногда поражал глубиной суждений, пользуясь своим вынужденным отпуском, чтобы изучить писания святых отцов.
Но сегодня Никита был зол и печален.
— Ты сердишься на меня? — спросила Лидия, когда он не поблагодарил её за поданную ложку.
— Нет. С чего бы?
— Из-за того, что я не пришла вчера.
— Ты не моя собственность. Свободный человек.
Это прозвучало как обвинение.
— Это, конечно, не совсем так. Но тебе не о чем беспокоиться. Если ты думаешь, что я люблю такие праздники, то ты ошибаешься. Я пошла туда, только чтобы поддержать Алису.
— Алиса. Алиса. Алиса… — Никита бубнил с набитым хлебом ртом. — Только про неё и слышу!
— «Кто принудит тебя идти с ним одно поприще…» — начала было Лидия, но Никита раздражённо перебил:
— Да знаю я, знаю всё, что ты скажешь… Просто мне кажется, что ко дню рождения её отца ты не имеешь никакого отношения, и на подобном мероприятии ей не нужна поддержка. Это же не день его казни!
— У них сложные отношения.
— А ты тут причём?
— Я сглаживаю углы и объясняю ей… Господи, Никита, да если мне удастся внести немного мира в их жизнь, я сочту, что прожила жизнь не зря…
— Не поминай имя Господа всуе. И что, ты надеешься дочерью божией наречься?*
Лидия прикрыла глаза ладошками. Иногда ей казалось, что вера Никиты пуста, как дырявая бочка: сколько священных писаний туда ни вливай, всё утекает в землю, и остаётся только иссохшая оболочка. Но Лидия всё равно испытывала угрызения совести из-за того, что страдающий Никита сидел в одиночестве, пока она находилась на празднике в роскошном ресторане.
— Давай съездим куда-нибудь вдвоём? — предложила она. — Вызовем специальное такси и прокатимся в Красную Поляну или на Ахун. Там такая красота…
— Это будет унизительно, — буркнул Никита, глядя в угол. — Я чувствую себя отвратительно, когда люди смотрят на меня с жалостью, любопытством и облегчением, что это не с ними такая беда случилась.
— Тогда давай устроим дома романтический ужин при свечах… сегодня? Закажем доставку в ресторане и посмотрим интересное кино…
Никита поморщился, хотя раньше очень любил ходить по общественным заведениям.
— Может, ты сама что-нибудь приготовишь? Пасту или лазанью. О! А сходи за креветками…
Лидия вздохнула:
— Ладно. Пойдём вместе?
Никита отрицательно покачал головой:
— Я тебя тут подожду. Не хочется видеть эти старушечьи рожи во дворе…
***
Вадима тоже в воскресенье ждали претензии и обвинения.
— Я знаю, что ты обнимался с этой… этой… танцоркой! — заявила Вероника, явившись к нему домой ни свет ни заря.
Вадим, помятый и всклокоченный после нескольких часов сна, в халате и тапочках, налил себе воды в стакан из специального крана и выпил его залпом.
— И? — спросил он хрипло, вытирая губы.
— Я требую компенсации!
— А я требую, чтобы ты прибывала на мой день рождения без опоздания на два часа.
— В договоре нет такого пункта в качестве оправдания измене!
— Тогда спроси у любого из моих гостей, с кем я обнимался на дне рождения.
— Зачем? Я-то знаю, что это была не я!
— А ты спроси!
В кухню как раз заглянула опухшая от сна Алиса. Вероника метнула на неё хищный взгляд.
— Алиса! С кем обнимался на дне рождения твой папа?
Она выпучила глаза.
— Ээ, ну, типа, со своей невестой Вероникой. По крайней мере, так думали все гости.
Вадим победно посмотрел на разгневанную девушку.
— Что за бред! Уж кому, как не тебе, знать, что это была не я!
Алиса скрестила руки на груди — она явно наслаждалась бешенством потенциальной мачехи.
Выслушав ещё несколько истеричных призывов, Вадим увёл Веронику в свой кабинет и сказал ей строго:
— Никакой измены не было. Была номинальная замена, потому что я постыдился признаться гостям, что моя девушка не в состоянии рассчитать время и вызвать нормальное такси. Но если ты всё это затеяла с целью выманить у меня деньги, то лучше одумайся сейчас, пока мы не оказались в суде. Потому что я создам тебе гораздо больше проблем, чем ты ожидаешь. Не только не выплачу миллион, но и вкачу компенсацию за клевету. Понятно?
Вероника тяжело дышала, глядя на него с ожесточением и обидой. Потом что-то произошло. То ли она мысленно досчитала до десяти, то ли наговорила сама себе успокаивающих слов, но её лицо разгладилось, и даже появилась робкая виноватая улыбка.
— Это правда? Та девушка не нравится тебе? — спросила она, подходя к Вадиму.
— Откуда ты узнала о ней? — спросил он, делая шаг назад.
Вероника всё равно догнала его и положила худые ладони ему на плечи.
— Я ведь не попала туда, но мне ужасно хотелось посмотреть, как всё прошло. Вот я и погуглила разные теги в инсте…
Ну разумеется, кто-то из гостей выложил…
Вадим нехотя положил ладони Веронике на бока, еле касаясь её. Скорее чтобы удержать на расстоянии. Чтобы она не приблизилась ещё плотнее.
— Ты не ответил на вопрос…
— Нет, она не нравится мне, — Вадим не любил врать, но эта формулировка и не была точным определением того, что
