что имеем и наслаждаться каждым мигом свободы и счастья. У нас нужно что-то отнять, чтобы мы поняли ценность безопасности и свободы выбора. Лишь в такие моменты, когда есть с чем сравнить, начинаешь думать о том, чего бы ты мог сделать, если бы жизнь стала прежней.
Но о прежней жизни мне было лишь мечтать. Надеюсь, пока.
Под утро я даже смогла крепко заснуть и проснулась от звонка мобильного.
— Доброе утро.
— Угу, — буркнула я сонно. На часах было полдесятого, а, значит, всего лишь четыре часа назад я крепко заснула.
— Через час будем у тебя. Собери все необходимые документы и готовься к встречи с нотариусом.
— Да-да, я помню, — пробубнила я, откидываясь на подушку.
Голова болела. Мне бы еще часика три сна, и я бы пришла в норму. Но времени не было, поэтому, пересилив свою сонливость, я встала и пошла в душ.
Надеюсь, в этот раз все пройдет хорошо. Без всяких мужиков с ножами, без стрелков, без странных людей под окнами.
И когда я закрою этот вопрос, возможно, в мою жизнь постепенно вернется и спокойствие. Потому что что-то мне подсказывает, что убийство моих родителей и покушение на меня все же как-то напрямую связано с теми огромными деньгами, которые заработал за свою жизнь папа.
Ярослав со своим хмурым охранником приехали ровно через час. К тому моменту я успела принять душ, прилично одеться, найти все документы и даже выпить чашку кофе. Хотела и поесть, но желудок отказывался принимать хоть какую-то пищу. Ничего, поем позже. Может, хоть похудею. А то сижу без движения, а жую постоянно. Уже джинсы маловаты становятся.
— Готова? — спросил Астахов, когда я их встретила.
Я выглянула зачем-то в окно, словно там была армия желающих меня убить. Но на улице светило солнце, во дворе носились дети, и ничего не предвещало какой-то беды.
— Да. Наверное, — проговорила я.
А может, отменить эту поездку к нотариусу? На душе прям неспокойно. Наверное, это просто мозг играет со мной злую шутку: ведь в прошлый раз, когда я собиралась вступить в наследство, меня чуть не убили. Но мне все равно очень тревожно, словно, я чувствую, что что-то случится.
Но сегодня я еду не одна, и это радует. Со мной будет Астахов и его охранник, который, пусть, и пугает меня до чертиков, зато явно хорошо подготовлен.
— Все нормально, поехали, — как маленькую, уговаривал меня Ярослав, заметив, что я мнусь.
Я кивнула, вдохнула побольше воздуха в грудь и шагнула в этот страшный и пугающий мир.
Последний раз я выходила из дома, когда встречалась с сестрой. В тот день, когда напрашивалась к ней в гости и получила в ответ отказ. А еще и плюсом чувство вины, которое мне навязали, потому что я думаю только о себе. И хочу подвергнуть опасности близких людей.
Казалось, что это было так давно, а, по факту, прошло совсем немного времени. Вообще, когда страх овладевает твоим разумом, время течет медленнее. Мне кажется, я слышу каждый удар секундной стрелки, как в замедленном режиме.
До машины мы дошли без проблем. Впереди шел Михаил, за ним я, а сзади был Астахов. Я, как под конвоем. Эта мысль даже развеселила меня немного, когда я представила, как мы выглядим со стороны.
Мы с Астаховым сели сзади, а его охранник за руль.
— До нотариуса ехать полчаса, — объявил он. — Пробок сейчас нет, должны добраться без проблем.
— Не каркайте, — не выдержав, буркнула я.
Астахов усмехнулся, а Михаил пробубнил себе что-то под нос. Явно что-то нелестное в мой адрес. Мне вообще кажется, что он меня недолюбливает. Хотя, это взаимно. Я все не могу ему простить то похищение, хотя Астахова, почему-то, простила. Он просто обаятельный гад, в отличие от Михаила.
Мы выехали из двора, проехали немного по городу, а потом свернули на окружную. Так и впрямь быстрее — ни светофоров, ни пробок. Минут через десять езды я, вроде, расслабилась. Я же и впрямь не в боевике. Кому надо за мной гнаться и пытаться убить. Хотя, родителей моих убили жестоко и так, как, я считала, бывает только в фильмах.
Я откинулась на сиденье и стала смотреть в окно.
— Что такое? — внезапно услышала я голос Астахова. И обращался он явно не ко мне.
Я уставилась на Ярослава, а потом и на затылок Михаила.
— Машина на хвосте, — ответил наш водитель. — Но может, просто едет за нами. На всякий случай, оторвусь.
Сердце заколотилось, как бешеное. Михаил нажал газ в пол, а я начала молиться, чтобы автомобиль сзади отстал. Но по напряженному лицу Астахова я поняла, что этого не случилось.
И тогда я почувствовала удар в зад машины. Меня тряхнуло вперед, хорошо, хоть пристегнута была. Машина слегка развернулась, и нам безумно повезло, что мы ни в кого не врезались. И только я подумала о том, что мы счастливчики, как Астахов практически прыгнул на меня, прижимая к сиденью. И я снова услышала этот звук. Выстрел.
Я лежала, прижатая мужским телом, и закрывала уши. Знала, что это меня не спасет, но хотелось спрятаться в какой-нибудь панцирь. Сказать, как в детстве, что я в домике, и что меня нельзя сейчас трогать.
— Твою мать, — услышала я голос Михаила. И не смогла не посмотреть. У него шла кровь из руки, и стало еще страшнее. Нет, не так, я впала в какой-то парализующий ужас. Я не знала, что делать, как себя вести. Просто продолжала лежать на сиденье, и смотреть, как течет кровь у нашего водителя.
К счастью, Астахов был менее впечатлительным и более сообразительным. Он выхватил пистолет у Михаила и выстрелил. А потом рявкнул ему: «Давай по газам!» И мы поехали.
— Я по колесу выстрелил, далеко не уедут, — проговорил он своему охраннику. — Ты держишься?
— Да, — сквозь зубы ответил тот.
Астахов достал телефон и позвонил в полицию. Или еще куда-то, я не знаю. Я так и лежала на сиденье, наблюдая, как Михаил одной рукой ведет машину. А еще я только что заметила, что его окно разбито пулей, и тут же почувствовала, как у меня щиплет щеку. Видимо, осколок попал.
— Тормози, — оглянувшись, проговорил Астахов. — И сразу перелезай на соседнее сиденье.
— Ты куда? — тихо спросила я у Ярослава. Мне казалось, если машина остановится, тот ужас продолжится. И без него сзади было еще страшнее.
— Миша сейчас отключится, мне надо за руль, — довольно резко проговорил он.
Астахов и Михаил
