плечах тяжелые руки громилы, держащего его, не позволяющего двинуться. Старик тяжело поднялся и медленно пошел к выходу. Но Ромка уже ничего не видел вокруг. Чертов амбал сбил его со стула, и мир взорвался искрами нестерпимой боли. Младший Муромцев наконец начал осознавать, что влип по самую маковку. Проиграл душу дьяволу во плоти.
Мария
– И что это было сейчас? – насмешливо – злой голос Романа отвлек меня от горькой отвратительной тошноты. Я вытерла губы тыльной стороной ладони, пытаясь стереть вкус ледяных губ жениха и наконец вернулась в реальность. Если, конечно, мою идиотскую жизнь можно назвать реальностью. Скорее она напоминает представление в шапито – сюрреалистичное и бессмысленное. А еще меня пугало то, что поцелуй, который подарил мне Муромцев, ну или украл, не вызвал у меня отвращения. Наоборот. Мне казалось в тот миг, что где –то во мне произошел взрыв, который напрочь разрушил и без того шаткое мое равновесие.
– Совсем не обязательно было пихать в меня свой язык,– выдохнула я через нос, проигнорировав вопрос. Тошнота стала едкой, разъедающей. Запах мужчины, стоящего сейчас невероятно близко, раздражал, казался приторным и отвратительным.
– Правда? Ты же меня умоляла, тыковка. Неужели не понравилось? – зло прищурился «жених» и вдруг резко ухватил меня за затылок. Я вскрикнула от боли и замерла, понимая, что если начну дергаться, то сделаю только хуже себе и маленькому существу, который растет и развивается в моей утробе. – Я спросил, что это было?
– Ваш отец сказал, что не верит в наши отношения,– ровно ответила я, стараясь не показывать страха. Господи, что он видел? Как давно пришел?– Поэтому я импровизировала. Вы велели изображать любовь неземную, я соблюдаю условия. А вот вам бы стоило не дразнить папу.
– Да что ты? Неужели даже твоя шлюшья беременность его не убедила в серьезности моих намерений? – оскалился красавчик, и мне стало страшно. Он стал похож на монстра из сказочной книги. Снаружи красивый, но черный изнутри. И эта темнота сейчас казалась осязаемой. Неужели могут такими разными быть единокровные отец и сын. Только не это. Ведь мой ребенок… О боже. Неужели он станет таким же? – Еще раз посмеешь учить меня, что и как я должен делать, я рассержусь, и буду не столь терпелив и нежен. Поняла, дрянь?
– Отпусти меня, – прохрипела я, мотнув головой. Пальцы Романа сжались на моих волосах, не давая мне возможности вырваться.
– А то что? Папе пожалуешься? Кстати, он бежал отсюда, как черт от ладана. Странно, не считаешь? Ты даже отца выбесила, детка. Эта твоя особенность мне глубоко импонирует. Папулю очень трудно вывести из равновесия. Даже у меня не всегда выходит. Что же ты такое сотворила? Хотя, тебе и стараться не нужно. Достаточно просто глянуть на твою жирную персону и становится противно.
– Ничего я не делала. Правда. Просто отпусти меня, ты меня пугаешь, – прошептала я, умирая от страха. Черт, я сейчас поняла, глаза. У Муромцевых разные глаза. У отца карие, почти шоколадные, теплые. А у сына желто-коричневые, похожие на змеиные. Разные. И вроде похожи они, но как – то смазано.
– Ну что ты, малыш, прости, если больно сделал. Страсть обуяла, – хмыкнул мерзавец, приблизив свое лицо к моему так, что я смогла рассмотреть крапинки на радужке хищных глаз, злых, как у степного койота.– Не бойся. Я же влюблен в тебя, как мартовский кот. У нас свадьба скоро, родится наследник клана Муромцевых. Я приехал сюда…
– Так цыплятки… Мы будем, в конце концов планировать свадьбу? У меня море идей. А времени кот начхал. Цыгель, цыгель, детки. Ай лю лю, – раздался жеманный голос менеджера. Вот уж не думала, что меня сможет так обрадовать появление назойливого менпоперса. Но сейчас я готова была броситься ему на грудь и облобызать. Почувствовала, как ослаб захват и наконец смогла вырваться из душных объятий Романа
– Детки покакали и спят, петушок. Ай лю лю потом, – криво ухмыльнулся мой отвратительный жених. – И времени на нас ты найдешь ровно столько, сколько потребуется. Да ведь, невестушка? Кстати, куколка, я доверяю полностью твоему вкусу, поэтому оставлю развлекаться. Ни в чем себе не отказывай. А у меня дела. Очень – очень важные и срочные. Слышал, петух, мы хотим полный фарш? Неси свои каталоги.
– Шикарный мужчина,– вздохнул глупый халдей и исчез так же резко, как и появился. Я чуть не застонала от разочарования.
–Кстати, помнится батюшка мой тебе подарил колье. Где оно? Денег за него много не выручить, но на безрыбье…
– Зачем тебе? – обмерла я.– Куда ты вляпался?
– Я кажется предупреждал, что не люблю неповиновения,– склонившись ко мне, прорычал Роман. – Это колье моей матери, и я волен делать с ним, все что пожелаю. Так я жду ответа.
– Это очень плохая идея,– черт, ну кто меня за язык тянет? Почему я просто не дам ему то, что он хочет. И тогда монстр уйдет, а я… А что буду делать я?
– Очень плохая идея мне перечить, – его лицо оказалось возле моего. Я вскрикнула, когда проклятый мерзавец вдруг притянул меня к себе и с силой вгрызся в мою губу зубами. Боль ослепила. – Я ведь предупреждал тебя, глупая.
– Твой отец меня спросит, где украшение,– простонала я. – Что я ему скажу?
– Твои проблемы. Мне нужны деньги. Срочно,– лихорадочный блеск в глазах жениха показался мне безумным.– Ты ведь ездила на примерку платья сегодня. Значит цацка с тобой. Я ведь прав?
Он выхватил из моих сведенных судорогой пальцев, сумочку и вывалил все из нее прямо на пол.
– Богато живешь,– хмыкнул, окинув взглядом недорогой блеск для губ, зеркальце из фикс прайса, мятные таблетки от тошноты и кучу фантиков от барбарисок. В последнее время я ем их килограммами. Похоже мой ребенок будет фанатом дешевых конфет. Если конечно я смогу себе позволить купить ему даже эту малость. В животе заурчало от осознания туманности моего будущего, желания съесть леденец, смешанного с адреналином и чувства беспомощности. Роман ухватил пальцами бархатный футляр, вывалившийся прямо к его ногам и больше ни слова не говоря пошел к двери, в которую как раз в это время пытался проникнуть хозяин кабинета. Он с силой пнул дорогую воротину, я услышала удар и звук бьющегося стекла.
– Похоже, сегодня наше агентство останется без посуды,– всхлипнул менеджер, глядя на осколки белоснежного сервиза, разлетевшиеся по полу. Роман даже не извинился, за то что сбил с ног несчастного.
– Включите в счет,– уныло выдохнула я.
– А знаете, первый жених мне больше понравился. И в вас он влюблен
