дистанция. Это достаточно рискованно — поручить человеку, которого я едва знаю, работать на нас, перевозя товар. Смешивать этот бизнес с удовольствием еще опаснее.
Но все равно, мне кажется, что от нее невозможно отделаться. Ни до конца дня, пока я работаю над бессмысленными деловыми задачами, ни вечером, когда я заезжаю в Неоновую розу и забираю деньги. На мгновение я задумываюсь о том, чтобы задержаться и насладиться танцем одной из девушек — даже больше. Одна из них, Белла, проходит мимо меня, когда я иду к задней кассе, и улыбается мне. Я знаю, каковы на ощупь ее полные губы, обхватывающие меня, и знаю, что мог бы легко заплатить ей за то, чтобы снова почувствовать их.
Мне нужна только Мила. Желание, которое захлестывает меня при мысли о ней, пульсирует, как сердце, заставляя меня болеть, и я знаю, что мне суждено провести еще одну ночь в своей квартире, обхватив себя руками и лихорадочно пытаясь изгнать желание, которое я не имею права испытывать.
Желание, которое тревожит меня, потому что я чувствую его так яростно.
МИЛА
С помощью Джуэл в течение следующей недели я убеждаюсь, что торговать наркотиками проще, чем я могла бы предположить. Она рассказывает мне, какие танцовщицы, скорее всего, будут покупать у меня наркотики, и как намекнуть во время приватного танца, что у меня есть что-то дополнительное, что я могла бы дать им, если они захотят. Она предупреждает, что если они возьмут это в клубе, то их будет сложнее убедить не прикасаться ко мне, но это риск, на который я готов пойти.
— Ты можешь добавить это к своим услугам, — говорит она мне, пожимая плечами. — Скажи им, что если они примут таблетку, то им разрешат немного потрогать, если они заплатят дополнительно. Большинство мужчин будут только рады этому.
— И Дик не разозлится, если узнает?
Джуэл фыркнула.
— Ему плевать, чем мы занимаемся, лишь бы мы приносили больше денег. Если они платят, он счастлив. Ты можешь трахаться с кем угодно в подсобках, лишь бы они платили за это деньги.
Я это уже знаю. Я знаю, что некоторые другие девушки предлагают услуги на стороне, большинство из них просто быстрое тисканье во время танца, но несколько девушек готовы сделать оральный секс за соответствующую цену, и я знаю, что Электра предлагает секс. Мне всегда было интересно, как много Дик знает, но я не могу представить, что здесь происходит много такого, о чем он не знает.
Я не хочу, чтобы он узнал, что я продаю экстази. Он потребует свою долю, а я не хочу расставаться с драгоценными деньгами, которые получу от Лоренцо за это. Будет довольно трудно отдать Джуэл ее долю, когда это означает, что я почти ничего не получу от первой партии после выплаты аванса, но ее помощь была неоценима.
— Я бы предпочла этого не делать. — Я прикусываю нижнюю губу, нанося тушь, и украдкой бросаю взгляд на маленький пакетик с таблетками в своей косметичке. Я спрячу их в бюстгальтер, когда выйду на сцену после танца. — Я не хочу никого трогать или позволять трогать себя, если мне это не нужно.
— Как хочешь. — Джуэл пожимает плечами. — Я просто хочу сказать, что мужчин всегда больше привлекает, если они получают горсть сисек и задниц в дополнение ко всему остальному, что ты продаешь. Так что, если ты не можешь поступить иначе — имей это в виду.
Я поморщилась. Если ситуация станет настолько отчаянной, мне придется это сделать. Но я не склонна начинать с этого, если смогу продать наркотики самостоятельно.
— Ангел. Привет. — Черри, одна из других танцовщиц, шипит мое сценическое имя, когда она подходит к Джуэл. — Могу я… — Она бросает взгляд на мою косметичку, и держит слегка влажную пачку банкнот. Она только что со сцены, и по тому, как она смотрит на меня, я вижу, что она, вероятно, собирается принять таблетку, как только я ей ее продам, чтобы пережить остаток ночи.
Чувство вины замирает у меня в груди. Черри — одна из тех девушек, которым явно не нравится танцевать здесь, не нравится внимание, мужчины или то, как Дик обращается со своими девушками, но она необычайно красива и является одной из самых высокооплачиваемых здесь. Правда, судя по ее мимолетным замечаниям, я даже не думаю, что ей нравятся мужчины в этом смысле. Но она терпит, и я вижу, что доступ к таблеткам облегчает ее ночи здесь.
Мне от этого не легче, я чувствую, что не помогаю ей. Но я с трудом сглатываю, беру у нее деньги и передаю ей одну из таблеток.
Чувство вины не покидает меня с самой первой ночи. Это будет плохой пример для Ники, если он узнает… Но я делаю это, чтобы помочь ему, чтобы помочь нам обоим, говорю я себе снова и снова. В конце концов, он никогда не узнает. Нет никаких причин для этого.
Я говорю себе это всю первую неделю, пока вытряхиваю ему хлопья по утрам, когда мне удается оплатить счет за коммунальные услуги из аванса, выданного мне Лоренцо, и у меня остается достаточно средств, чтобы заказать пиццу на ужин в свой выходной. Мы едим ее на полу в гостиной перед телевизором, на котором крутится DVD со старым мультфильмом "Люди Икс", купленным мной в магазине, и Ники напевает песенку, пока мы едим. Он все еще не говорит, но на короткую секунду мне кажется, что я вижу, как он напевает одну из реплик Зверя. Мы смотрели эти мультфильмы снова и снова, и в этот момент, когда мы сидим и я протягиваю руку, чтобы вытереть томатный соус с его подбородка, я понимаю, что сделала правильный выбор.
То, что я делала с Альфио, тоже не было "правильным выбором", но Ники никогда об этом не знал и не узнает. Он не узнает и об этом. У него не будет причин знать, насколько все туго, потому что не будет перерыва в терапии, свет не выключат, а домовладелец не постучит в нашу дверь. Пока я буду находить покупателей и радовать Лоренцо, жизнь Ники будет протекать так же гладко, как если бы ничего не случилось.
Я должна убедить себя в этом, потому что мне нужно найти способ снять свой собственный стресс. Ночи, проведенные без сна, настигают меня, это видно по цвету лица и усталости глаз, а на
