перестает биться, уступая все свои права и полномочия разуму. Разум холодно анализирует происходящее, заставляя эмоциям отступить вглубь, и приказывает не высовывать и носа. В голове возникает лишь одна мысль: Динара, ты дура и лохушка! Всегда оказываешься не в то время не том месте. Разворачивайся и иди так, словно ничего такого не видела. А если и видела, тебя это не касается. Эти люди никто для тебя и их отношения не имеют никакого значения. Они в праве заниматься чем угодно.
— Извините, — сглотнув ком в горле, произношу я, отворачивая взгляд от стыда. — Меня здесь не было, — почти безжизненно повторяю то, что диктует холодный разум. — Можете продолжать, — бросила на ходу и рванула из приемной, не осмеливаясь взглянуть назад.
Но едва я сделала шаг за дверь, позади раздался бешеный рык:
— Динара!
Звук его голоса пробрал меня до дрожи, остановил на мгновение, но я не обернулась. Сердце, которое только что отступило перед разумом, вновь сделало слабую попытку восстать, замедляя шаги. Но хитрый разум представил перед глазами картину того, что происходило по ту сторону стола, приказав ногам бежать так, чтобы вихрем сносить все, что попадется на пути.
После вчерашнего случая с застежкой на ботинке, я решила носить в офисе туфли, несмотря на то, что являюсь настоящей мерзлячкой. И теперь я бегу в туфлях, без верхней одежды, в тонкой блузке, шелковой юбке под моросящим дождем, который от вечернего холода переходит в мокрый снег. Моя сумочка, мой телефон — все осталось в кабинете. Возвращаться туда — это безумие. Я больше не появлюсь в этом здании, в этой компании, в его жизни. Для него меня больше нет.
Сволочь! Не смог догнать меня на этаже и приказал охране задержать у выхода. Хорошо, что появился Пол, который, ничего не понимая, бросился освобождать меня из захвата охранника. А я еще подлила масла в огонь, сказав по-английски, что тот давно меня домогается. Пол буквально озверел и набросился на него. А я, воспользовавшись моментом, ускользнула из офиса. Простите меня, Таир ага, я не хотела вас подставлять. Но ведь вы действительно не упускали случая окинуть меня своим похотливым взглядом и обронить многозначительные намеки, пока я не начала встречаться с Ринатом.
Во всем виноват мой разум, который заставил меня бежать сломя голову. И вот теперь, благодаря этому ‘неразумному’ разуму, я стою в какой-то подворотне, промокшая насквозь, дрожа до мозга костей, и мечтаю о чуде.
Темнота, окутавшая город, кажется менее пугающей, чем темнота, поселившаяся в моей душе. Как можно быть настолько темной, чтобы верить в единственную любовь на всю жизнь?
Яркий свет фар слепит глаза, заставляя прикрыть их рукой. Звук мотора пугает своей мощью, указывая на то, что рядом остановилась огромная машина. Это джип. В темноте он кажется черным. Тонированное стекло медленно опускается, и раздается мужской баритон:
— Что с вами? — спрашивает голос. — Вы в порядке?
Хочется ответить: ‘Я пиздец как в порядке, а так — просто замерзла’. Но Динара Умарова не матерится и не огрызается.
Мужчина, поняв, что не дождется ответа, просто потому что у меня зуб на зуб не попадает, выходит из машины, открывает дверь заднего сиденья и помогает мне сесть. Через мгновение я чувствую тепло пледа и его приятный запах.
— Укройтесь, вы совсем замерзли, — сказал он, как бы для приличия, хотя сам аккуратно укрыл меня с головы до ног.
Через несколько секунд он уже сидел за рулем, и я поняла, что мы едем. Он не спрашивал, куда меня отвезти, лишь изредка бросал взгляды в зеркало заднего вида.
— Меня зовут Самир, — представился он.
— Динара, — тихо ответила я. — Я пока не знаю, куда мне ехать, — призналась я. — Можете подвезти к какому-нибудь торговому центру?
Оставаться долго в машине невозможно, поэтому хватаюсь за мысль о том, что торговый центр — это подходящее место, где можно будет присесть на лавочку, немного все обдумать и решить что делать дальше, не замерзнув при этом.
— Хорошо, Динара, — согласился он. — Я включил вам подогрев сидений. Если станет некомфортно, просто скажите.
Подогрев сидений оказался в самый раз. Не хватало подогрева пола, потому что ноги капец как просились «закинуться» на сиденье, но совесть не позволяла мне так поступить. Я лишь сняла туфли и попыталась растереть окоченевшие носки руками. Как же мне полегчало, когда я сбросила эти «лапти». Пальцы натерли мне в кровь, черти, даже через капрон.
Всю дорогу Самир был занят телефонными разговорами: то отвечал на звонки, то сам кому-то звонил. Его голос звучал уверенно, деловито, но я была слишком погружена в свои печаль, чтобы обращать внимание на детали.
Когда машина остановилась, я ожидала увидеть торговый центр, но передо мной оказался один из самых престижных ресторанов города. Я бросила взгляд на вывески близлежащих магазинов, пытаясь понять, где мы находимся, к какому филиалу ресторана он меня привез.
— Это не торговый центр, — слабо возразила я, пытаясь осознать реальность.
— Динара, давайте выпьем по чашке чая, и вы согреетесь, — предложил Самир, прежде чем выйти из машины.
Он обошел автомобиль, открыл заднюю дверь и протянул мне руку.
— Наверное, неудобно в таком виде заходить туда, — сказала я неуверенно, смущаясь своего внешнего вида.
— Неудобно суп вилкой есть, — с улыбкой ответил Самир. — Остальное всё удобно в этом ресторане.
Как человек, который неожиданно свалился ему на голову и уже воспользовался его добротой, немного согревшись в машине, я решила не спорить. Кинулась натягивать туфли, но они никак не поддавались, причиняя мне невыносимую боль.
— Оставьте их, — с лёгкостью сказал Самир и одним ловким движением подхватил меня на руки. Я откинула туфли в салон машины, не понимая, что вообще происходит, потому что всё казалось как во сне. Взрослый мужчина несет на руках незнакомку, завернутую в плед, словно это что-то совершенно обыденное. Я наблюдала за происходящим в полной растерянности.
На входе в ресторан нас встретил один из сотрудников, который поспешно открыл дверь.
— Добрый вечер, господин Самир, — уважительно поприветствовал юноша, отступая в сторону и пропуская нас внутрь.
— ВИП готов? — спросил Самир.
— Да, всё как вы сказали, — ответил сотрудник.
Через несколько минут я уже сидела на топчане, устроенном на закрытой террасе с камином. Толстые, мягкие покрывала и подушки, украшенные восточными узорами, треск огня в камине — всё это так и манило прилечь и уснуть. Разлечься не получилось, но я с удовольствием поджала ноги под себя и укрылась тёплым пледом. Мне даже принесли полотенце, и я смогла немного высушить волосы.
— Какой чай будете? —
