— Что? Ты же твердила, что выходишь за него, только чтобы не лишиться дома. Что это просто брак на бумаге. — И вдруг истина снизошла на нее. — О господи! Ты же любишь его!
Мей не ответила. Она просто повалилась на Саффи, и та обняла ее, и что-то шептала ей, и гладила по спине, как ребенка.
Придя в себя, Адам понял, что лежит в темноте лицом вниз. В ушах звенело, воздух был тяжелым от пыли.
Он поднялся, прислонился к чему-то невидимому. Свет от недалеко взорвавшейся бомбы на секунду озарил комнату. В руке Адам держал телефон, по которому недавно общался с Мей.
Он должен был сказать ей нечто важное, но кто-то забарабанил в дверь.
Он поднес телефон к уху:
— Мей? — Пыль попала ему в горло, и он закашлялся. — Мей, ты меня слышишь?
Никакого ответа. Он набрал номер еще раз, но ничего не произошло. Сигнала не было.
Он выругался. Надо найти работающий телефон. Позвонить Мей. Сказать ей, что он дурак, что ему очень жаль. Что он любит ее. Всегда любил. Всегда будет любить. И он пополз вперед, освещая путь экраном телефона.
Мей выключила телевизор. Там повторяли одно и то же, снова и снова. Выступали местные эксперты, бывшие послы, политики всех мастей — и толком не говорили ничего.
Идут кровопролитные бои, связь затруднена, погибших много. Миллионер Адам Вейвелл, прибывший в Саминдеру для переговоров, числится пропавшим без вести.
— Выйди на воздух, Саффи, — посоветовала Мей. — Пойди погуляй с Ненси. А еще лучше, уезжай обратно в Париж и живи, как жила. Никто ничего не может сделать. Ни ты, ни Мишель.
Она заметила, как Саффи и Робби обменялись взглядами.
— Мей…
— Что? — спросила она. — Это просто еще один день.
Она отдала бы свой дом, свой бизнес, все, что имеет, лишь бы знать, что Адам жив.
Она вздрогнула, когда телефон зазвонил, но не бросилась снимать трубку, потому что уже перестала надеяться на чудо.
Ответила Робби:
— Колридж-Хаус.
Она хмурилась, пытаясь вслушаться, потом молча отдала трубку Мей.
— Мей… — В трубке что-то щелкало, трещало, что-то звучало как… — Мей!
— Адам! — У нее закружилась голова, она стала падать. Робби подхватила ее и усадила на стул. — Ты ранен? Где ты?
— Бог его знает… Отель… Повстанцы… Город… Свадьба…
Связь была такой скверной, что она едва могла разобрать, что он говорит. Но она слышит его голос! Он жив!
— Забудь о свадьбе. Это не важно. Важно, что ты жив. Адам! Ты меня слышишь?! Адам! Связь прервалась, — сказала она и залилась слезами.
Адам проклинал телефон. Он полз по разгромленному отелю, освещая себе путь телефоном вместо фонарика, помогал искалеченным и раненым. Он с трудом перетащил их в безопасное место в подвале, а сам отправился за водой. За аптечкой. За чем-нибудь.
Он наткнулся на группу повстанцев, которые, обратившись в бегство, захватили его с собой. Ему уже представлялись месяцы, может быть, годы плена, но, когда правительственные войска подступили вплотную, они бросили его и рассеялись в джунглях.
— Как скоро мы попадем в столицу? — спросил Адам у командира отряда.
Командир пожал плечами:
— Может быть, завтра утром.
— Это слишком поздно.
— А куда спешить? Аэропорт закрыт, взлетная полоса взорвана, самолетов нет.
— Должен же быть способ выбраться отсюда.
Адам положил свой давно разрядившийся телефон на сиденье грузовика рядом с командиром. Потом достал бумажник, открыл, показал доллары, фунты, закрыл и тоже положил на сиденье. Командир продолжал молчать. Адам вывернул карманы, чтобы показать, что больше у него ничего нет.
— А это что? — спросил командир, указывая на маленький бархатный футляр.
Адам открыл футляр, достал обручальное кольцо Мей и показал.
— Если я не появлюсь там вовремя, — сказал он, — лучше застрелите меня сейчас.
Мей услышала голос Адама, но потом наступило почти невыносимое молчание. Теперь она знала, что он жив, но представления не имела, где он и в каком состоянии.
Она позвонила Джейку, в министерство иностранных дел, всем, кому только могла. Да, мятеж подавлен, но в стране царит хаос.
— Не грусти. Завтра день твоего рождения. Я собираюсь испечь тебе шоколадный торт, — заявила Саффи после завтрака.
— Ты умеешь готовить? — Саффи не проявляла таких талантов с самого своего приезда.
— Не говори глупостей. Домашнее божество — это ты. Ты меня и научишь.
Конечно, Саффи хочет ее отвлечь, но она и сама не находит себе места.
Они только-только успели поставить торт в духовку, как задняя дверь распахнулась и Джейк, даже не постучав, влетел на кухню. И сразу спросил:
— Где ваш паспорт?!
— Извините?
— Адам позвонил. Последние два дня он продирался через джунгли, а потом тремя рейсами добирался до США. Но он не успевает прилететь сюда к сроку, поэтому вы летите к нему. Я заказал два билета до Лас-Вегаса.
— Лас-Вегас?
— Вы поженитесь там. Сегодня.
— Но, — она посмотрела на часы, — я не успею добраться туда вовремя.
— Успеете. Вы летите на запад. Вы будете там через несколько часов.
— Точно! — крикнула Саффи. Она подпрыгивала, размахивала руками и широко улыбалась.
— Но… — Мей посмотрела на Джейка, на Робби, которая тоже улыбалась. — У меня даже нет платья…
— Забудьте о платье, — сказал Джейк. — У вас нет времени на сборы. Мы едва успеем доехать в аэропорт.
— С какой целью вы прилетели в Соединенные Штаты, мистер Вейвелл?
— Я сегодня женюсь, — ответил он.
Чиновник оглядел его с головы до ног. Когда мятежники начали обстреливать отель, на нем был вечерний костюм. Теперь он превратился в лохмотья. Неудивительно, что его препроводили в иммиграционное управление.
— Желаю вам счастья, сэр, — сказал чиновник с улыбкой и вернул Адаму паспорт.
У дверей его ждал шофер.
— Самолет мисс Колридж должен приземлиться через десять минут, мистер Вейвелл, — сообщил он и протянул Адаму пакет с новым телефоном и длинным отчетом от Джейка о принятых мерах.
* * *
Мей вошла в здание аэропорта и остановилась. Джейк сказал, что ее встретят, но ее имени не было ни на одном из плакатов. И вдруг у нее замерло сердце: она увидела Адама. У нее вырвалось горькое восклицание: его костюм разорван, на остатках рубашки запеклась кровь. Он выглядел так, будто не спал неделю. Он похудел.
Его щека… Она протянула руку, хотела дотронуться до свежего синяка, но он схватил ее руку.
— Это ничего. Ты без багажа?
