Мне так и не удалось услышать реакцию Кирилла на то, что я все-таки могла забеременеть. Я так и не узнала, какими были бы его первые слова после осознания, что мы связаны друг с другом на всю жизнь.
Громкий хлопок заставил меня подпрыгнуть, когда тишина в магазине снаружи разлетелась вдребезги. После секундного затишья начались крики.
Кирилл дернулся и посмотрел в сторону штор, когда в воздухе раздались новые резкие хлопки. Медленно я поняла, что это было. Выстрелы. В нас стреляли.
Кирилл схватил меня за руку и потащил прочь от штор, дальше в примерочную. Он выхватил пистолет из кобуры, которую я даже не замечала. Я услышала крики на русском. Голос Макса, возможно? Затем Кирилл повернулся и вытолкал меня с другой стороны примерочной в белый коридор, ведущий к комнате персонала с пожарным выходом в конце. Резкие крики разъяренных мужчин наполнили воздух, приближаясь к нам.
— Беги, Молли. Беги и не оглядывайся, – выдохнул Кирилл мне в ухо, ведя нас по длинному коридору. Он сильно оттолкнул меня от себя, и я врезалась в стену.
— А как же ты? – от страха мой голос превратился в писк.
— Не беспокойся обо мне, принцесса. Просто уходи, – прорычал Кирилл, наводя пистолет туда, откуда должны были появиться преследующие нас люди.
— Пойдем вместе, – призвала я, крепко сжимая его рукав.
Кирилл посмотрел на меня сверху вниз.
— Ты хотела сбежать от меня. Это твой шанс, не так ли? – резко напомнил он мне.
За углом послышалась суматоха, и оттуда вышел мужчина. Кирилл застрелил его прежде, чем тот успел поднять пистолет.
— Уходи, Мэллори. Сейчас же!
Я, спотыкаясь, отошла от него, ступая босыми ногами по холодной плитке. Скребущий звук привлек наши взгляды к пожарной двери. Она открылась снаружи, и вошли двое мужчин. Я никогда не видела их раньше. Они не были похожи на обычных людей из братвы, или на телохранителей Кирилла. На них были черные перчатки и строгие костюмы.
Мир замедлился, когда их пистолеты поднялись в нашу сторону, как и пистолет Кирилла. Я услышала, как пули вылетели из всех оружий одновременно. Один из незнакомцев упал, застреленный Кириллом. Второй мужчина громко выругался и снова выстрелил в нас. Кирилл выскочил передо мной, грубо сбивая с ног и помещая свое крупное тело между мной и пулей, которая предназначалась мне.
Звук попадания пули в него был тем, что я никогда не забуду. Он навсегда останется в моей памяти как худшее, что я когда-либо слышала. Кирилл упал навзничь, и вес его тела увлек меня за собой.
Я съехала под ним на пол, и это выбило воздух из моих легких. Шаги второго мужчины приближались к нам. Я не хотела смотреть вверх. Я не хотела видеть пистолет, который он держал в руке, направленным на меня.
— Молли, – прохрипел Кирилл, уткнувшись лицом в мои голые ноги.
Я дотронулась до его щеки, когда ужас, не похожий ни на что, что я чувствовала раньше, охватил меня и воспламенил мою кровь.
— Вот, – пробормотал Кирилл.
Я осознала, что он все еще сжимает в руке пистолет. Я находилась спиной к приближающемуся мужчине, и, очевидно, что он не ожидал от меня многого. Взяла пистолет, пока глаза Кирилла следили за мной; его лицо было забрызгано кровью. Так много крови.
Я подавила всхлип, положила палец на спусковой крючок и собралась с духом.
По губам Кирилла скользнула тень улыбки.
— Хорошая девочка.
Я повернулась, направила дуло на мужчину и, не раздумывая ни секунды, нажала на курок, совершенно не прицеливаясь. Я никогда раньше не стреляла из пистолета, и отдача чуть не опрокинула меня на пол. Но мужчина не ожидал этого и выругался по-итальянски. Он быстро пришел в себя и снова навел на меня оружие.
Я несколько раз нажала на курок, посылая пули рикошетом от стен вокруг нас и заставляя наступающего на нас ублюдка пригибаться и уворачиваться. Мне оставалось только молиться, чтобы своими хаотичными выстрелами я не задела Кирилла или себя.
Я снова нажала на курок, и раздался щелчок.
Мужчина насмешливо улыбнулся.
— Похоже, у тебя кончились патроны. – Он направил на меня свой пистолет с глушителем. — Как жаль так быстро убивать нечто столь прекрасное. Может, сначала немного повеселимся, bella?
Я закрыла глаза, повернула лицо к стене и обхватила рукой живот. Я хотела защитить растущего во мне ребенка, но ничто не могло спасти нас от выстрела в упор.
Печаль охватила меня так сильно, что я чуть не задохнулась. Я не смогу увидеть, как ребенок появится на свет. Я никогда возьму его на руки и не узнаю, унаследовал ли он мои светлые локоны или темные волосы Кирилла. Яростный всхлип подкатил к горлу, и я полностью отвернулась к стене, как будто она могла защитить меня от пистолета нападавшего или его темных намерений. Я ничего не могла сделать, чтобы уберечь ребенка, кроме как защитить его своим телом, каким бы хрупким и бесполезным оно ни было. Это был мой последний акт любви.
Внутри меня что-то щелкнуло, когда я вспомнила, как Кирилл оттолкнул меня и встал на пути выпущенной пули, предлагая свою жизнь в обмен на мою.
Последний акт любви.
Я зажала уши, когда горячие слезы потекли по моим щекам, и стала ждать. Затем подождала еще немного. Медленно я оглянулась.
Мужчина был уже слишком близко и надвигался на меня. Он оказался в пределах досягаемости длинных ног Кирилла.
Я видела, как Кирилл сбил его с ног, и они сцепились. Кровь была разбрызгана по полу, как кетчуп, беспорядочно размазанный по тарелке. Схватка не длилась долго. Кирилл приподнялся на одной руке над мужчиной, пистолет валялся в нескольких футах от них, и приставил нож к его шее.
Я могла чувствовать всю концентрацию его силы в этом моменте. Я видела, как он усилием воли загоняет металл прямо в трахею стрелка, и пробивает кафель под ним. Мужчина удерживал его, но лишь слегка. Через секунду его силы иссякли, и звук лезвия, рассекающего хрящ, наполнил воздух, когда Кирилл вонзил нож в цель. Затем он завалился на бок.
— Твою ж мать, – пробормотала я, переступая через лужи крови и останавливаясь рядом с его головой. Мое сердце упало, когда я присела и увидела его лицо, бледное как никогда. Его белая рубашка была пропитана темно-красным. — Кирилл? – выдохнула я, боясь, что он не ответит.
Он открыл глаза, и я чуть не расплакалась.
— Выбирайся отсюда и иди в ближайший полицейский участок. Спроси детектива Левина и назови мое имя. Он позаботится о тебе, – сказал Кирилл с настойчивостью, от которой у меня заколотилось сердце. — Их может быть больше. Я не знаю, что там произошло, и остался ли кто-нибудь из братвы. Тебе нужно уходить. Сейчас же.
— А как же ты? У тебя идет кровь. – Я констатировала очевидное, учитывая лужу крови, растекающуюся по кругу вокруг него.
Я расстегнула его рубашку и вздрогнула. Сбоку от ключицы сочилась рана. Простреленное плечо? Пробитое легкое? Черт, я не знала. Задрав его разорванную рубашку, я прижала ткань к ране.
— Мне плевать на себя. Мне нужно, чтобы ты выслушала. Уходи сейчас же, слови такси или еще что-нибудь, или зайди в соседний магазин и попроси их вызвать полицию. Уходи, Молли.
— Если я не вызову для тебя скорую… если сниму давление… ты умрешь, – прошептала я, стараясь не потерять голову и не начать кричать.
— Лучше я, чем ты, принцесса. А теперь иди, – призвал он и оттолкнул меня.
Я вскочила на ноги, поскользнувшись на крови на полу. Его крови. Кирилл прислонился головой к стене и смотрел на меня. Вот оно. Время выбора. Я знала это до мозга костей. Я могла уйти отсюда и позволить этому мужчине истечь кровью. Я могла выйти на свободу, и его не было бы рядом, чтобы последовать за мной. Я могла заставить его заплатить за то, что он обрюхатил меня и пытался контролировать мою свободу, за все это. Он бы заплатил, и я была бы свободна.
Но... Я бы также осталась одна. Хотела ли я жить в мире, где Кирилл был мертв? Хотела ли я жить без него?
Нет. Ни сейчас, ни когда-либо еще.
