– Не горячись, – руки в карманы пальто прячу и уже сверлю взглядом здание загса. Может, рискнуть? Только где невесту найти? У меня с этим беда – дольше недели делить квартиру с чужачкой не могу. Раздражают эти трусы на змеевике в ванной, перепачканные тушью ватные диски, что вечно остаются лежать на раковине, и эти гербарии, что все как одна держат в вазах до последнего. Пока мошка густым облаком над почерневшими бутонами не повиснет. Да и стоит им на мою территорию вступить, только и делают, что планы строят: как сына назовем, на какие танцы лапочку-дочку отправим. И, наслушавшись этого ванильного бреда, я все же срываюсь. Срываюсь и с садисткой улыбкой слежу за торопливым побегом очередной пассии из моего логова.
– Как не горячится-то, Гриш? Моя уже неделю мне мозг выносит, чтоб задаток за ресторан вносил, а я признаться боюсь, что нечем. Все сбережения в ее новую грудь вбухал. Еще и нос этот ее, будь он неладен. Знаешь, сколько приличный хирург за ринопластику берет?
Жаль мне его. И его мечту, которая по моей вине может не осуществиться…
– Есть у меня одна идейка.
– Какая?
– Сомнительная, – произношу туманно и бросаю взгляд на часы. Надо Катю Козлову возвращать. Если сейчас к ней поеду, сегодня же заявление подать успеем. Даже к машине подойти порываюсь, но и шага не ступаю, ведь ее образ уже стоит перед глазами – красивая, но ревнивая до невозможности, вечно внимания выпрашивает и безоговорочного преклонения. Такой и недели хватит, чтобы меня в могилу свести. Нет, нужен кто-то с холодной головой. Чтоб на фиктивный брак согласилась и в жизнь мою не лезла.
– Гриш, – так увлекся, что даже про друга забыл. Глубокий вдох делаю и бросаю:
– Жениться мне нужно, срочно.
– То есть?
– А то и есть, чтоб со штампом и всеми делами. И сделать это нужно как можно скорее.
– Ничего не понимаю…
– Жену мне найдем, и я наследство мамино получу, – умудрилась же даже после смерти своей мечтой о внуках настроение мне испортить. – Чего стоишь?
– А что делать-то?
– Невесту мне искать.
– Я что на сваху похож? – что верно, то верно.
Долговязый, щуплый, в нелепом свитере цвета сочной травы и наброшенной поверх желтой ветровке. У такого из подруг только чудаковатые дизайнерши…
– Значит, думать помогай. Что-то ведь делать надо.
– А что тут думать? На первой встречной же не женишься! – усмехается, а я цепляюсь за эту мысль, как за спасательный круг.
Почему нет? Договор брачный составим, я ей вознаграждение отстегну, а через год по тихому разведемся.
– Ты гений! – улыбаюсь и уже разглядываю горожанок. Старушка не подойдет, этой еще восемнадцати нет, а брюнетка смотрит плотоядно… С такой проблем не оберешься. Вглядываюсь в лица прохожих и ни на одной не могу остановиться. С такими темпами, мне здесь до утра топтаться придется!
– На первой встречной и женюсь, – оглушаю товарища своим решением и торопливо застегиваю пальто. – Главное, чтоб одинокой была, остальное мне до лампочки.
Вот обернусь, и та, что первой навстречу двинется, ту и буду обрабатывать. Кто за хорошее вознаграждение пожалеет страничку в паспорте? Только собираюсь столкнуться лицом к лицу со своей судьбой, а кто-то уже по плечу меня постукивает.
– На мне женись, – слышу женский испуганный голос и круто разворачиваюсь на пятках. Миловидная блондинка. Стоит, прижимая к груди папку с какими-то документами, и рассматривает плитку под своими ногами.
Неожиданно. Настолько, что я не нахожусь с ответом.
Глава третья
Я в Борьку влюбилась сразу. С первого взгляда, пусть и немного затуманенного двумя бокалами водки с соком. Как на крыльях порхала, когда на меня, никому не известную первокурсницу, сам Борис Зайцев глаз положил! Растолкал толпу моих перепуганных одногруппниц и лениво ладошку свою протянул, на медленный танец приглашая.
Как хорош был, девочки! Волосы русые чуть на глаза спадали, улыбался и ямочки на щеках так и манили коснуться их пальцами, а этот его волевой подбородок — хоть статуи с него лепи! В общем, пропала я мгновенно, как только его наглые руки на мою талию улеглись, а в нос ударил аромат хорошего по студенческим меркам парфюма… Да и он в долгу не остался — уже через неделю всех своих воздыхательниц от себя отвадил и по вечерам в мою комнату на чай забегал. Я ведь тогда ничего была. Из причуд только две тонкие пряди, выкрашенные мелками в розовый.
В общем, долгий роман нам прочили все, даже позеленевшие от злости и зависти красотки экономического факультета, где мой бывший муж на то время четвертый год к красному диплому шел. Вздыхали, сворачивая оживленную беседу, стоило нам пройти мимо, а едва спины наши за поворотом скрывались, с пущим рвением принимались мне кости мыть – и чем я его взяла? Ведь ни роста, ни большой груди в моём загашнике не имелось: метр шестьдесят три, да неполная двойка под простеньким лифчиком. А ему хоть бы что! “Никого, — говорил, — мне, кроме Стешки, не надо!”
А сейчас вон, идёт позади, прижимая к боку свою новую возлюбленную, да словно специально детали предстоящей свадьбы с ней обсуждает:
-Мама моя пусть с нами за одним столом сидит, — а то можно подумать могло быть иначе! Если Нина Геннадьевна что решит, значит, необходимо беспрекословно подчиниться. Мы по этому принципу зал в её же подаренной квартире в дурацкие обои с красными розами выклеили. Также и плитку в ванную подбирали, чтобы, не дай бог, свекровь до сердечного приступа не довести. Я лишь диван и отвоевала: никого не предупреждая, выбрала подходящий на сайте, и только когда грузчики под окном настойчиво стали сигналить, поставила родственников перед фактом. Белый, угловой, обтянутый мягким велюром и украшенный десятком подушек с еле различимыми узором на обивке. Знала бы, какой он станет для меня обузой, ни за что бы купить не отважилась!
- А моих куда? Обидятся ведь! — грымза его будто специально голосовые связки во всю их мощь использует, чтоб мимо моих ушей ни одно слово не пролетело. - Нет, Боречка, для родни отдельный стол поставим, пусть отношения налаживают! Да и рано еще о рассадке думать, лучше скажи, как тебе костюм свадебный, понравился?
Чертов светофор! Почему именно сейчас ему нужно загореться красным?
– Красивый, – бросает мой бывший, поравнявшись со мной, и краем глаза за реакцией следит.
Издевается! У нас ведь никого торжества не было! Втайне от всех после года головокружительного романа в застиранных джинсах расписались, а уже потом стали всех обзванивать. “Как? Не может быть?!” – до сих пор в голове папин голос стоит, который от напряжения так звенел, что даже трубка, зажатая в моих пальцах, дрожала.
«А вот так! Беременна я, пап, скоро дедом станешь!» – до чертиков его неодобрения испугалась и все равно радовалась. Даже через месяц, когда неудачно упала с велосипеда и о рождении первенца пришлось позабыть, ни минуты не пожалела, что сменила фамилию на Борькину.
Господи, долго еще здесь стоять? Главное, панике не поддаваться! Хотя бы вон, номера машин в уме складывать, чтобы от их болтовни отвлечься! Этим и занимаюсь, даже тогда, когда пешеходы стройным рядком проезжую часть минуют: три, семь, восемь – итого восемнадцать; четыре, два, четыре – десятка; семь, один…
– Это еще что! Ты моего платья еще не видел! Главное, в него влезть, – не успеваю досчитать и еще больше поддаюсь беспокойству. Глаза так и бегают от летящих по дороге машин к асфальту, чтобы случайно в трещину каблуком не угодить. – Хотя в ателье обещали на талии подогнать, да и срок небольшой.
Вот! Вот от этой фразы мне хочется провалиться сквозь землю. Резко торможу и оборачиваюсь к Зайцеву. А он лишь виновато плечами пожимает.
– Чего? – Катька немного краснеет, но спорить с женихом не торопится, и в знак согласия на наш последний разговор, лишь в шарф подбородком ныряет. Неужели, совесть есть?
– Так вот, значит, как? И свадьба у вас на носу, и ребенка ждете? Это ж когда ты все успеваешь?
