– А тогда что ж ты меня пилишь? Я просто с ума схожу от счастья, когда думаю об Алексее. И не переживу, если не поеду к нему.
– Да хрен с тобой, езжай. Просто я никак не готова утирать тебе сопли и слюни, когда ты натворишь дел и останешься вообще без никого. Снова одна. Вот этого я никак не готова допустить.
– И что же мне делать? Ведь я и в самом деле думаю, что не выйду замуж за Михаила.
– А если после этих выходных твой принц из рязанской глубинки исчезнет? Будешь ждать его всю жизнь? – Оля как всегда задавала слишком сложные вопросы.
– Не знаю, что и делать, – загрустила я. Вариант, при котором Алексей исчезает и никогда больше не появляется, мне не подходит.
– А я тебе скажу: раз уж тебе так неймется, ладно. Только позвони Михаилу и придумай какую-нибудь уважительную сказку. Нечего зазря разбрасываться женихами. Если у вас с Алексеем все сложится, успеешь послать Мишу и попозже. – Соловейка деловито разлила чай и выразительно на меня посмотрела. Я собралась с силами и возразила:
– Но ведь нельзя вот так, прямо накануне свадьбы.
– Тебе Окунева жалко? Шубина, ты на себя посмотри! Ты тянешь одна сына, работаешь на поганой работе в должности робота по вбиванию информации в банковские базы. Ради чего? Кто тебя пожалеет?
– Ладно! Сдаюсь, – подняла я ладони. В конце концов, я ведь действительно никого особо не обманываю. С Мишей у нас хоть и подано заявление в ЗАГС, но близости-то нет! Нас так ничего и не связывает! А с Алексеем у нас хоть секс умопомрачительный и взаимопонимание. Хотя… не факт, что из всего этого действительно что-то путное получится… Мне двадцать пять лет (уже практически двадцать шесть на самом деле). Жизнь проходит, а замуж хочется все больше и больше. Конечно, хочется за Алексея, но кто мне предлагал? А так я хоть не останусь на бобах.
Внутренний голос тоненько что-то пищал про двух зайцев, но я проигнорировала его. В конце концов, Алексей и Миша – это две разные галактики. Кто мешает мне смотреть в телескоп на обоих?
– Вот и ладненько. В конце концов, до свадьбы еще больше месяца. У вас на двадцать пятое декабря назначено?
– Ага, – шмыгнула я носом.
– Тогда поезжай спокойно на этот свой… как его?
– Тимбилдинг.
– Вот именно. И ни о чем не думай. Двадцатого декабря все Мише и скажешь. ОК?
– ОК, – кивнула я.
Оля написала мне на бумажке краткий текст отмазки. Я сморщилась и отбарабанила его в трубку:
– Мне срочно надо съездить на дачу, чтобы перевезти остатки кабачков, а то они померзнут. Ты не обидишься?
– Что ты, нет, конечно!
Миша на удивление спокойно перенес идею провести выходные порознь. Таким образом, мы с Олей, найдя какой-никакой консенсус, допили чай (с которым Оля доела все льстиво принесенные мною бутерброды с красной рыбкой) и пошли посмотреть, отчего же это в комнате, где мы оставили деток, ТАК тихо. Обычно, если в помещении содержатся несовершеннолетние числом более одной штуки, там должно быть очень и очень шумно. Детишечки должны скакать, визжать, поминутно жаловаться и пытаться отнять все игрушки у всех сразу. И так по кругу. Обычно, если в комнате с нашими телепузиками тишина стоит более трех минут, мы немедленно спешим туда. Иногда нам даже удается предотвратить какое-нибудь особенно изощренное коварство. Но сегодня, в пылу споров и ругани по поводу пятницы и Алексея, мы совершенно забыли, что надо прислушиваться. И, между прочим, совершенно напрасно. Наши детки, числом три штуки, тихо-тихо нашли в папином шкафу кусок белого и приятного на ощупь пенопласта, и, ни разу не поссорившись из-за того, кому первому крошить, разодрали весь кусок в мелкую крошку и рассыпали по комнате.
– Вау! – только и смогла вымолвить Соловейка, глядя на заметенную пенопластовой порошей комнату и на трех разбойников, испуганно глядевших на нас влажными от удовольствия и азарта глазенками. Комната была белым-бела. Мне показалось, что это даже красиво. Хотя, конечно, если бы таким толстым слоем был сработан пол в моей комнате, я была бы другого мнения. А так, да – это было красиво.
– Это что, снег? – еле слышно пробормотала Оля.
Я подумала, что, наверное, она просто в шоке, потому что я сразу поняла, что это такое. И потом, на полу сидел наш младшенький, Шурик, который весьма ловко для двухлетнего ребенка отдирал от пенопласта кругляшки и бросал на пол. Оля онемела.
– Мы все уберем! – жалобно пропищала Васена.
Я, не в силах подобрать слова, молча таращилась на Ольгу. Артем же всем своим видом давал понять, что он – настоящий мужчина. А уборка, знаете ли, не мужское дело.
– А ну-ка быстро собирать весь этот мусор! Чтобы через пять минут пол был чист и сиял! – наконец пришла в себя Олька.
Я вздохнула с облегчением, на всякий случай надавала Артему по заднице (не так сильно, как того требовала ситуация) и заставила убираться вместе с Васеной.
Так, с этим разобрались. Но на повестке дня стоял следующий вопрос. И вопрос серьезный! Раз уж с моральной стороной мы разобрались, то предстояло решить, во что я оденусь для встречи с Алексеем Рубиным. Ведь фактически в пятницу у нас должно было состояться первое официальное свидание после знакомства. В прошлый раз наша встреча не была разбита на дни, а носила затяжной, да к тому же весьма насыщенный характер. Так что у меня не было даже минуты, чтобы задуматься о том, как я выгляжу. А вот теперь я мучилась, как самая настоящая влюбленная. Впрочем, я ею и была, это факт. С одной стороны, как я поняла, тимбилдинг – это нечто физически активное, и мои традиционные представления о том, как надо выглядеть на важном свидании, тут неприменимы. К тому же Рубин исчерпывающе дал понять, что ему всякие там каблуки с колготками в сеточку глубоко противны и чужды. Какая радость, что и мне тоже. С другой стороны, всякие там маникюры-педикюры-макияжи сделать все же очень хотелось. Так, для чистого самоощущения. Но где, я вас спрашиваю, взять приличные ногти? За сутки же я их не отращу! Выглядеть сногсшибательно хочется. Очень хочется! И как, я спрашиваю, потрясти мужчину, предпочитающего спортивных женщин?
– Чего это ты прихорашиваешься? – с недоверием в голосе подскочила ко мне Галина. Я стояла в коридоре и поочередно мерила все содержимое моего (и ее, что греха таить) гардероба.
– А тебе какое дело? – нахмурилась я.
– Такое. Михаил Артурович сказал, что ты едешь к нам на дачу за кабачками. Ты в своем уме? Какие кабачки, мы давно все перевезли. И потом, это моя водолазка!
– Дай мне ее! ДАЙ! – в ажиотации заверещала я.
Теплая шерстяная водолазка с высоким горлом была стилизована под моряцкую тельняшку. Как только я ее нацепила, то поняла, что вот ОНО. В этом я буду бесподобна. И наверняка буду выделяться в толпе безликих женщин-туристок. А если добавить красную бейсболку, то слишком круглое лицо будет казаться не таким крутым.
